Ни шанса на сомнения (СИ) - Арина Николаевна Кузнецова

рулетики из баклажанов, — наконец определилась она с выбором захлопывая меню. — И с собой мцвади, лобиани с ветчиной и надуги с мятой

— Ты же лопнешь деточка! — я не удержалась от шутки.

— Готовить не хочу, — отмахнулась, в ответ на мой пристальный взгляд. — Я к Максу переехала, он кстати скоро будет.

— Вот с этого момента поподробнее…

— А что поподробнее? — хихикнула она. — Макс сказал, что у него кровать удобнее и больше…и что ему очень нравиться видеть меня в домашней одежде у себя дома.

— Ты смотри какой коварный искуситель! И как грамотно предлагает…себя в довесок к квартире и кровати! — хмыкнула я, мысленно похвалив Макса за креативность. — Я очень за тебя рада! Очень! Ты выглядишь потрясающе! Светишься, будто внутри лампочка зажглась.

— Это потому что я счастлива, — Валя нежно погладила ножку бокала. — Мне так хорошо, как, пожалуй, еще никогда в жизни!

Кажется, сестра втюрилась по уши. Главное, чтоб все сложилось удачно…иначе…иначе придется оторвать этому Максу яйца!

— Ну, а ты? Что все-таки будешь делать?

— Не знаю…посмотрим…Если честно, я не испытываю щенячьей радости, от того, что придется все начинать сначала. Квартира, работа, окружение… Наверное, когда ничего нет, легко сорваться с места… А у меня здесь налаженная жизнь, которая меня в общем-то устраивает…И вообще, я задумываюсь о смене сферы деятельности. Хочу свою кондитерскую… — воинственно посмотрела на сестру предвосхищая реакцию

— Серьезная заявка на победу! — Валя сделала в ответ страшные глаза. — А что по этому поводу думает Алексей?

— Алексей- консерватор. Он против рискованных проектов. А собственный бизнес, это всегда риск.

Валя с пониманием кивнула, молча давая понять, что согласна с моей оценкой.

— Не поддерживает, значит?

— Нет. Смотри, — гордо тычу ей в лицо телефон с тортом-жука, с удовольствием наблюдая восторженную физиономию. — Это я для сына Натальи с работы забабахала, — а это… — показываю йогуртово-сливочный чизкейк, упавший мне тоже по наводке коллеги, пролистывая простенькие профитроли и мильфей, — вчера вечером колдовала. — А Свиридов по мне катком проехался, сказал, что я нашла себе занятие для бестолковых недоучек, которые не умеют работать головой.

— Вот козел! — цедит сквозь зубы. — Очень круто, Вик! Я всегда говорила, что у тебя талант!

— Да какой талант… просто нравится.

— Ты слишком много себя ему отдала, — Валя прикусила губу подбирая слова. — Он перестал тобой дорожить, видеть в тебе ранимую девчонку, беречь, как хрупкую хрустальную вазу. Сколько себя помню, ты всегда была смелой, можно даже сказать, воинственной, и уверенной в себе. Всегда была для меня примером, — манерно откинув волосы назад, приосанилась. — Плечики развернула, носик задрала, подбородок вздернула — и пошла, пошла, пошла… С грацией королевы….

— Королевы? Ну ты даешь! — я расхохоталась, вспомнив себя такой. — Я же махровый баран, забыла? В моей интерпретации это выглядело по-другому: выпрямила спину, сжала зубы и улыбаешься всем назло. За нас! — чокнулась своим бокалом об ее и сделала большой глоток. С удовлетворением ощущая, как бархатистый вкус вина бежит холодным сгустком вглубь. Кайф!

— Вик, что происходит? — Валя осторожно коснулась моего запястья и заглянула в глаза.

— Ты о чем вообще?

С полминуты мы смотрели друг на друга в упор, как будто играли в гляделки: кто кого.

— Будем бодаться? — она прищурилась. Это дотошное выражение лица я отлично знала. — Хорошо, скажу прямо… Ты очень красивая женщина, и выглядишь, как обычно на все сто — прическа, макияж, одета с иголочки — тут не подкопаешься, но ты не выглядишь счастливой, Вик. Как будто утратила ориентиры и потеряла якорь.

— Ух ты, как высокопарно, — я тихо огрызнулась, уже почти сдаваясь, чтобы поделиться наболевшим, но одернула себя, включив заученную мантру. — Успокойся, все у меня хорошо!

Какой смысл изливать душу, если я сама не могу в себе разобраться. Как объяснить-то, что хочу журавля, но и синицу боюсь отпустить. Осторожничаю?

Чего греха таить, мне страшно разворачивать свою жизнь на сто восемьдесят градусов, ведь ничего драматичного в ней, по сути, не происходит. Мне скоро двадцать семь. У меня нет времени на сказки и фантазии. И с каждым прожитым годом, хочется чувствовать себя увереннее и значимее. А я ощущаю себя незаслуженно задвинутой и недооцененной. Казалось бы, обычная ситуация, когда в семье — один лидер, другой — ведомый, уже привыкнуть должна…но почему-то сейчас очень обидно.

И что впереди?

Роль домохозяйки? Но я не вижу себя в этой роли, и никогда к ней не стремилась.

Или перезагрузка со сменой декораций и непонятными перспективами?

В бытовом плане я полный ноль, меня никогда не касались ни обслуживание Мухи, ни покупка техники или, — не дай Бог! — ремонт, — всем этим всегда занимался Алексей. Мое дело, было сказать или напомнить.

Но ведь жила же как-то Валя?! И не жаловалась никогда. Значит и я смогу. И снова встает вопрос, а надо ли оно мне?!

— Оно и видно! — Валя скорчила печальную рожицу, сдвинув бровки домиком. — Ладно, захочешь выговориться — мои уши в твоем распоряжении. Обещаю не раздавать советы, и быть немой, как могила, — жестом застегнула рот на замок.

— Я подумаю, — официант поставил передо мной оджахури. — Может в чем-то ты и права, я, действительно, разбаловала Свиридова и посадила себе на шею…надо с этим что-то делать. Искать какой-то компромисс. Если честно, — я никак не могла развернуть салфетку, чтобы расстелить на коленки. Накрахмаленная и отутюженная, она слиплась, и меня все-таки прорвало, — мне не хватает решимости вот так обидеть его и сказать, что не хочу переезжать, и становиться зависимой от него. Он всегда старался для нас, я это понимаю. Искал возможности подняться выше. Улучшить качество жизни. Но сейчас его целеустремленность воспринимается почему-то, как принуждение. Как представлю: хмурое небо, пронизывающий ветер почти круглый год и себя в четырех серых стенах, — от тоски не хочется просыпаться.

— Не обольщайся, старался он всегда для себя? — презрительно хмыкнула и успокаивающе выставила перед собой руки раскрытыми ладонями вперед. — Но не будем больше о грустном, — уловив мое захромавшее настроение, Валя подняла бокал, обвела глазами наполнившейся едой стол и остановила на мне взгляд. — Я хочу, чтоб ты была счастлива! Как я, и даже больше. За тебя!

— Нет, давай за Наташку!

Абрамова в понедельник родила мальчика, о чем сообщила всем смс-кой «Обмойте ножки Андрюшке! У нас все хорошо! Всех люблю!» Я позвонила ей вчера — еще раз поздравить и немножко поболтать после выписки. Несмотря на темные круги под глазами, что были заметны на коротких видюшках, она выглядела красоткой рядом с малюсеньким сынишкой.

— За Андрей Сергееча! — торжественно произнесла Валя.

Осушив бокалы, мы накинулись на еду и переключились на