Кровавая осень - Брайан Макклеллан

Нила мельком взглянула на ползущего к ней Бо. Без застрявшего в стремени протеза он не мог встать на ноги.

Сабля Убийцы Магии просвистела в каких-то дюймах от лица Нилы. Спасаясь от удара, она упала на землю и снова потянулась к Иному. Но так и не добралась до него. Внезапно всего в десяти футах от Нилы прогремел пистолетный выстрел.

Убийца Магии вздрогнул и повалился на землю. Изо рта и носа у него потекла кровь, он забился в агонии, а через несколько мгновений затих.

Бо так и остался сидеть на земле, в измазанном грязью сюртуке, с взъерошенными волосами и с запутавшейся в пустой брючине здоровой ногой.

– Бездна, ненавижу порох, – проворчал он и отбросил от себя еще дымящийся пистолет. – Вы, случайно, не обратили внимания, был ли у этого Стража безымянный палец на правой руке?

42

Ты же сам понимаешь, что это самоубийство.

Тамас искоса взглянул на шурина. Гэврил наскоро умылся и переоделся в мундир кирасира с шевронами подполковника на отворотах. Он принял повышение без всяких слов благодарности, и Тамас подозревал, что, как только все кончится, Гэврил вернется обратно в Горный дозор.

– Твой оптимизм меня просто вдохновляет.

– Не в этом дело, – сказал Гэврил, цепляя на пояс саблю. – Я просто считаю, что вести солдат в атаку должен кто-то другой.

Мортиры адроанцев безостановочно поливали огнем город, а пушки прямой наводкой били в ворота. Казалось, что вместо каждого убитого гвардейца на стену тут же поднимались двое, и Тамас уже готов был поверить, что у Ипилла их бесконечно много.

– Значит, ты волнуешься за меня? – спросил Тамас.

– Скорее, за себя. Я уже не такой шустрый, как раньше.

– Никто не заставлял тебя приезжать, – проворчал Тамас.

– Если я дам тебе умереть, дух Эрики будет преследовать меня до конца моих дней. Я в этом нисколько не сомневаюсь.

– Не знал, что ты веришь в привидения.

Гэврил пожал плечами.

– Похоже на то, что они поставили новые ворота, – заметил он, показывая на город.

Мощные створки из черного дерева, закрывавшие вход в Будвил, раскололись от непрерывного обстрела, и Тамас разглядел сквозь щель, что и решетка находится не в лучшем состоянии. Судя по всему, при замене ворот никто не удосужился восстановить древние защитные заклинания. Командующая адроанской артиллерией отдала приказ перейти на самые тяжелые ядра, чтобы завершить дело.

– Как только ворота обрушатся, мы начнем атаку, – объявил Тамас.

Солдаты вокруг него под барабанную дробь выстраивались в шеренги. Офицеры, обнажив шпаги, скакали вдоль строя, подбадривая своих людей.

– Нагрудник! – крикнул Тамас.

Два ординарца подбежали к нему и облачили в тяжелую кирасу. Третий подвел лошадь. Фельдмаршал сменил шляпу-бикорн на кирасирский шлем.

– Давненько я не брал штурмом города.

Гэврил хмуро кивнул:

– Не припомню, когда в последний раз видел тебя в нагруднике. На меня он теперь вообще не налезет.

Тамас ткнул пальцем ему в живот:

– Не забудь к следующей войне сбросить вес.

По правде говоря, фельдмаршал и сам едва втиснулся в доспех. Но шурину знать об этом было не обязательно.

– Следующая война пройдет без меня.

«Смилуйся надо мной Адом, чтобы и без меня тоже», – подумал Тамас.

Ординарцы закончили свою работу. Тамас взобрался на лошадь, коснулся вырезанной из слоновой кости рукояти пистолета и вспомнил о Таниэле. Ординарцы передали ему саблю и карабин.

– Генерал Арбор!

Генерал обуздал коня, убрал в седельную сумку зубные протезы и только после этого отсалютовал. Тамас невольно задумался, как удается Арбору, будучи на десять лет старше его, все же выглядеть бодрее самого фельдмаршала. Он ведь даже не может поддерживать свои силы пороховым трансом.

– Да, сэр! – гаркнул Арбор, пытаясь перекричать грохот орудий. – Мои парни готовы к бою, сэр!

– Превосходно.

Тамас взглянул на ворота Будвила. От последнего залпа они едва не разлетелись в щепки, да и решетка уже превратилась в груду искореженного металла. Солдаты Ипилла даже не пытались хоть как-то укрепить их.

– Начинаем через две минуты.

Гэврил вскочил в седло и оглянулся на Андрийю. Пороховой маг не трогался с места, держа в одной руке штуцер с примкнутым штыком, а другую небрежно заложив за ремень.

– А почему он не верхом?

– Лошади не любят меня, а я не люблю их.

Андрийя достал из нагрудного кармана щепотку пороха и быстро вдохнул его.

– А ты попробуй помыться, – предложил Гэврил.

Андрийя с усмешкой провел рукой по мундиру, покрытому коркой засохшей крови.

– Он не отстанет от нас, – заверил Гэврила Тамас.

– Хорошо, если так. Эй, парень, дай мне знамя!

Ординарец передал Гэврилу флаг со слезинкой адроанского озера у подножия гор на темно-красном фоне.

– А где Беон? – забеспокоился Тамас. – Андрийя, ты не знаешь, где он?

Андрийя неопределенно махнул рукой в пространство за штабной палаткой Тамаса. Любимый сын Ипилла наблюдал за полем боя, надвинув шляпу на глаза и стиснув зубы. Два охранника стояли рядом с ним. Тамас подъехал ближе.

– Зачем меня привели сюда, фельдмаршал? – спросил Беон. – Какую еще гадость вы задумали?

– Так вы решили, что я хочу запугать вас?

Беон не ответил.

– Скажите честно, – продолжил фельдмаршал, – ваш отец сложил бы оружие, если бы я накинул вам на шею веревку и пригрозил повесить?

– Нет.

– Я тоже думаю, что нет. Я приказал привести вас сюда, потому что ваша гвардия может сдаться, только получив приказ члена королевской семьи.

– Думаете, они послушаются меня? И с чего вы вообще взяли, – добавил Беон, гордо вскинув голову, – что я соглашусь отдать такой приказ?

– Послушаются, если Ипилл умрет.

Сын кезанского короля побледнел.

– Или сбежит, – добавил Тамас. – Если я одержу сегодня победу и возьму Будвил, дальнейшее сопротивление ничего не даст Кезу. Если я попрошу вас отдать кезанским солдатам приказ к отступлению, вы сделаете это?

Беон не ответил.

Фельдмаршал тронул поводья и подъехал еще ближе.

– Я не хочу лишней крови. Сражение в городе, за каждую улицу и каждый дом, никому не принесет пользы. А если я проиграю битву, то вас, скорее всего, освободят из плена, и вы сможете потом сплясать на моих костях.

– Я не стал бы этого делать. Я отношусь к вам с куда большим уважением.

– Не сомневаюсь.

– Хорошо, фельдмаршал. Если станет очевидно, что вы победите, я прикажу своим солдатам отступить. Хотя и не уверен, что они меня послушают. Но сколько у вас осталось в запасе времени, до того как Великая армия ударит по вам с тыла? Взять эти стены с первого приступа вряд ли получится.

– Лучше бы получилось, – пробормотал Тамас и кивком велел охранникам увести Беона.

Фельдмаршал поднял саблю, подавая сигнал Арбору. Верный своим привычкам, старый генерал спешился и приказал увести лошадь. Он прошелся вдоль строя с обнаженной шпагой в руке и что-то прокричал, приветствуя солдат. Те заревели в ответ и вскинули к небу штыки, затем еще раз и еще.

Застучали барабаны, и земля вздрогнула под ногами адроанской армии.

Семнадцать тысяч пехотинцев двинулись к стенам Будвила. Через три минуты они оказалась в пределах досягаемости тех немногих легких пушек, что остались у кезанцев, и в шеренгах атакующих появились первые бреши. Но ни один из них не дрогнул, солдаты продолжали идти вперед, их штыки сверкали на солнце.

– Великолепное зрелище, – сказал Гэврил.

– Да уж.

– Сэр! – раздался голос полковника Силии, командующей адроанской артиллерией. – Мне нужно еще немного времени. Решетка может задержать вас.

– У нас нет времени ждать. Расчистите мне дорогу. Брешь должна появиться в стене к тому моменту, когда мои солдаты будут за двести ярдов от нее.

Он ожидал возражений, но Силия тут же вернулась к орудиям, посылая на ходу проклятия и приказы своим артиллеристам.

Тамас развернулся в седле. Позади него стояли в стременах триста кирасиров в сверкающих нагрудниках и высоких шлемах. Каждый из них, помимо карабина, был вооружен длинной пикой, чтобы пробиться сквозь штыки кезанской пехоты. Их лошади тоже имели защиту на груди и по бокам – самую тяжелую броню, какая только использовалась в адроанской армии.

– Кирасиры Тридцать седьмого полка! – крикнул Тамас. – Эти ворота – пасть самой бездны. Я хочу прорваться туда. Вы со мной?

В ответ раздался дружный рев, кирасиры выхватили шпаги и с диким грохотом застучали ими по нагрудникам. Тамас довольно усмехнулся:

– Вперед!

Кирасиры вложили сабли в ножны, подняли пики и по команде фельдмаршала ринулись в атаку. В лагере остались не больше тысячи человек: орудийные расчеты, конюхи и прочая обслуга. Тамас бросил на стены Будвила все силы.