Уровень атаки - Игорь Огай

— Тогда говори сам! — вскипел Павел.

Гиперборей не обиделся.

— Главное в том, что вы вообще говорили, Павел. Это значит, что, несмотря на все отличия, их образ мышления, их цели и их побуждения доступны нашему пониманию. Некоторые лидеры Ассамблеи, как мы видим теперь, сделали из этой предпосылки ложные выводы о том, что менталы мыслят так же, как сами члены четверки. То есть, озабочены в первую очередь повышением своего индекса вероятности.

— Повышением индекса… — повторил Павел, и на его лице вдруг отразилось понимание, которого Брахмир, похоже, ждал с самого начала монолога. — То есть, это значит…

— Да, верно. Это значит, что у нашего ствола вероятностей — у твоей Земли, Павел, — тоже есть индекс. Он огромен. Его невозможно поколебать усилиями атлантов или смарров и даже объединенными усилиями всех существующих ветвей, сколько их есть. Но люди из… гм… альтернативного ствола теоретически могут добиться нуллификации твоего мира, а значит, и всех образованных им ветвей. Это главная причина сегодняшнего кризиса.

Что должен испытывать человек, считавший свой дом неуязвимым, и вдруг обнаруживший его построенным на пороховом погребе, к которому уже подбирается маньяк с зажигалкой? Панику? Ужас? Порыв спасти и защитить?..

С некоторым удивлением Павел осознал, что ничего этого не было. Может быть, потому, что видеть крушение и куда менее абстрактных, чем какой-то там индекс вероятности, идеалов ему случалось не в первый раз. А может быть, потому, что озвучивший угрозу гиперборей и сам был слишком спокоен.

Впрочем, возможно, эмоции еще нахлынут позже, пока же в голове теснились лишь новые вопросы.

— Ты ведь не считаешь менталов угрозой, слуга? — проговорил Павел. — Почему?

— Потому что, в первую очередь, не считаю их глупее себя. Корень и оба ствола — основа мирового Древа. Никто не знает, каким образом они связаны. Быть может, если срубить один ствол, второй тоже рухнет, лишившись поддержки? А если нет, то как скажется на нем глобальное перераспределение индекса? Ведь этот процесс гораздо сложнее, чем просто «всем поровну». Тот, кто хоть немножко способен чувствовать ткань мироздания, ее дрожь в тот миг, когда рушатся миры, не станет играть в такие игры.

— А тот, кто неспособен? — ухватился Павел. — Атланты? Ящеры?

Индейцев он почему-то не счел нужным упомянуть.

— Мы не знаем этого точно… — начал слуга, но резкий и какой-то чуждый окружению звонок мобильного телефона прервал его.

Градобор полез за трубкой, и в то же время зазвонил телефон Павла. Он оглянулся, нашел свою одежду на стуле, и, путаясь в складках плаща, извлек аппарат из кармана куртки.

— Алло, Паша? Потапов беспокоит. Как быстро ты сможешь приехать?

— Я? — Павел с трудом вспомнил, что отпрашивался сегодня домой. — Это смотря зачем.

— Эхтинор вызывает нас на совещание Совбеза. Обоих. В общем, двадцать минут тебе на дорогу, потом Миша проводит. Не задерживайся…

Он отключился. Одновременно спрятал аппарат и Градобор.

— Кто созывает? — осведомился у него слуга Общины.

— Атланты и ящеры. Сегодня это становится правилом.

— Повестка?

— Обсуждение текущей ситуации. Это может означать все, что угодно — от нового плана задержания контактеров до обвинения в хищении карты.

Брахмир согласно кивнул.

— Сейчас в Общине двадцать пять меченосцев вместе с тобой. Посоветуй остальным быть готовыми выступить по сигналу.

— Я посоветую им это, слуга.

— А тебе, землянин, — Брахмир повернулся к Павлу, — лучше на время покинуть здание Ассамблеи.

— Я бы рад, — признался Павел, — но Эхтинор вызывает и меня.

Слуга приподнял брови в удивлении, посмотрел на Градобора. Проговорил:

— Настоятельно посоветуй меченосцам… — и снова к Павлу: — В таком случае, идем. Я не знаю, чем помогут тебе новые знания, но Мироздание мудро и ничего не свершает понапрасну. Настает время понять его планы.

— Две минуты, — попросил Павел. — Мне надо переодеться.

Видимо, шеф звонил с улицы, потому что к лифту они подошли одновременно — Потапов со стороны вестибюля, двое гипербореев и Павел от двери Общины. Потапов посмотрел на своего сотрудника взглядом, обещавшим серьезную разборку, но при посторонних не произнес ни слова. Лишь коротко кивнул ассамблейщикам:

— Слуга Брахмир. Градобор… Извините, я полагал, вас нет на Земле.

— Вы правильно полагали, — Брахмир кивнул в ответ. — Я вернулся из Общины час назад.

Потапов посмотрел на слугу и поправился:

— Нет, я имел в виду Градобора. Я звонил ему по частному вопросу около половины пятого, но соединение не прошло.

— Половина пятого? — переспросил Павел. — Вы не поверите, шеф, но в это же самое время я звонил вам. Ваш аппарат поддерживает функцию переадресации?

— Что?.. Да, конечно. А в чем дело?

Градобор улыбнулся.

— Ты был прав, Павел. Ошибка соединения.

Тот пожал плечами.

— Или замысел Мироздания. Одно из двух.

Потапов и Брахмир по очереди оглядели своих подчиненных, потом в недоумении посмотрели друг на друга.

— Мы объясним, — пообещал им Градобор. — Чуть позже.

Двери лифта, наконец, раскрылись, и все четверо без лишних слов погрузились в кабину.

Из всех рас Ассамблеи инки лучше всех умели создать нужный антураж. Возможно, поэтому зал заседаний Совета Безопасности когда-то разместили на их этаже. Изобретать велосипед краснокожие дизайнеры не стали: не такое уж большое помещение было разделено на четыре сектора, в каждом из них располагалось по десятку кресел тремя ярусами. Если цвета секторов являлись излюбленными оттенками рас — Павлу было чему удивиться. То, что сами инки предпочитали золото, а гипербореи глубокую синеву снега в безлунную ночь, было вполне объяснимо. Но почему атланты сочли своим любимым цветом темно-коричневый? А болотно-зеленый оттенок сектора ящеров и вовсе можно было счесть за открытую насмешку, но сами смарры на это, конечно, плевать хотели.

Лишь орнамент бордюра под потолком был одинакового цвета во всех секторах.

— Идем, — распорядился шеф.

И Павел увидел, куда. В коричневом секторе три крайних кресла в ярусах были помечены наспех намалеванной буквой «З» — наглядная демонстрация отношения ассамблейщиков к аборигенам ствола вероятностей.

Эхтинор Тарийский восседал в первом ряду в компании другого атланта. Еще пятеро заняли задние ряды.

Посол Акарханакан был в гордом одиночестве. К чему телохранители, если буквально за дверью расположилась вся охрана посольства?

— Обсуждение обещает быть бурным, — Градобор подмигнул Павлу, кивнув на воинов-атлантов, после чего оба гиперборея направились к своему сектору.

— Почему тебя вызвали? — тихо спросил шеф, занимая кресло. — Это может иметь отношение к твоим… последним похождениям?

— Может, — честно признался Павел. — Тогда нас точно закроют. В лучшем случае.

— Если выйдем живыми, башку сверну, — очень просто и очень искренне пообещал Потапов. И Павел сразу поверил — не шутит.

Едва гипербореи уселись, атлант поднялся и шагнул к конторке, которые были установлены перед каждым сектором.

— Благодарю за оперативность, коллеги, — проговорил он. — Время у нас еще есть, но сегодня не тот день, чтобы терять его попусту.

— Ящеры опаздывают, — прокомментировал Акарханакан со своего места. — Сколько можно, в конце концов? Предлагаю ограничить полномочия опаздывающих совещательным правом.

— Вы сами скажете об этом смаррам? — поинтересовался слуга Брахмир.

— Отчего бы и нет, — легкомысленно согласился ацтек.

— Коллеги! — воззвал атлант. — Мы начинаем. Отсутствие представителя яще… смарров сейчас роли не играет.

— Вот даже как?.. — будто про себя удивился посол, но его реплика осталась без внимания.

— У нас есть новая оперативная информация. Сегодня в двадцать один час по Москве нарушители снова попробуют пробить прокол в свою родную ветвь. Координаты прежние: в привязке к карте города — Складочный тупик. Нам необходимо разработать новый план захвата. План, не подразумевающий ошибок.

— Почему это должны делать мы и на заседании совбеза? — поинтересовался ацтек. — А не генералы в оперативном штабе?

— Потому что ситуация исключительная, всем вам это должно быть известно.

— Тем более. Пусть этой работой занимаются профессионалы.

— Они… и так этим занимаются. Но даже самые жесткие меры из тех, что разрешены оперативными инструкциями Ассамблеи, обречены на провал с вероятностью девяносто семь процентов.

— Ясно, — проговорил слуга Брахмир. — Даже спрашивать не хочу, откуда такая точность.

— Вы правильно поняли, коллега, — подтвердил Эхтинор. — Речь идет о предсказаниях ящеров. Мы не вправе допустить, чтобы контактеры ушли в свою ветвь с информацией о Земле. Это чревато… слишком большими потрясениями. Поэтому сейчас мы должны решить вопрос, который выходит за рамки компетенции генералов и оперативного штаба.