Троецарствие (том 2) - Ло Гуань-чжун

– В этом маньском дуне много ядовитых змей, – сказал он, – а ивовые сережки, падая в источник, отравляют воду. Только из колодцев вода пригодна для питья.

Чжугэ Лян попросил у отшельника ароматных листьев Се. Старик разрешил воинам сорвать каждому по листку и съесть. С тех пор болотные испарения перестали вредить им.

Чжугэ Лян почтительно поклонился отшельнику и спросил его имя.

– Я – Мын Цзе, старший брат Мын Хо, – ответил тот.

Чжугэ Лян был потрясен.

– Не удивляйтесь, чэн-сян! – воскликнул отшельник. – Сейчас я все объясню. Нас было три брата: старший – я, второй – Мын Хо и третий – Мын Ю. Родители наши умерли, а два моих брата, завистливые и злобные, не захотели находиться под властью государя. Я пытался их убедить, но они и слушать не стали. Тогда я переменил имя и с тех пор живу в уединении. Мой недостойный брат своей непокорностью заставил вас предпринять поход в эту бесплодную землю. Но вы взяли его в плен и пощадили; за это я вам благодарен!

– Вот сейчас я убедился, что действительно возможны такие вещи, какие некогда случились с Дао То и Ся Хуэем! [16] – промолвил Чжугэ Лян и, обращаясь к Мын Цзе, добавил: – О вашей заслуге я доложу Сыну неба, и вы получите титул вана! Согласны?

– Я бежал сюда от богатства и славы, – сказал Мын Цзе. – Мне ли думать о почестях!

Чжугэ Лян предложил ему в дар золото и парчу, но Мын Цзе отказался.

Потомки сложили об этом такие стихи:

Жил мудрец одинокий средь гор и стоячих болот,И во время похода его посетил Чжугэ Лян.Там деревья доныне стоят, как в пустыне, одни,И над горной вершиной клубится болотный туман.

Возвратившись в лагерь, Чжугэ Лян тотчас же приказал копать колодцы. Воины рыли землю и дошли до глубины в двадцать чжанов, но воды не обнаружили. Копали и в других местах, но также безуспешно. Воины сильно встревожились.

Ночью Чжугэ Лян воскурил благовония и стал молиться небу:

– Слуга Чжугэ Лян благоговейно принял в свои руки счастье великой Ханьской династии! Покойный император повелел ему покорить маньские земли! Но в походе войску не хватило воды, и люди страдают от жажды. Небо, если ты не хочешь конца Ханьской династии, даруй нам пресную воду! А если судьба династии свершилась, мы здесь умрем!

На рассвете все колодцы наполнились пресной водой.

И потомки об этом событии сложили такие стихи:

Он возглавил войска и повел их на маньские земли.С верным дао-путем сочетал он свой ум навсегда.В беспокойстве большом, он смиренно пред небом склонился,И в награду за то появилась в колодцах вода.

Воины Чжугэ Ляна, запасшись питьевой водой, двинулись вперед. Пробравшись к Тулуну, они расположились лагерем. Маньские разведчики донесли об этом Мын Хо.

– Болотные испарения на них не действуют! Жажда не иссушает их! Они не пили из ядовитых источников! – воскликнул он.

Великий князь Досы сам отправился вместе с Мын Хо на разведку. Он увидел, что шуские воины спокойны и прекрасно себя чувствуют. Они на коромыслах носили воду, поили коней и готовили пищу.

При виде такой картины у Досы волосы поднялись дыбом, и он сказал, обращаясь к Мын Хо:

– Ведь это войско духов!

– У нас с братом смертельная вражда с Чжугэ Ляном, – воскликнул Мын Хо. – Мы лучше умрем, но не станем ждать, пока нас свяжут и выдадут врагу!

– Если потерпите поражение вы, то и моим женам и детям конец! – вскричал Досы. – Надо напоить вином наших воинов и поднять их на битву. Только так мы сможем победить.

Досы уже собирался выступить, когда ему доложили, что Ян Фын, старейшина соседнего дуна Сиинь, идет ему на помощь с тридцатитысячным войском.

– Теперь-то мы обязательно победим! – обрадовался Мын Хо.

Великий князь Досы вместе с Мын Хо выехал навстречу Ян Фыну.

– Я привел тридцать тысяч воинов, – сказал ему Ян Фын, – и все они одеты в железные латы. Мое войско пройдет любой дорогой и одолеет любого врага. Мои сыновья также готовы служить вам, князь!

Ян Фын велел сыновьям поклониться Мын Хо. Вперед вышли двое юношей, сильные, как тигры. На радостях Мын Хо устроил в честь Ян Фына пир.

– Нам надо развлечься, – сказал вдруг слегка опьяневший Ян Фын. – Я привез с собою девушек, которые прекрасно танцуют с мечами. Хотите посмотреть?

Довольный Мын Хо выразил согласие.

Вскоре вошли маньские девушки с распущенными волосами, в руках у них были мечи. Они танцевали, а маньские воины вторили им песней.

Ян Фын велел своим сыновьям наполнить кубки и поднести их Мын Хо и Мын Ю. Те приняли кубки и хотели выпить вино, но в этот момент раздался крик Ян Фына, и его сыновья схватили Мын Хо, а маньские девушки, встав у входа в шатер, преградили путь страже.

– Когда убивают зайца, лисица тоже скорбит, ибо всему звериному роду наносится рана, – промолвил Мын Хо, обращаясь к Ян Фыну. – Ведь мы с тобой правители соседних дунов и никогда не враждовали. Почему же ты хочешь убить меня?

– Мы желаем отблагодарить Чжугэ Ляна за его милости, – ответил Ян Фын. – А ты враждуешь с ним, и мы тебя выдадим!

Узнав об этом, воины, бывшие под началом Мын Хо, разбежались по родным местам, а Ян Фын повез Мын Хо, Мын Ю и Досы к Чжугэ Ляну. Представ перед ним, Ян Фын сказал:

– Господин чэн-сян, мои сыновья и племянники глубоко тронуты вашими милостями и в благодарность за них доставили вам Мын Хо и его единомышленников!

Чжугэ Лян щедро наградил Ян Фына и велел привести в шатер Мын Хо.

– Ну, как, теперь покоряешься мне? – улыбаясь, спросил Чжугэ Лян.

– Нет, это не ты взял меня в плен, мои люди выдали меня, – отвечал Мын Хо. – Я умру, но не покорюсь!

– А ты обманом завлек меня к четырем ядовитым источникам, – сказал Чжугэ Лян. – Но видишь, воины мои остались невредимы! Разве это не воля неба? И зачем ты упорствуешь?

– Мои предки жили в горах Инькэншань, – отвечал ему Мын Хо. – Путь туда прегражден тремя реками и двумя заставами. Если тебе удастся схватить меня там, весь мой род от сыновей до внуков покорится тебе…

– Хорошо, – согласился Чжугэ Лян. – Я тебя отпущу и в этот раз. Собирай войско, будем снова сражаться! Но смотри, попадешься, уничтожу тебя и весь твой род!

Он приказал приближенным снять с Мын Хо веревки и отпустить его. Мын Хо поклонился и вышел из шатра. Затем Чжугэ Лян освободил князя Досы и угостил его вином, чтобы рассеять его волнение. Но Досы и остальные пленники все еще дрожали от пережитого страха и не смели смотреть в глаза Чжугэ Ляну. Тогда он велел дать им коней и проводить из лагеря.

Поистине:

Выйти в местность неприступную трудно было Чжугэ Ляну,Но не зря же он обдумывал удивительные планы.

Если вы хотите узнать, как Мын Хо снова собрал войско и кому на этот раз досталась победа, загляните в следующую главу.

Глава девяностая

в которой повествуется, как маньские войска были разгромлены в шестой раз, как сгорели воины ратановых лат, и как Мын Хо попал в плен в седьмой раз

Чжугэ Лян отпустил князя Мын Хо и тысячу других пленников. Ян Фыну и его сыновьям он пожаловал титулы, а воинов его дуна щедро наградил.

Мын Хо со своими людьми ушел в дун Инькэн. На границах этого дуна протекали три реки: Лушуй, Ганьнаньшуй и Сычэншуй, которые сливались в одну реку, называвшуюся Саньцзян. В северной части Инькэна на равнине, раскинувшейся на двести ли, водилось множество диких зверей; в западной части дуна, тянувшейся тоже на двести ли, были соляные колодцы. На юге Инькэн граничил с дуном Лянду, а на юго-западе дуна на двести ли граница его тянулась по рекам Лушуй и Ганьнаньшуй.

Дун Инькэн был окружен горами, где добывали серебро, и они назывались горы Серебряные – Инькэншань. В этих горах было гнездо маньского князя, здесь находились его дворец и храм предков Цзягуй. В этих местах существовал обычай четыре раза в год резать коров и коней для жертвоприношений. Обычай этот назывался «гаданием о духах». Кроме того, было принято ежегодно приносить в жертву духам пленных воинов или людей из чужих деревень.

Больные здесь лекарств не принимали, а обращались к жрецам, и считалось, что они приносят молитву духам лекарства. В этих местах не существовало никаких законов, за преступление предавали смерти.

Девушки купались в реке вместе с юношами, и если они соединялись, родители не протестовали. Это называлось «обучение искусству».

Когда шли дожди, местные жители сеяли рис, а в засуху урожаев не бывало, тогда люди ели змей и слоновое мясо.

Дун возглавлялся правителем племени, за которым следовали старейшины. В городе Саньцзянчэн дважды в месяц, в первый и пятнадцатый день, бывали ярмарки, где шла бойкая торговля.

Таковы были нравы и обычаи в этих местах.

В дуне Инькэн князь Мын Хо собрал более тысячи человек, приверженцев своего рода, и сказал им:

– Несколько раз терпел я позор по вине чэн-сяна царства Шу и поклялся отомстить ему. Что вы посоветуете?