Три любовных романа. Лучшие из лучших — 1995. Сборник. - Салли Уэнтворт

— А как Эмма… ей понравилось путешествие?

— Надеюсь, — пожал он плечами. — Для нее это было чем-то вроде приключения. Мне оно тоже пошло на пользу. Вернуло все на свои места.

— Кайл, почему вы не можете поверить, что я вовсю не собиралась причинить вам боль? — пыталась она убедить его. — Вы считаете, что у меня был какой-то специально выработанный план, хотя на самом деле это не так. Все было настолько запутанно. Когда вы не узнали меня, я… у меня родилась эта дурацкая идея разыграть вас.

— По-вашему, это шутка, — язвительно сказал он, — заманить в постель человека, зная, что он считает вас кем-то другим?

— Я просто не знала, что все обернется именно так. Я думала… я думала, вам просто хотелось завязать со мной легкий курортный роман. Пустую короткую интрижку…

— Именно этого я и хотел, — грубо перебил он ее. — Не нужно обманывать себя, Софи. Я хотел от вас именно этого, и ничего больше. Она замолчала, пытаясь удержать слезы. Кайл рассеянно вертел в руке бокал, наблюдая за игрой рубиновых бликов на скатерти стола. Затем он продолжил, не обращая внимания на ее убитое горем лицо.

— Что-то в вас было такое, что заинтриговало меня еще в Брайтоне. Вы были очень милы на Ямайке и очень добры к малышке Эмме. Но во всем остальном… — Он пожал своими широкими плечами. — Единственное, чего я хотел, — это приятно провести время с хорошенькой женщиной. Так что не стоит обольщаться насчет возможности чего-нибудь более глубокого.

Софи вдруг стало так плохо, что ей стоило больших усилий сохранить самообладание.

— Тогда я рада, что мы расстались, — с трудом сказала она, — прежде чем вы бросили меня ради другого смазливого личика.

— О том, чтобы бросить вас, пока еще нет и речи. — Его голос снова обрел опасные интонации хищного зверя. Он улыбнулся, глядя ей прямо в глаза. — Я пока не закончил с вами. Потерпите еще немного, дорогая.

Элен возвращалась назад, и Кайл решительно поднялся из-за стола.

— Если я сейчас не распрощаюсь с вами, — с обманчивой мягкостью протянул он, — то тем самым нанесу большое оскорбление очень важной персоне, занимающейся электронным оборудованием. — Он поцеловал у Элен руку и наклонился, чтобы коснуться губами щеки Софи. — Уверен, что скоро увижу вас снова, — сказал он с нарочитой учтивостью и стал пробираться сквозь запруженный посетителями ресторан к выходу, сквозь который виднелась залитая солнцем улица.

Элен виновато смотрела на Софи.

— О Господи. Мне показалось, что это такая хорошая идея, — сказала она, накрыв своей ладонью руку Софи. — Судя по выражению твоего лица, это не так?

— Пожалуй, нет, — сказала Софи, стараясь придать своим дрожащим от обиды губам некое подобие улыбки.

— Хочешь поговорить со мной об этом?

— Пожалуй, нет. — Она вынула из сумки носовой платок и приложила его к глазам, стараясь остановить готовые брызнуть слезы. — Давай лучше как следует пообедаем и поговорим о театре, хорошо?

Два дня спустя Софи встретилась с Джои Гилмором и объявила, что решила сниматься в фильме Лучани.

Джои терпеливо вздохнул.

— Согласен, готовый фильм, возможно, получит восторженные отзывы в маленьких журналах для высоколобых и в студенческих газетах. Но я уже говорил, что он не заработает ни пенни, и это я тебе гарантирую. Ты получишь на руки несколько сотен фунтов в качестве прямого гонорара, и для тебя будет большой удачей, если сверх этого тебе обломится хоть что-нибудь еще. С моей помощью ты можешь заработать в десять раз больше, играя в телерекламе здесь, в Лондоне!

Софи смотрела на висящую на стене фотографию, на которой Джои обменивался рукопожатием со знаменитым театральным актером, умершим пару лет назад.

— Я ни разу не была в Пизе, — сказала она с отсутствующим видом.

— Она ни разу не была в Пизе, — передразнил ее Джои, бросая на стол карандаш. — Позволь мне обеспечить тебе настоящий контракт в настоящем фильме. Тогда ты заработаешь кучу денег и сможешь поехать в свою Пизу, чтобы просто отдохнуть.

Софи устало улыбнулась.

— Боюсь, что я уже все решила, — сказала она, как бы извиняясь перед ним. — Я хочу сняться в фильме Франко, и деньги меня не волнуют.

— Прекрасно, значит, деньги тебя не волнуют! — вспыхнул Джои, хлопнув ладонью по столу. — Как ты не понимаешь, что сейчас для твоей карьеры наступило самое решающее время!

— К черту мою карьеру! — с внезапным упрямством сказала она.

— Я не уверен, что понимаю тебя, — вздохнул Джои, проведя пятерней по своим густым волосам. — Последнее время ты что-то не очень весело выглядишь, Софи, какая-то бледная, отрешенная. Сидишь у меня в кабинете и говоришь, что тебе наплевать на карьеру. Что с тобой происходит?

— Ничего особенного, — мягко сказала Софи. — Просто я чувствую этот фильм. Сделает ли он миллион или не принесет ничего, я знаю: это именно то, что мне нужно.

Джои пристально посмотрел на нее и пожал плечами.

— Хорошо, в таком случае я не буду спорить с тобой. Хочешь, чтобы я начал переговоры об условиях контракта?

— Да, пожалуйста.

— И ты согласна начать съемки в середине сентября?

— Да. Вероятно, я буду отсутствовать всего лишь два месяца. Франко хочет успеть закончить съемки прежде, чем начнет рано темнеть. Так что я смогу вернуться как раз вовремя, чтобы заняться чем-нибудь другим, что может к тому времени подвернуться.

— Ну что ж, тебе решать, милая моя. Итальянец будет вне себя от восторга, скажу я тебе. Всю последнюю неделю он буквально не вылезал из моего кабинета, о'кей, я тут же займусь этим. — Он встал, чтобы проводить Софи из своего кабинета. — Только, пожалуйста, никуда не исчезай, — предупредил он, похлопывая ее по плечу. — Мне нужен будет твой номер телефона в Пизе, чтобы я мог связаться с тобой в любое время суток. Перед тобой, малышка, начинают открываться блестящие перспективы, поэтому я всегда должен знать, как мне тебя найти.

Сидя в вагоне подземки, Софи задумалась, впервые откровенно признаваясь себе, что больше не хочет быть актрисой.

Да, конечно, у нее есть определенный талант, и, раз сделав себе имя, она, вероятно, всегда будет иметь работу. Впереди у нее была карьера, имевшая все основания стать вполне успешной. Но Софи сомневалась, что ей удастся добиться по-настоящему блестящих результатов. Она же не Элен ле Бон. Что-то произошло с ней, что-то такое, из-за чего у нее появилось отвращение к своей профессии.

Жизнь, основанная на иллюзии, на мечтах, на изображении эмоций, которых она не чувствует. Восторженные похвалы людей, которые ее не знают. Чужие страсти, чужие слова… Разве этого она хотела?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});