Дипломатия Волков - Холли Лайл

...растворившееся в густой тени, когда из-за угла вышел мужчина...

...и скорчившееся в ней, пропуская человека мимо себя на расстоянии протянутой руки...

...и все это время ум ее ощущал ярость Карнеи, удрученной тем, что ей приходится прятаться, а не нападать; тем, что она не может непринужденно убить этого, представлявшего для нее опасность человека.

Кейт, маленькая и слабая, скорчившаяся на задворках ума зверя, все-таки удержала в покорности свое второе «я». Когда моряк прошел мимо, она скользнула во тьму, освещенную лишь двумя штормовыми фонарями, к узкому люку, уводящему в трюм. Она спрыгнула прямо в трюмную воду, закрыв за собой лежачую дверь. А потом свернулась клубком на шпангоуте, позволяя крысам приблизиться к ней; вот они наконец осмелели, и она перебила их, переламывая хребты грызунов быстрым движением лапы.

Днем, когда Трансформация закончится, ей придется выбраться отсюда и придумать объяснение своего отсутствия в каюте. И своей невероятной прожорливости. Проблемы возникнут днем, экипаж будет удивляться, а Ян получит основания для недоверия. Однако, останься она в своей каюте, даже если б никто не вошел внутрь, Ррру-иф наверняка заметила бы изменения в ее голосе, услышала стук когтей по дощатому полу и сразу заподозрила неладное. А так, пока ее не нашли в этом обличье, пусть удивляются и гадают.

Криспин Сабир вошел в Зал Инквизиции, готовясь дать ответ своим обвинителям. На нем было официальное облачение – шелковые брюки и прорезной камзол цвета лесной зелени, украшенный воротником с тончайшими белыми Сондерранскими кружевами и прикрытый плащом из серебряной ткани, в середине которого располагался огромный герб Сабиров: два дерева, вышитые на спине тысячами просверленных изумрудов. На правой его руке как живое поблескивало глазами-турмалинами золотое кольцо в виде волчьей головы. На бедре меч, на другом кинжал, украшенный его инициалами. Мягкие черные сапоги начищены до блеска, серебряная застежка плаща сверкает.

Эндрю и Анвин уже прошли допрос. Оба представили независимые алиби, объяснив, где находились в ночь предполагаемого убийства Ри. Криспин намеревался совершить нечто большее.

Грасмир Сабир, величественный в простом шелковом одеянии, с усыпанной изумрудами цепью параглеза на шее, явно был уже готов осудить Криспина за убийство кузена Ри. По обе стороны от параглеза восседало с полдюжины членов Семьи, Волков среди них не было. На самом деле Волкам просто запретили появляться в зале суда, даже в качестве наблюдателей. Этот факт порадовал Криспина, поскольку работал на него. Он отметил, что присутствовали в основном представители торговой ветви Дома, многие годы пытавшейся вытеснить Волков с любых официальных постов и ослабить их влияние в Семейном Совете. Сегодня Криспин решил нанести этой ветви сокрушительный удар. У него было алиби, доказательство и кое-что еще. Заняв место на низенькой скамье перед помостом, он позволил себе едва заметную улыбку.

– Возобновляется расследование убийства Ри Сабира, сына Имогены Валараи Сабир и Люсьена Сабира. Рассматривается участие в нем и степень вины Криспина Сабира, в соответствии с уликами, оставленными в комнате покойного и его письмом. Криспин, хочешь ли ты что-нибудь поведать суду, прежде чем мы обратимся к уликам?

– Хочу.

Криспин поднялся, вполне понимая, что царственным обличьем может посрамить и параглеза, не говоря уж обо всех прочих членах суда. Среди зрителей послышался одобрительный ропот: люди эти никогда или почти никогда не имели дела с Волками. Он улыбнулся, на сей раз открыто, чтобы видели все, и извлек из-под плаща некое устройство Древних – раму из длинных стальных нержавеющих стержней, внутри которой располагалась стеклянная сфера. На панели устройства находилось несколько стержней и переключателей, от которых к сфере тянулся ряд шестеренок.

– Не угодно ли вам воспользоваться этим предметом?

– Если он имеет какое-либо отношение к расследованию, пожалуйста. Что это такое?

– Мое алиби, – ответил Криспин, опуская устройство на край помоста. – Если вы повернете вправо синий переключатель, то поймете, что я имею в виду.

Все члены Совета Инквизиторов с подозрением уставились на него.

– Это устройство Древних, – продолжал Криспин, – обнаружил один из Волков несколько лет назад, и мы пользуемся им время от времени.

Параглез щелкнул синим переключателем и внутри стеклянной сферы затеплился огонек.

– Очень мило, – произнес параглез, – и я уже вижу, каким образом можно использовать этот предмет: владея им, нетрудно читать вечером, не зажигая огня. Однако какое отношение он имеет к доказательству твоей невиновности? И каким образом способен подтвердить ее?

– У вас есть волосы Ри и пятна, оставленные его кровью. Так?

– Ты знаешь об этом. И то, и другое было обнаружено на месте убийства.

Криспин кивнул.

– Возьми один волосок и опусти его в щель на панели.

Прищурясь, параглез ответил:

– Не вижу в этом смысла.

– Пожалуйста. Клянусь, что не собираюсь тратить понапрасну твое время.

Параглез потребовал, чтобы ему подали шкатулку с вещественными доказательствами и, надев на руки пару тонких белых замшевых перчаток, осторожно открыл металлический ящичек. Достал из него серебряную коробочку – одну из нескольких – и извлек из нее требуемый волос. Криспин указал ему на щель, куда следовало опустить вещественное доказательство, и, когда волос благополучно оказался на месте, сказал:

– А теперь последовательно, считая до пяти между щелчками, переведи вправо зеленый, желтый и оранжевый переключатели.

Параглез щелкнул зеленым.

– Один... два... три...

Сфера засветилась ровным голубым огоньком, что увидели все присутствующие, и Криспин услышал несколько возгласов изумления.

– ...четыре... пять... – параглез щелкнул желтым переключателем, – ...один... два...

В голубизне появилась дымная темная точка.

– ...три... четыре... пять... – Параглез притронулся к последнему переключателю, и темное пятно в центре сферы превратилось в четкое изображение.

Изображение Ри Сабира – явно живого и двигающегося. Он говорил, но собеседник его так и остался невидимым.

– Вот мое алиби, – повторил Криспин, и тихий его голос словно гром прогремел в оцепеневшей палате. – Ри жив.

– Где он? Что с ним случилось? Кто будет отвечать за все это? – разнеслось над собравшимися и Советом.

Со строгим выражением лица Криспин вместо ответа повернул два циферблата, управлявшие шестеренками внутри устройства. Ри исчез из виду так быстро, что никто из присутствовавших в зале не успел заметить никого из тех, кто окружал его, хотя было ясно, что он далеко не в одиночестве. Но Криспин отвел свои руки от циферблатов только тогда, когда внутри стеклянной сферы четко обрисовался корабль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});