Ужас. Иллюстрированное повествование о нечистой силе - Игорь Винокуров

Глава 8. ДОМА С ПРИВИДЕНИЯМИ

«Основываясь на вышеприведённых фактах, — заключил дворянин, — я верю, что привидения, беспокоящие дома, суть не кто другой, как злые духи…»

Г.Е. Явления злых духов людям в прошедшее и в настоящее время. Киев, 1871, стр. 208.

Некоторые парапсихологи называют «большой тройкой» такие феномены, как полтергейст, беспокойные дома и привидения. Может быть, ввиду их совершенно уж необычной экзотичности.

Но вместе с тем симптоматика беспокойных домов существенно отличается от таковой при полтергейстах. Так, феномены беспокойных домов обычно долгоживущи, они могут проявляться годами и даже десятилетиями. Они практически независимы от человека, поскольку привязаны не к человеку, а к месту. Если семья покидает вдруг ставший или оказавшийся беспокойным дом, то на новом месте их уже ничто не беспокоит. А семья, которая вселилась в тот покинутый прежними хозяевами дом, тут же начинает испытывать на себе его злые чары. Иногда сменяются целые поколения владельцев, а дом всё продолжает оставаться беспокойным. Поэтому он пользуется дурной славой. Мало охотников жить в таких домах! Как было сказано в одном из старых журналов за 1887 год, «казуистика неспокойных домов содержит в себе случаи необыкновенно низкой арендной платы».

Как и в случаях полтергейста, феномены, проявляющиеся в беспокойных домах, в большинстве своём ограничиваются определённым зданием, даже определёнными комнатами одного и того же дома. Однако известны и такие случаи, когда явление это охватывает даже целые довольно обширные местности.

Рис. 95. Мистер Вильям Хэмпсон строит баррикаду, надеясь защитить свою семью от привидения, беспокоящего его дом в Плимуте.

Феномены беспокойных домов обычно проявляют себя ночью, когда все обитатели такого дома спят, при этом спящие могут проснуться. Часто слышны звуки, имитирующие жизнепроявления человека (шагов по полу и по лестнице, покашливаний, вздохов, хлопания дверьми, рубки дров и пр.). Физические проявления обычно редки и менее разрушительны. Например, наблюдается очень мало бросаний и швыряний предметов домашнего обихода, а если уж «забеспокоилась» бьющаяся посуда, то она мало когда разбивается. И ещё: в отличие от полтергейстных, в беспокойных домах двигаются преимущественно тяжёлые предметы, на большие расстояния, с усложнёнными траекториями, с незначительными разрушениями, со многими приземлениями.

Рис. 96. Привидение замка Бернштайн, Австрия, сфотографированное 30 апреля 1913 года.

Феномен привидений — почти непременный атрибут симптоматики беспокойных домов. Привидения также обычно наблюдаются ночью, невероятно пугая при этом обитателей дома. Увидевшие хоть раз привидение потом всю свою жизнь помнят это незабываемое зрелище. Существуют фотографии подобных привидений. Это говорит о том, что они — отнюдь не только плод больного или слишком богатого воображения (хотя и так бывает). Поэтому я не могу согласиться с моим оппонентом М.И.Буяновым, проявляющим иронию в тех случаях, когда «некоторые слишком впечатлительные и с богатым воображением детишки уверяют, что действительно видели Карлсона. Но взрослые-то понимают, что никакого реального Карлсона не существует, только делают вид, что не мешают своему ребёнку играть в эту забаву. Если же взрослые тоже увидят Карлсона наяву, то им лучше сразу же обратиться к врачу. К сожалению, далеко не все из них это понимают и всерьёз убеждены, что Карлсон (или домовые, черти, кабиасы и пр. — в данном случае это одно и то же) на самом деле существует». Всё-таки Карлсон — это Карлсон, а привидение — это привидение.

Привидения проявляют себя не только в случаях беспокойных домов и в полтергейстах, но и сами по себе. Однако эта тема выходит за рамки моей книги.

Привидения в роддоме

Вечером 11 июня 1990 года я вышел на одной из станций московского метро и присоединился к ожидавшим меня В.Мохову, О.Ефимову и к ещё двум участницам нашей группы. Одна из них, обозначу её инициалами Ж.В., обладала, как мне было известно, опытом изгнания нечистой силы народными средствами. Мы направлялись в расположенный недалеко от этой станции метро родильный дом. Что же заставило нас идти туда?

За несколько месяцев до того ночные няни, дежурившие в холле коридора третьего этажа родильного дома, стали встречаться с сильно испугавшим их явлением. Случалось это обычно от двух до четырёх часов ночи, когда они входили в тамбур одной из палат, где в каждом из трёх боксов лежало в кроватках около дюжины новорожденных. Двери тамбура были стеклянными. В левом боксе и в боксе напротив входа в палату всё было в норме. Но в правом углу правого бокса у медицинского столика иногда стояла женщина в халате и шлёпанцах, выдаваемых роженицам.

Ночная няня, думая, что это какая-то слишком чадолюбивая родительница незаметно пробралась к своему ребёнку, входила, открыв дверь правого бокса, вовнутрь и сердито приказывала мамаше немедленно удалиться. Та это незамедлительно же и делала — пятилась в угол и… исчезала там! Не привыкшая к такому «сильному» зрелищу няня потом очень долго приходила в себя…

Какое-то время ночные няни никому не решались говорить об увиденном. Мало ли кто что подумает! Но, поскольку это продолжалось, пожаловались администрации. 31 мая 1990 года пригласили Ж.В., и она, проведя некий ритуал в правом боксе, прекратила там это явление. Но вскоре оказалось, что привидение лишь сменило местожительство — оно «переехало» в помещение операционной, расположенной в конце коридора того же третьего этажа. А обнаружилось это так. Операционная — наиболее тщательно охраняемое помещение. Ведь не дай Бог занести туда какую-нибудь инфекцию! Поэтому операционная бригада, простерилизовав операционную перед очередной операцией, закрыла на ключ дверь в неё и осталась на время в предоперационной. А дело шло к ночи. Вспомнили, что вроде что-то не положили на столик в операционной. Глянули туда сквозь герметическое стеклянное окошко, а там какая-то женщина в белом! Что за безобразие, быть того не может! Открыли дверь в операционную, а там пусто…

2 июня одну из рожениц оставили в операционной после операции на ночь. Около трёх часов ночи в операционную вошла дежурная акушерка, проверить, всё ли в порядке. Ничто не вызвало её беспокойства. Некоторое время она постояла, присматриваясь к спящей и ещё не отошедшей от наркоза прооперированной. Вдруг где-то за её спиной раздался дикий, громкий, какой-то нечеловеческий вой!

Акушерка в панике выскочила оттуда, понеслась по коридору. Навстречу — дежурный врач, назову его Ф.М. Он поинтересовался, почему такая паника. Акушерка пояснила. Врач решил проверить, так ли это.

Войдя в операционную, он тоже постоял там некоторое время. И вновь — тот же нечеловеческий вой за спиной! Врач, которому попался на глаза выбежавший тогда из операционной Ф.М., позже рассказывал, что у Ф.М. стояли дыбом не только волосы, но и усы…

Но Ф.М. оказался очень мужественным человеком. Он посчитал невозможным оставить больную в той ужасной палате. Взяв кровать-каталку, он бегом повёз её в операционную, там быстро переложил больную на каталку и так же бегом выкатил каталку вон из операционной.

Рис. 97. Это самое «нечто» сидело в верхнем углу операционной, прямо под потолком.

Естественно, что пришлось вновь обращаться за помощью к нашей милой Ж.В. Она пригласила Володю и Олега, а они вызвали меня. Так мы и собрались вместе 11 июня 1990 года.

Мы вошли в роддом, облачились в халаты. Правда, нам с Олегом достались цветные, так сказать, с плеча рожениц. Прошли на третий этаж. В виде исключения нас допустили в саму операционную.

Володя ходил по ней со своим прибором, «выщупывая» зондом аномальные зоны. То же самое делал и Олег, но только с помощью биолокационной рамки. Иногда брал рамку в руку и Володя. Они хорошо владели этим искусством. Показания рамок и прибора совпадали, но показания прибора в целом были значительно выше среднего, как бы откалиброванного, уровня. Володя поставил штатив, укрепил на нём фотоаппарат. Да и Ж.В. была уже почти готова начать ритуал изгнания.

По общему мнению, это самое нечто «сидело» в одном из углов операционной, под самым потолком. Об этом свидетельствовали и показания зонда, и показания биолокационных рамок.

Вскоре Ж.В. начала действовать. Она как бы запирала «это» в операционной, переходя от двери, открывающейся из операционной в коридор, к двери в операционную и всё больше приближаясь к тому самому углу. В наиболее напряжённый момент ритуала «взбесился» прибор Володи: его показания в 70–80 раз превышали те, что были зафиксированы перед началом ритуальных действий!