Маленькое летнее приключение - Анна Этери

— Я… я не уверена, что он обрадуется. К тому же, если станет известно, что у меня есть брат по отцу — матери-то у нас разные, — то ему придется встать во главе банд, занять место по праву рождения. Дело в том, что когда он был маленьким, его хотели убить — это было связано с междоусобицей банд — и тогда отец решил его спрятать, а всем остальным заявил, что мальчик исчез.

Торми задумчиво улыбнулся: эта история была ему не чужда.

— Со временем стало ясно, что возглавлять банду, а тем более банды, для него задача весьма сложная. Он жил совершенно другой жизнью, далекой от извечной войны между криминальными группировками, где яд лжи и изворотливость — были признаками виртуозности и непревзойденного мастерства. Он этого не умел, не знал.

— И поэтому место отца заняла ты, — догадался Торми.

— Да. Никто из приближенных отца не мог поверить, что он примет такое решение. Ведь я — девчонка. Никто никогда не брал меня в расчет, и многие лелеяли надежду занять место отца — место лидера. И когда его не стало… для многих было большим сюрпризом, что я не только не отказалась встать во главе группировок, но и не побоялась дать понять — кто в доме хозяин! Через некоторое время, я нашла своего брата, для меня он мало чем изменился, только стал на тринадцать лет старше, а вот меня он не узнал. И это не удивительно, ведь когда он от нас "ушел" ему едва исполнилось четыре, а мне было уже восемь. Я много что понимала… — Взгляд Руд был подернут дымкой воспоминаний, и Торми не спешил ее развеять, молча слушая. — Брат был в безопасности, и… тут проклятый Зефирантес все испортил! — Загорелись гневом ее глаза. — Он принял его в свою банду! И мне пришлось тоже в нее вступить. Как же я ненавидела Зефа! Я находила большое удовольствие раздражать его каждый день, придумывая новые уловки. Со временем у нас установились странные отношения… он начал меня опасаться. Иногда я видела в его глазах бессильную ярость, которую сменяло отчаяние. Я уверена, он ни раз хотел меня убить, но так и не предпринял ни одной попытки. Я стала за ним наблюдать, собирать слухи, многие из которых оказались домыслами. Мне нужно было знать врага в лицо. А потом… потом появился ты и все полетело в тартарары!

Но Зеф сам виноват, ему нужно было раньше меня прикончить, теперь я сделаю это с ним.

Торми выдержал траурную минуту молчания, видя в какой глубокой, хмурой задумчивости пребывает лидер-босс.

— И что ты теперь намерена предпринять? — вот это ему действительно было интересно. Как никак, а в этой истории он увяз по уши, не может же она закончиться плачевно?

— Ну… после… смерти Зефа… я поставлю на его место брата.

— Но ты же сама сказала, что он ни на что не способен, разве нет?

— Да. Только… только ему же нужно с чего-то начинать. Может однажды я перестану быть лидер-босом, уйду в сторону, уступлю брату. — В голосе Руд было столько сомнения, что не только Торми, но и она сама, похоже не верила, что так будет.

— Так что же… пир будет посвящен чествованию нового босса Черепов? — догадался ученик Анемона, будучи не только дальновидным, но и прозорливым.

— Приходи, и все увидишь, — пообещала Руд, загадочно улыбаясь, правда под конец ее улыбка стала похожа на волчий оскал.

Потом они еще с полчаса беседовали. Торми так и не смог взять в толк цель этой беседы. Руд ни в какую не соглашалась отменить свое решение, сколько бы Торми не предлагал поступить именно так, но в то же время то и дело намекала, что была бы не прочь, если бы ее отговорили, поскольку она в общем и целом понимает, что Зеф ни в чем не виноват — дело случая, — но ввиду отсутствия явного виновника, придется сложить всю вину на Зефирантеса… да и вообще…

— А что делать? Нужно идти на крайние меры, чтобы не потерять авторитет, — глубокомысленно заявила она, голосом человека, ожидающего каторги.

Торми настаивал, что вся ситуация нелепа, и что девушке стоит ее переосмыслить, пока его вдруг не осенил один животрепещущий вопрос:

— А Анемон Арахуэнте у вас в авторитете?

Глаза Руд подозрительно забегали, будто она хотела скрыть правду, и в то же время не знала как.

— Если я тебе скажу — да, отвяжешься?

Огонь любознательности тут же вспыхнул в ребенке с небывалой силой.

— Конечно, нет!

Руд в задумчивости побродила по бережку, заложив руки за спину, и неожиданно остановилась, склонившись к мальчику, так что они оказались чуть ли не нос к носу.

— Спроси его сам.

— Нет! Исключено.

— Боишься?

— Он не ответит, или ответит так, что мне потом еще месяц думать о том, что он имел ввиду, и, в конце концов, я пойму, что трата времени была бессмысленной. Пойми, что я почти догадываюсь, как обстоят дела, но было б не плохо, если б ты пояснила мелкие незначительные детали.

— Вот как! — Выпрямилась Руд, с напускным высокомерием глядя на собеседника сверху вниз, тем самым демонстрируя просто поразительное сходство с Зефирантесом держать себя с людьми. — И с чего ты взял, что я начну тебе докладывать?

Подул прохладный ветерок с реки. Солнце клонилось к горизонту, приближая время вечера. Торми подумал, что у него еще уйма дел: оружие Теи все еще не доставлено. И неясно как там поживает сенсей, оставленный с домоуправом, которая разучилась готовить из-за психического расстройства, связанного с отсутствием ее взлелеянного добра.

— Ни с чего, — устало проговорил он, обдумывая перспективу завалиться спать где-нибудь в саду, где бы его никто не нашел. — Тогда я пойду домой?

— А как же я?

Торми уставился на девицу, не понимая, что она еще от него хочет.

— А что с тобой?

— Ну я же не хочу рубить голову Зефу.

— Ну так и не руби.

— Я не могу. Обстоятельства заставляют принять крайние меры.

— Тогда измени обстоятельства.

— Как?

— Реши с Зефом вопрос о… о ваших взаимоотношениях. Если он относится к тебе так же, как ты к нему, то бегите из Феланды.

— А если нет? — с придыханием поинтересовалась Руд.

— А если нет, то… оттяпай ему голову, и дело с концом!

— Ты прав! — хлопнула девушка его по плечу, так что он даже вздрогнул от неожиданности. — Я так и сделаю. Вот пойду сейчас и все ему расскажу. Прям сейчас и пойду. — Она взволнованно и часто дышала, и почему-то никуда не шла. Похоже, для нее подписать смертный приговор для невиновного было проще, чем сознаться в собственных чувствах.

— Раскрой свое сердце на встречу судьбе! — изрек Торми. Одна из любимых книг Теи так называлась, и как кстати пришлось названице.

— Да. Конечно. — Руд развернулась на каблуках, и зашагала прочь, какой-то деревянной походкой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});