Гарри Поттер и… просто Гарри - Светлана Исайкина

Мы все подскочили. Я уронил книгу. Лу рассыпала карты.

— С ума сошла, — прошептал Пат, — орёшь, громче мамаши Сириуса!

Но наша староста нас даже и не заметила. Она улыбалась, глаза победоносно сверкали и вид у неё был настолько вдохновенный, будто она только что доказала теорему Ферма.

— Я знаю! — ликовала она, — знаю, как Скиттер проникает в школу!

— Она сама проникает в школу? — переспросил я.

Воображение услужливо подсунуло мне картинку крадущейся по ночным коридорам Хогвартса дебелой блондинки с бульдожьей челюстью, одетой в костюм ниндзя и боевой раскраской на лице.

— Да! — воскликнула Гермиона, будто только заметив наше присутствие, — никто ей не передаёт информацию! Она сама её достаёт! Вы что, не понимаете? Она — анимаг! Незарегистрированный анимаг!

* * *

— …или лучше, пусть он её съест! — закончил перечислять зверские способы расправы с Ритой Скиттер Пат. Перечислял он мне их в правое ухо, поэтому я постоянно сбивался.

Писали мы Сириусу. Писал собственно я, Пат злодейски сверкал глазами, Гермиона пребывала в нирване по поводу своего открытия, а Лу в нетерпении перетаптывалась на месте. Даже Хэдвиг радостно ухала — уловила всю важность момента.

— Думаете, Сириус её сдаст? — спросила Лу, когда мы отправили сову со своим важным донесением.

— Неее, — протянул я, — скорее, припугнёт. Такой компромат на дороге не валяется.

— А сколько дают за незаконную анимагию? — внезапно задался вопросом мой друг.

Мы все переглянулись. Действительно, получалось довольно интересно. Мы собирались шантажировать эту журналюгу тем самым проступком, который и сами собирались сделать.

— Глупо это, на самом деле, — продолжил рассуждения Пат, — почему это считается преступлением? Это ведь над собой эксперимент, а не над другими?

С такими рассуждениями мы вышли из совятни. К сожалению, тот факт, что Гермиона раскрыла секрет Скиттер, уменьшению разговоров не способствовал. Чего и следовало ожидать. Но всё что могла сделать эта стерва, она сделала.

Новость об отцовстве Снейпа была темой для разговоров для всего Хогвартса. Подозреваю, что даже учителя шушукались по углам, особенно те, кто застал времена Мародёров.

Самым острым моментом было то, что говорить об этом в полный голос не решался никто. Профессор Снейп лютовал по страшному, снимая баллы при одном лишь подозрении на обсуждение больной темы. Мне было его жалко — но намного больше сострадания вызывал у меня мой друг. За всю свою учёбы в Хогвартсе он не вызывал к своей персоне столько внимания. Но если на Снейпа пялились просто с изумлением, потому что от него никто не ожидал таких фокусов, то на Пата смотрели чаще со страхом. Видимо, исходили из принципа — не так страшен чёрт, как его малютка…

Весь этот день мы старательно прятались. Весь вечер просидели у Люпина. Приближалось полнолуние, и Рем был бледным и нервным, а из-за просыпавшейся во мне коняги по моей спине периодически бегали мурашки. Да и вообще я чувствовал себя довольно странно. Я бы сказал, немного перевозбуждёно. Я не мог спокойно сидеть на месте, хотелось что-то делать, куда-то идти, что-то искать… Что именно искать мне хотелось, я сначала и сам не понял.

— Хватит кидать на всех девушек подряд такой голодный взгляд, — посоветовал Пат, когда мы прошли по коридору.

— Чего? — не расслышал я, как-то слишком уж пристально уставившись на проходившую группку пятикурсниц с Равенкло. Оттуда послышалось хихиканье и перешёптывание.

— Ничего, — издевательски хмыкнул мой друг, — просто ты выглядишь, как молоденький сеттер, которого первый раз выпустили на охоту. Уши торчком, глаза горят…

— Ты чего несёшь? — возмутился я.

— Гормоны плохо действуют на твои мозги, — проинформировал меня Пат, — я, конечно, тебя понимаю, но учти, друг — на всех тебя не хватит.

* * *

…Но рано или поздно приходится идти в гриффиндорскую башню, не ночевать же в школьных коридорах. Пату было ещё тошнее спускаться в свои подземелья, тем более, у него не было охраны из двух воинствующе настроенных девчонок.

В гостиной было, конечно, полно народа и все сразу уставились на меня. Ох, как же мне надоело играть роль приглашённой звезды! Я не собирался это терпеть и пошёл в спальню, по пути совершенно нахальным образом подмигнув старой знакомой мисс Вейн, сидящей в окружении своих подружек. Голос разума пропищал — зачем, зачем ты это сделал? Вид у неё сразу сделался довольный.

— Поттер, это правда? — окликнул меня уже у входа на лестницу тот самый семикурсник, что вчера обвинял меня в оскорблении факультета.

— Что — правда? — каменным голосом спросил я.

— Про Снейпа, — уточнил чей-то незнакомый голос.

Я развернулся, окинув взглядом всех присутствующих. Дежа вю. Это уже было. Точно, было.

— Даже если и так, — равнодушно бросил я, — предложите сжечь моего друга за то, что ему не подфартило с папашей?

Я снова развернулся и отправился в спальню, чувствуя себя усталым и абсолютно разбитым. Я достал из сумки бутылку огневиски, подивился, что не отдал Люпину, сунул её в чемодан и благополучно о ней забыл на некоторое время.

Просмотрев ночью всю бурную коллекцию снов а-ля «мне шестнадцать, у меня пубертатный период», я проснулся с чувством лёгкого похмелья в голове. Вторая половина вчерашнего дня представлялась мне какой-то смазанной и нереальной. Повалявшись в постели и поразмышляв на тему не вполне нормального для меня вчерашнего поведения, я принял единственно верное решение — встать, принять холодный душ, поесть и сесть делать уроки, до которых вчера совсем не дошли руки.

Я подошёл на завтрак поздно, девчонок за столом не было. За едой я мужественно боролся, чтобы не рявкнуть в голос: «Чего пялитесь?» Рядом со мной никто не сидел. Видимо, к сегодняшнему утру вспомнилась и моя тёмная магия, и мой парселтонг, вкупе с дружбой с сыном-Снейпа-Пожирателем-Смерти. Который, кстати, плюхнулся рядом со мной на скамью и криво, вполне в духе своего папаши, улыбнулся на удивлённо-испуганные взгляды.

— Здорово, — поздоровался он.

— Привет. Ты как?

— О, чудно! — осклабился Пат, — если не считать, что половина школы смотрит на меня, как на антихриста, то жить можно.

— Просто почему-то все решили, — ухмыльнулся я в ответ, — что страшнее Снейпа может быть только его сын.

— Вот людям больше делать не фиг, как кости перемывать профессорам, — проворчал Пат, когда мы уже вышли из Большого Зала, — вот вся проблема школ-интернатов — замкнутость пространства. Варятся все тут в одном котле… тьфу ты!

Он помолчал несколько секунд, а потом добавил:

— В Слизерине сейчас такой дурдом творится. Скоро уже, наверное, начнётся стенка на стенку.

— Из-за тебя? — удивился я.

— Думаю, это последняя капля, — мрачно хмыкнул Пат, и продолжил злым голосом — я вчера когда пришёл, везде, естественно, шёпот, косые взгляды. Мне это терпеть как-то не очень хочется, поэтому я решил прервать всё на корню. Встал и говорю: «Да, это правда. Профессор Снейп — мой отец. Кто хочет узнать подробности, можете обратиться к нему самому!»

— И что?

— Что? Да ничего, добровольцев не нашлось. Зато челюсти поотвисали у многих. Они думали, что я отпираться буду. Малфой от меня шарахается, как чёрт от ладана. Меня, представляешь, — он округлил глаза и рассмеялся, — боятся!

— Интересно, что будет делать Снейп? — задался вопросом я.

— А что он должен делать? — нахмурился Пат.

— Ну, сам подумай, — немного смутился я, — в каком он сейчас дурацком положении. Есть сын, непризнанный и носит другую фамилию, и все об этом знают. Проигнорировать ситуацию глупо, и признать тебя сейчас, после этой статьи, тоже…

Пат задумался.

— Чёрт, а я ведь совсем об этом не подумал, — признался он, и почти испуганным голосом добавил, — а если он захочет меня признать? А моё мнение в таком случае учитывается?

— Ты — совершеннолетний, — хлопнул я друга по плечу, и торжественно произнёс, — ты теперь полноправный гражданин и никто не… Здравствуйте, профессор МакГоноголл!

Это мы произнесли уже хором прошедшему мимо декану. Она поздоровалась и пошла дальше, напомнив про завтрашнее сочинение.

— Видел, как она на меня посмотрела? — кисло поинтересовался мой друг, — на меня так половина профессорского состава так пялится — как на брошенного котёнка. Женская часть коллективно теперь, наверное, окончательно считает Снейпа монстром. Знаешь, только здесь я понял практически сакральный смысл своей фамилии[3]. Нет, не зря тётя с дядей решили мне её дать. Кстати, а где девчонки?

Они оказались в библиотеке. На вопрос, что они там делают с утра пораньше, они нам показали большой альбом в кожаном переплёте и с названием «Хогвартс. Выпуск 1978 г.».