Улисс - Джеймс Джойс

365

Заберите подушку и пусть кончается на полу – реминисценция сцены смерти старика-крестьянина в романе Золя «Земля».

366

«Ужель никогда не увижу тебя?» – вариация слов из арии Эдгара в трагическом финале оперы Г. Доницетти (1797–1848) «Лючия ди Ламмермур» (1835), по роману Вальтера Скотта «Ламмермурская невеста».

367

День плюща отмирает. – 6 октября, в день смерти Парнелла, его сторонники носили в петлице листок плюща как символ верности его памяти. Для Джойса этот день был весьма значим: он посвятил ему рассказ, а хлопоча о несостоявшейся публикации «Дублинцев» в 1912 г. (см. «Зеркало», эп. 3), настаивал, чтобы книга вышла 6 октября.

368

Поля скорби – у Вергилия один из образов Аида – «ширь бескрайних равнин, что полями скорби зовутся» (Энеида, VI, 441).

369

Чарли, ты моя душка – название шотл. народной песни в честь Чарльза Стюарта, «доброго принца Чарли», претендента на англ. трон (1720–1788).

370

Могила вождя – имеется в виду Парнелл.

371

Старой Ирландии рук и сердец – из ирл. патриотической песни.

372

Эклогия на сельском кладбище – знаменитая «Элегия, написанная на сельском кладбище» (1751) англ. поэта Томаса Грэя (1716–1771).

373

Божий надел – английское, стало быть протестантское, прозвание кладбища.

374

Святое Сердце – эмблема культа Сердца Иисусова, утвердившегося в католической церкви главным образом на основе видений св. Маргариты Марии Алакок (1647–1690, канонизир. 1920), фр. монахини ордена визитандинок.

375

Птицы слетались бы… – Смешивая Аполлона с Апеллесом, Блум вспоминает историю, которая относится к тому же не к Апеллесу, а к более древнему художнику Зевксису (V в. до н. э.). Зевксис так живо нарисовал плоды, что птицы слетались их клевать; тогда он нарисовал мальчика с плодами, и птицы слетались вновь, Зевксис же сказал в гневе, что, если бы он нарисовал мальчика столь же хорошо, как и плоды, птицы его испугались бы (Плиний Старший. Естественная история, кн. XXXV, разд. 36).

376

Сколько их! – мотив Данте (Ад, III, 55–57).

377

Безвестный Роберт Эмери по созвучию напомнил Блуму про ирл. революционера Роберта Эммета (1778–1803), вождя неудачного восстания 1803 г. Эммет был подвергнут жестокой казни с обезглавливанием и повешением, и о месте его захоронения, неизвестном и до сих пор, ходили легенды. См. эп. 10, 11, 12.

378

«Путешествия по Китаю» – книга на полке у Блума (см. эп. 17).

379

Башня молчания – в религии парсов – зороастрийцев принято оставлять тела усопших наверху особых башен, где они становятся добычей птиц.

380

Похороны миссис Синико – в рассказе «Прискорбный случай» описана смерть миссис Синико, попавшей под поезд.

381

Сюжетный план. 12 часов дня. (Джойсово растяжение времени начинает становиться заметным: разумеется, час на весь «Аид», с его процессией через весь город, церковной службой и похоронами, а затем еще и на возвращение Блума в центр – абсолютная нереальность.) Мы видим рекламного агента за работой. Блум – в редакции газет «Фримен» и «Ивнинг телеграф», для которых он добывает рекламные объявления. На сей раз он занят рекламой виноторговца Ключчи, то уходя, то возвращаясь в редакцию (где он вновь – аутсайдер, а не равный участник компании и беседы). В конце мы оставляем его с очередным унижением и очередной проблемой: редактор грубо его отшил, и с рекламой возникли затруднения. В отсутствии Блума в редакцию заходит Стивен с письмом Дизи (эп. 2); получив жалованье, он приглашает всех выпить. По дороге Стивена видит Блум – как и в «Аиде», на расстоянии, – а Стивен рассказывает сочиненную им небольшую историйку, «Притчу о сливах».

Реальный план. Разумеется, редакция «Фримена» – реальное и известное место в Дублине. Джойсовы наблюдения за ее жизнью относятся в основном к его первому возвращению в Ирландию в 1909 г.; и прототипом редактора Майлса Кроуфорда является Пэт Мид, что был редактором именно в этот период (в 1904-м он был заместителем редактора). Соответствие образа и прототипа почти буквально, разве что Мид был сдержанней и корректней в своих речах. И он, и все сотрудники крепко попивали. По обыкновению, ряд персонажей сохраняет и реальные имена прототипов. В самом начале эпизода нас встречает дядюшка автора Джон Мерри, работавший в редакции и известный как «Рыжий Мерри». (Джон Мерри раздвоился в романе: оставшись под собственным именем, он также стал Джоном Гулдингом, братом Ричи, упоминаемым в эп. 3, 10.) За ним следуют Ратледж, Дэви Стивенс – «королевский гонец» (получивший прозвище за свой бойкий разговор с королем Эдуардом при его визите в Ирландию в 1903 г.), Вильям Брайден, Наннетти – все как в жизни. Прототип «профессора» Макхью – колоритная дублинская фигура Хью Макнил, преподаватель древних и новых языков и завсегдатай редакции.

Гомеров план. Эпизоду отвечает начало Песни X (1–75), где Одиссей рассказывает Алкиною о своем посещении Эолии, «плавучего острова», где обитает бог ветров Эол с обширным инцестуальным семейством: шесть сыновей Эола – мужья его шести дочерей. Отправляясь с острова, Одиссей получает от Эола «мех с заключенными в нем буреносными ветрами» и благополучно достигает берегов родины; но в последний момент спутники Одиссея развязали мех, и вырвавшиеся ветры снова умчали корабли в море. Соответствие весьма аллегорично и риторично: пресса, где обитают все ветры общественного мнения, – остров Эола. Сам же царь Эол – редактор, Майлс Кроуфорд. Подкрепление этой параллели – в его отношениях с Блумом, Улиссом: Блума, уходящего из редакции, Майлс провожает дружественным возгласом, но при возвращении резко отталкивает его, как и Эол вернувшемуся Улиссу «ответствовал с гневом: Прочь, недостойный!» (X, 71–72). В качестве еще одной Гомеровой параллели сам Джойс указывает: журнализм – инцест. Гомерову связь также выражают не аллегорические, а физические ветры (сквозняки, циклоны, дыхания, дуновения…), коими Джойс усиленно начинил эпизод, добавив при книжной публикации еще новую их порцию. И наконец, приключение Улисса несет мотив «неудачи в последний момент», «крушения перед самой целью» – и этот мотив заметно выражен в эпизоде: реклама у Блума сорвалась на последней стадии, О’Моллой подавал большие надежды, Моисей умер уже в виду обетованной земли.

Тематический план. В линиях Блума и Стивена продолжаются уже известные темы: еврейство Блума, его проблемы, афронты; тема призвания и творчества у Стивена (мелькает, в частности, оппозиция: путь художника – путь журналиста, значимая для Джойса). Но главная нагрузка «Эола» не здесь, а в тех разговорах, что ведутся в редакции. В них видна стержневая тема, и это – историческая судьба Ирландии. Ключ к решению темы – формула, которой сам Джойс определил смысл эпизода: «ирония победы» или «обманчивость превосходства». Возникают исторические параллели: Ирландия и ее победительница Англия соотносятся между собой как Греция и Рим, как Древний Израиль и Древний Египет. Через эти параллели и раскрывается формула Джойса: их общее содержание – антиимперская идея, псевдопобеда грубой мощи грозных империй над хрупким духовным началом, дело которого всегда – «обреченное предприятие».

Не менее этого идейного стержня важны задачи стиля и формы. Ведущая роль их оправданна: мы в царстве прессы, а орудие прессы – искусство слова и речи. Акцентируя эту роль, Джойс при переработке эпизода ввел в него, впервые в романе, ведущий прием: стиль кратких репортажей, снабженных газетными шапками (характер шапок меняется от более сдержанных в начале к более крикливым, «желтым»). Кроме того, на всем протяжении эпизода в нем специально демонстрируется искусство риторики, приводятся образчики красноречия. Ирландцы слывут говорливой нацией, и риторика здесь развита и ценима; ей также отводит немало места иезуитская школа, которую прошел Джойс. Комментаторы составили общий свод, показывающий, что в «Эоле» присутствуют все без исключения фигуры и приемы речи, известные в классических руководствах.

Дополнительные планы. Орган, отвечающий эпизоду, – легкие (тема ветра близка к теме дыхания, и Джойс специально вводит во многих местах дыхательный двоичный ритм: вдох – выдох, вход – выход, тезис – антитезис… – письмо дышит); искусство – риторика, разумеется; символ – редактор; цвет – красный.

Эпизод был закончен в августе 1918 г. и опубликован в «Литл ривью» в октябре 1918 г. При подготовке книжного издания, как уже упомянуто, он был существенно изменен, получив иной стиль.