Бешеная. Королева проклятых (СИ) - Матильда Бейл

ни другой не конкуренты. Ну и кто у нас остаётся?

А остаётся у нас чертов колдун!!! Как же он меня уже бесит!!! Везде и всюду успевает, прям затычка в каждой бочке!!! Девчонку присвоил себе, ковен Аннабель в свою сторону склонил, осталось только заветную корону на голову примерить и всё, жизнь удалась!

Если сейчас срочно что-то не предпринять, то потом будет поздно. Ну что ж… Придётся на время объединиться с врагом, покорно склонив перед ним голову. Неприятно конечно, да и гордость моя пострадает, но лучше пусть сейчас немного пострадает она, чем потом я весь, целиком. Всё, решено! Сейчас сделаю вид, что готов уступить место короля этому окуню отмороженному, а потом, как только он поможет мне избавимся от Людвига и, если не получиться договориться по-хорошему от Виктора, избавлюсь и от него. А что, хорошая идея, его руками сделать всю грязную работу, а потом ударом в спину избавиться и от него.

Громко рассмеявшись смехом больше похожим на лай гиены я, достав из кармана мобильник набрал номер Изольды. После двух гудков оборотниха взяла трубку:

— Слушаю хозяин.

— Изольда, найди Игоря и живо ко мне в кабинет. Нам надо кое-что обсудить, мы с вами сегодня идём в гости…

КОНСТАНТИН

Выполнив поручение Александра об усилении охраны дома и всеобщей бдительности, которое он мне дал перед тем, как спуститься к своим гостям с собачим ДНК, я поспешил присоединиться к ним.

Атмосфера, царившая в гостиной, где собрались гости и хозяин дома была скорее, как на смотринах, чем на деловой встрече. Виталий и его голубок всячески раскланивались перед Александром в то время, как сам вампир не сводил глаз с оборотнихи, разглядывая её в открытую и явно с похотливыми намерениями. Оборотниха же гордо вскинув голову делала вид, что ничего не замечает. Да и вообще сейчас от неё веяло таким холодом, что солнца луч, слегка коснувшийся её очертаний тут же замёрз бы. В голове сама собой вырисовывалась картина маслом: родители пытаются выпихнуть замуж свою дочурку за нелюбимого ей, но очень состоятельного и влиятельного мужчину.

Правда, если бы мы сейчас жили в тот век — это её демонстративное поведение мало что дало бы. Столь открытый отказ скорее наоборот с подвиг бы отвергнутого жениха на завоевание этой неприступной крепости, на её покорение, а не к отступлению. Хотя, наверное, во все времена мужчина желает заполучить ту женщину, которую приходиться завоёвывать с боем.

Вот и Александра столь открытое пренебрежение не сколько не отталкивало, напротив только раззадоривало его пыл, и я мог его понять. Девушка действительно была хороша, неправдоподобно хороша. Внешняя холодность ей очень шла, словно блеск бриллианта, не отталкивала, а наоборот только притягивала.

Завидев меня, Александр заметно расслабился. Не дожидаясь, когда я подойду к ним ближе задал мне вопрос, который носил скорее риторический характер и собственно говоря был задан с одной конкретной целью — заигрывание с оборотнихой.

— Изольда очень красивое имя, неправда ли Константин?

«Так вот значит, как её зовут, Изольда. При её холодной, гордой красоте ей очень подходит это имя».

— Вы правы Александр, красивое, — тут же согласился я, но желая сразу охладить пыл своего хозяина добавил. — Ну уж больно холодное.

Уголки губ, этой привлёкшей моё искреннее внимание девушки, слегка дернулись в верх, но Изольда очень быстро совладала с этой своей непроизвольной реакцией и надела непроницаемую маску равнодушия и холода на своё белоснежное, словно высеченное из камня лицо. А вот её взгляд наоборот стал очень живым, и я был единственным в этой комнате кого она наградила его лицезрением. Перестав смотреть сквозь Александра, она слегка повернула голову в бок и посмотрела мне прямо в глаза. Бог мой, что это были за глаза, сколько внутренне борьбы и отчаянья выдавал этот взгляд.

— «Заложница обстоятельств», — брезгливо подумал я. — «Умная, самодостаточная женщина, вынужденная служить двум дебилам. Да, незавидное у тебя положение, Изольда. Не завидное. Если будет нужно Виталий не задумываясь отдаст тебя на развлечение Александру».

Похоже витание в облаках стало входить у меня в привычку, вернулся в реальность я только тогда, когда голос Александра резанул мне слух своими повышенными нотками вперемежку с нескрываемым раздражением:

— Долго будешь мечтать о прекрасной Изольде?

Придав своему лицу самое невинное выражение я без зазрения совести нагло солгал:

— Не хочу конечно Вас расстраивать хозяин, но я не вижу в этой Изольде ничего выдающегося.

— Да ну?! — с иронией перебил меня Александр. — О чём же таком ты тогда думал, что аж не заметил, как наши гости покинули нас?

— Я думал о Людвиге, — ляпнул в ответ первое, что пришло мне в голову. — Александр, Вы же понимаете, что наш союз с оборотнями пойдёт не на пользу нашему с ним примирению и последующему сближению? — осознав до конца всю ситуацию, пристально глядя в глаза хозяину, боясь собственных мыслей всё же задаю вопрос, ответ на который вот уже на протяжении десяти лет боюсь получить. — Или Вы больше не планируете вернуть колдуна? Вы решили, что избавиться от него выгоднее, чем склонить его снова служить Вам и быть с нами заодно?

Александр отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. Скривив своё красивое лицо, словно бы у него была зубная боль ответил:

— В своём уме ли ты, друг мой, что задаёшь мне такие вопросы?! Неужели ты правда решил, что я могу пожертвовать моим мальчиком из-за какого-то пса без рода и племени?

— А в обмен на Изольду? — набравшись наглости продолжаю наседать.

Злой смех Александра звучит ответом лучше любых слов, но он всё равно их произносит:

— Я не променяю Людвига ни на одну хорошенькую мордашку. К тому же если я захочу заполучить в свою коллекцию эту оборотниху, то я её и так заполучу. И никто меня не остановит.

Это тот ответ, который я хотел получить, и он должен был сгладить возникшее недопонимание между нами, но не тут-то было. В комнате повисло неловкое молчание, во время которого мы с Александром разглядывали друг друга, так как будто впервые встретились. И если меня повисшее молчание раздражало, то Александра наоборот, он вообще был любителем такого рода театральных пауз. Но всё же, несмотря на это именно он нарушил молчание первым:

— Знаешь Константин, меня всегда поражала твоя привязанность к Людвигу. Ваша былая дружба была столь крепкой, что даже внушает мне некоторого рода опасения.

— Ваша светлость позволит поинтересоваться о какого рода опасениях идёт речь? — голосом покорного слуги поинтересовался я.

— Сдаётся мне, друг