Тор. Трилогия - Сахаров Василий

Вражеский «Берлин» выстрелил, орудия у него покрупнее, все же триста миллиметров против наших ста. Но фрегат у нас, как я уже отмечал, отличный и верткий, мы не любители, и нас прикрывала «Пелена», так что среагировал я вовремя. Маневр уклонения, и снова разворот на тяжеловесного противника. Надо было с ним сблизиться на дистанцию хотя бы в четыреста километров, по космическим меркам мизер. Но именно с такого расстояния надежно работает генератор импульсных радиоволн, и, если он сможет дотянуться до вражеского корабля, «Берлин» реально превратится в металлическую коробку водоизмещением сорок пять тысяч тонн. Ведь без электроники он не сможет двигаться и стрелять, а главное – потеряет управляемость.

Еще немного. Еще. Ближе. Очередной залп тяжелых кинетических «Орков». Уклониться было сложно, расстояние меньше, но я опять успел. Ну а потом в дело вступила наша дальнобойная артиллерия.

– На-а, сволочь!!! – услышал я голос Васильева, для которого этот бой не просто очередная схватка, а личное дело, ибо он сражался за своих и спешил к родному отцу.

Два наших «Орка» выплюнули в черноту космоса разогнанные до сверхсветовой скорости бронебойные болванки, и они ударили в силовой щит линейного крейсера. Мы его не пробили. Жаль. Но на удачу в этом случае никто не рассчитывал, а значит, норма, продолжаем бой. Все произошло очень быстро, и «Берлин» выстрелил в третий раз. Резкий разворот фрегата, но снаряды противника все же задели наш силовой щит, и он «затрещал» по швам. Думал, что развалится. Напряжение на него сильное, и предохранители погорят. Но нет. Щит выдержал, а варвары по неизвестной мне причине не стали применять противокорабельные ракеты. Может быть, они хотели обездвижить нас и захватить как ценный приз. Скорее всего. И в этом была их ошибка. Они дали нам возможность приблизиться, и Пабло Бриан «выстрелил» в корпус линейного корабля из своего оружия.

Ни взрывов, ни вспышек. Ничего. Визуально я не мог определить, достиг ли наш удар цели. Однако умные приборы и БИУС сразу зафиксировали, что вражеский корабль обесточился. И вроде бы он продолжал рассекать космическое пространство, но силовой щит исчез, и летел бронированный монстр уже по инерции. У меня даже мелькнула мысль – добить сволочь. Но битва между неоварварами и имперцами не стихала, и я только постарался пройти поближе к линейному крейсеру, а Васильев этим воспользовался.

«Орки» фрегата всадили в «Берлин» по снаряду, и они прошили его борт, а затем взорвались где-то в районе двигательного отсека и ГКП. Отличные выстрелы, а следом и мелочь свое слово сказала. Орудия «Вера» осыпали линейный крейсер разогнанной до немыслимых скоростей шрапнелью, которую даже броня остановить не смогла, а потом отработали пучково-лучевые «Химеры». После чего вражеский корабль окутался белесой дымкой, которая была очень хорошо видна на черном фоне космоса. Это сквозь многочисленные пробоины и трещины в корпусе крейсера уходил в вакуум воздух.

«Эсминец! Не забывай про него! Не расслабляйся!» – мысленно одернул я себя и обратил внимание на следующего противника.

«Айвенго» несся на нас, и командир эсминца выжидать не стал. Он атаковал фрегат всеми имеющимися у него средствами. Торпеды, снаряды, высокоэнергичные протоны – все это против нас. Однако фрегат по-прежнему прикрывала «Пелена». Поэтому самонаводящиеся торпеды фрегат не увидели и бесцельно закружили на одном месте. Так что в самом начале схватки, когда наша скорость практически сравнялась со скоростью эсминца, для нас все складывалось очень хорошо. От снарядов мы ушли, а затем приблизились к «Айвенго», и вновь Пабло врубил генератор радиоволн. Раз! Невидимый импульс ушел в сторону корабля неоварваров, и его постигла участь линейного крейсера.

Победа! Наши артиллеристы влепили в эсминец противника несколько снарядов, и мы уже были близки к тому, чтобы спрятаться за огромной тушей «Юрия Муранова», а затем занять место рядом с авианосцем, который находился в тылу имперской эскадры. Однако на «Айвенго» кто-то еще продолжал дышать, и пара вражеских торпед вышла на наш след. Видимо, артиллерист сменил режим наведения, а поскольку выхлоп ракетных дюз за кормой фрегата был, пусть даже небольшой, то он и стал целью. Подобно охотничьим псам, торпеды устремились вслед за нами, и скорость у них была в два раза выше нашей.

– Васильев! – окликнул я моего временного старпома. – Сбей торпеды артиллерией!

– Да-а-а! – проревел он.

– Бриан! Попробуй сжечь им мозги!

– Понял, командир!

Две зенитные «Веры» и одна батарея «Химер», которые прикрывали корму фрегата, начали осыпать приближающиеся торпеды шрапнелью и протонами. Артиллеристы молотили без остановки, и одну торпеду уничтожили на безопасном расстоянии. А вот вторая не подставлялась. Раз за разом она уходила в сторону, и тогда я отдал приказ Бялецкому:

– Ахмед! Отстреливай один из наших шаттлов и веди его на торпеду! Живее!

Бялецкий команду услышал и понял. На фрегате четыре шаттла. Один из них был аварийно выкинут за борт, а затем помчался навстречу торпеде и принял на себя ее удар. И все бы ничего, но торпеда находилась неподалеку. Взрыв! Осколки догнали нас и прошлись по левому борту фрегата. Одну «Веру» и батарею пучково-лучевых пушек буквально срезало с корпуса. Но на этом и все. Корабль выдержал свой первый бой, и мы благополучно достигли «Юрия Муранова», который прикрыл нас и дал возможность фрегату оттянуться в тыл.

Тем временем сражение между новороссами и неоварварами продолжалось, и чаша весов склонялась на сторону имперцев. Действуя парами, имперские корабли уничтожали врагов одного за другим, а юркие истребители и штурмовики им в этом помогали. Так что исход битвы был предрешен, и слабоорганизованные неоварвары стали отступать. Сначала один из боя вышел. За ним последовал другой, а дальше включился стадный инстинкт и чувство самосохранения. Битые корабли с огромной скоростью разлетелись по звездной системе. Семнадцать боевых вражеских единиц оттянулись к точке гиперперехода, и новороссы их не преследовали.

Адмирал Васильев-старший потерял половину своей эскадры и продолжать сражение уже не мог. Так что вроде бы одержана славная победа, но она была пирровой. Комфлота, который имел на борту линкора станцию гиперсвязи (это флагман, и мощность движков позволяла), конечно, вызвал подкрепления. Но когда они прибудут? Минимум через сутки – это если очень будут спешить. А опасная точка гиперперехода рядом, и не факт, что из нее не вывалятся новые враги. Поэтому Васильев-старший отметил профессионализм нашего экипажа и решил вместе с потерявшими боеспособность кораблями флота отправить нас от греха подальше в сторону империи. Ну а сам, как ему и положено, стал собирать трофеи, искать выживших людей, на ходу ремонтировать корабли и готовиться к новому бою.

Что же касательно меня, то я принял доклады командиров боевых частей, а затем почувствовал себя усталым и разбитым. Поэтому передал управление кораблем Бялецкому, а сам переместился к небольшому диванчику в уголке (для подвахтенного) и, закинув руки за голову, упал на него. Мышцы на руках и ногах ныли, на лице была сухая солоноватая корка от высохшего пота, и мне хотелось покоя. Но куда там?

– Хорошо повоевали, – рядом оказался Васильев, который присел на стул. – И нашим (это слово он выделил особо) помогли, и под удар не подставились.

– Да, – согласился я. – Неплохо постреляли.

– Вот только жаль, что без трофеев.

– Ты про линейный крейсер и эсминец говоришь?

– Ага. Ведь это мы их из строя вывели, значит, имеем право на приз.

– Нам подбитых неоварваров не догнать. Да и десанта нет, чтобы брать линейный крейсер на абордаж. Сам видишь, какой хаос на поле боя. Тут сам черт ногу сломит. Траектории у битых кораблей дикие, а скорости несусветные.

– Так я и не спорю. – Майор кивнул и спросил: – Тор, я с батей пообщаюсь?

– Зачем спрашиваешь? Бери и общайся.

– Но командир-то ты.

– И то верно. Кстати, старпом, как там наш пассажир?

– Кармен?

– Она самая, у нас других нет.

– Нормально. Бегает по боевым постам, сейчас сюда прибежит.

– Ну-ну, девушка жаждет сенсации, и она ее получит. Вот только обнародовать ее не сможет. Впрочем, это неважно.

– Точно.

Майор кивнул и отправился разговаривать с отцом, а я закрыл глаза и выключился. Устал и перенервничал…

Проснулся я спустя несколько часов уже в гиперпространстве. В ходовой рубке все спокойно и мирно. Бялецкий на вахте. Экипаж отдыхает, происшествий никаких. Еле слышно гудят древние приборы, вокруг тишина, и только серв-робот, прихваченный нами с «Таравы», время от времени постукивает по палубе своими механическими лапками. Вот таким был последний этап нашего путешествия, которое закончилось через сорок семь часов.