Коло Жизни. Зачин. Том первый - Елена Асеева

– А зачем ты вмешался в замыслы Дажбы? – повторил свой вопрос Небо, желая получить на него ответ.

– Это не я… Я был тогда опустошен, – наконец озвучил Перший поспрашания брата, и, откинувшись головой на грядушку ослона, на чуток замер, перестав, похоже, шевелить и устами, однако продолжая говорить. – Сие вероятно Вежды и Стынь… Они посылали курентов на поиски лучицы к вашим отпрыскам… твоим и атефским. Наверно Вежды и пожелал спасти первые мои искры, а может самих детей. Ты же знаешь Небо, как наш малецык мягок в отношении созданий. Малецыки, Мор и Вежды, отправляли курентов потом и в иные системы Золотой Галактики, но и там лучицы не было… нигде… нигде… И я был так опечален… растерзан… на долгое время разорен.

Зиждитель смолк и туго вздохнул. Его высокий венец, где узкой полосой по лбу пролегал с черной блестящей поверхностью обод, от которого устремлялись вверх закрученные по спирали серебряные дуги украшенные изображениями насекомых, рептилий, земноводных, зверей, в навершие держал на себе завернутую по коло живую змею. Черная чешуйчатая кожа змеи отливала золотым светом, а крупные, круглые, всяк морг таращившей на Небо, очи, были насыщенно зеленого цвета. Змея нежданно широко раззявила свою пасть, и, показав загнутые белые клыки, ощупала воздух околот себя раздвоенным черным языком.

– Подумал, – стал сказывать немного погодя Перший и прикрыл очи, словно их слепил приглушенный свет залы. – Что Керечун и куренты ошиблись… Ошиблись и она, моя бесценность, погибла на Зекрой… аль, что еще хуже потерялась где-то в пространстве. И вдруг… Вдруг ее зов, видение… Такое мощное. И я понял… Она тут… тут среди землян… в твоих отпрысках… Она жива… жива… Самое главное, что жива… Малецык, любезный мой, может, все же отдашь ее. Я создам все условия… Ты же знаешь лучшие наставники, каковые сумеют ей помочь, избавят от смури. Все… все для нее сделаю. И не станем говорить о том Родителю. – Димург медленно приоткрыл очи, и сквозь тонкие щели глянул в упор на брата.

Небо неотрывно смотрел в те черно-бурые щели, кажется, не в силах отвезти от них взора, не в силах не уступить, не в силах не подчиниться силе старшего брата. Змея в венце Першего нежданно сделала резкий выпад вперед, будто хотела вогнать свои клыки в Солнечную систему кружащую в венце Раса. И сразу затрепетало желтоватое марево, перемешивающееся с голубой пеленой, что окутывало миниатюрную ту систему, и в такт ему заколыхались и волосы Небо, и его тонкая золотая рубаха.

– Девочка не мой отпрыск, она родилась в паболдырях. И поверь, Перший она весьма слабая здоровьем… недавно и вовсе подверглась нападению… долго болела… – стал опять сказывать старший Рас, все же решивший не отдавать брату лучицу. – Почасту идет кровь из носа, очень нервная. И потом удел ее в руках Огня… Малецык желал подарить ей продолжение рода, ибо ведь никто не ведал, что то твоя лучица. Я днесь не могу… не могу отдать ее. Я уже озвучил причины того… Одначе, повторюсь, девочка прижилась, имеет слабое здоровье и ей вредно какое-либо волнение, тем паче после зова, видения, и удел ее в руках Огня. А я против малецыка не пойду, абы ты знаешь как он на все откликается… не хочу, чтобы негодовал на меня… Мне и так с ним вельми сложно… Он весьма упрямый и своенравный Бог. Да и потом… Будем мы говорить Родителю о лучице, не будем то не важно. Зов слышал и Он, нет смысла скрывать. Надобно вспять тебе к нему слетать повиниться.

– Нет! – весьма сурово проронил Перший и вдавил затылок и часть венца в кучные облака кресла, каковые разком вспухли. – К Родителю не полечу. Теперь не полечу… После всего, что пережил, не полечу. Сколько бы Он не звал, не приглашал меня. Теперь, понятно, зачем так настойчиво весь этот срок зазывал меня к себе. Очевидно, знал, где лучица и хотел меня проучить… Что ж, весьма болезненно проучил.

Бог замолчал и пронзительно глянул теперь не на брата, а будто сквозь него. Через прозрачное стекло на далекую Землю, видимо, жаждая рассмотреть там то, что его так волновало, и днесь пригнало из далекой Галактики Дымчатый Тавр. А по помещению внезапно и вовсе просквозил едва осязаемый шорох, может исторгнутый поколь отворяющей пасть змеей, или пришедший от пухнущих под ногами Богов и в своде залы, облаков.

– Малецык, – вельми нежно произнес Перший, и чуть слышимо, словно устало, выдохнул. – Тогда позволь мне поселить здесь своих отпрысков. – Черты лица Небо резко дрыгнули. – Если ты не хочешь отдать лучицу, а она ноне до самого перерождения, будет обитать только в Млечном Пути. Прошу позволь моим отпрыскам жить на Земле. Думаю Дажба не опечалиться тому обстоятельству, так как в свое время желал, чтобы мои люди населяли его Галактику… Уступи хоть в этом.

– Лучица все равно будет обитать лишь в моих отпрысках, – неспешно откликнулся Небо, судя по всему теперь теряя свое преимущество, посему провел перстами по завиткам усов покоящихся на устах, таким образом, скрывая их недовольную рябь. – После того как девочка будет принадлежать Огню, кровь ее очиститься от примеси болдырей и лучица станет появляться лишь среди белых.

– Я же тебя не прошу, чтобы она появлялась среди черных, – бас-баритон Першего обидчиво затрепыхался, верно Бог начал раздражаться и враз серо-бурые облака в своде потемнели так, словно там зачиналась гроза. – Сколько раз я тебе шел на уступки, а ты не можешь один раз… Небо, ты просто не понимаешь, что значит для меня это лучица. Не понимаешь, что со мной было, когда я думал, что потерял ее… Я был растерзан… истрепан… только ее зов меня пробудил, привел в чувства. А ты… ты… Отдать не можешь, уступить в мелочи не желаешь. У тебя впереди целая жизнь девочки, сумеешь привязать лучицу к себе, у тебя преимущество… Я, Закон знаю… Теперь не стану нарушать… будем вести соперничество, как, и положено, начиная со второй жизни.

Купно всколыхнулись под кожей Зиждителя Першего золотое сияние, желающее выплеснуться наружу, а затем также резко погасло… так, что сосуды, где будто кипели ядренистые огненные капли крови, многажды поблекли.

Явственно Небо теперь был загнан в угол, ибо надеялся, что о поселении отпрысков на Земле Перший не попросит. Вернее он надеялся, он желал, чтобы старший брат не попросил… Так как вступить в соперничество за лучицу Перший, по Закону Бытия, мог лишь тогда, когда в Галактике, и в частности в системе проживали его человеческие отпрыски. Уступить, ноне значило для Раса, утерять… утерять бесценную лучицу. Або Перший был мощный, чувственный Бог и весьма сильно от него зависели не только лучицы, юные Боги, старшие сыны, но и его братья: Асил, Дивный, да и чего таится, и сам Небо. Однако, и не уступить было сложно, ибо Перший всегда, на правах старшего уступал и ему, и Асилу лучицы… Всегда помогал и подсказывал, оберегал от гнева Родителя, перекладывал на себя тревоги и тяготы Расов и Атефов, как считалось во Всевышнем младшей, третьей печищи Богов. Лишиться этого Небо не мог… не мог ответить на тепло старшего брата не благодарностью. Да, и в целом, Димург, печища оного как и Атефы, участвовала в постройке систем имел право на часть ее… а отказался от того права лишь по причине занятости.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});