Странник - Андрей Мартьянов

— А я вас заметил сразу, еще два часа назад, — ничуть не смутившись ответил Грейм. — Отойдем? Возьмите бокал с вином, незачем выделяться из толпы...

— Вы говорите по-русски?

— Стараюсь. Другие вопросы?

— Но... Юрген, а как же Дверь? Охрана аномалии? Почему вы в составе делегации ФРГ?

— Оберст Фальке и остальные на страже, не беспокойтесь.... По большому счету, я очень рад вас видеть — вы связующее звено между моим миром и вашей Вселенной. — Оба собеседника удалились подальше от сцены, на котором бесновалось нечто женоподобное в птичьих перьях, хрипя в микрофон о «Зайке моей». — Нам разрешили контактировать с посвященными — я хотел подойти, Вячеслав, но вы сделали это первым...

— Кому — вам?

— Неважно. У меня полная свобода действий, — Юрген говорил с акцентом, но разборчиво, правильно строя фразы. — Вам нравится то, что сейчас происходит? Этот шум?

— Нет, — твердо сказал Славик, неодобрительно посмотрев на сцену. Страшилище в разноцветных перьях заместили размалеванные дуры в кокошниках. — Отвратительно.

— У меня есть шесть часов. Давайте проведем их с пользой.

— Юрген, я не знаю где в Новосибирске публичные дома, — фыркнул Славик.

— Я не об этом. Просто пообщаемся. В тишине.

— Подождите тут, хорошо? Я найду машину... Когда вам нужно будет вернуться?

— К трем после полуночи местного времени, в консульство, рейс «Люфтганзы» рано утром. Сможете обеспечить?

— Я очень постараюсь.

— Не совсем понял. Да или нет?

— Да.

— Договорились.

* * *

— Живете стесненно, — Квартира господину Грейму не глянулась, привык к иным масштабам. — Проблема перенаселения на Земле стоит остро? Откровенно говоря, в Берлинском аэропорту я был шокирован, увидев бесчисленные толпы...

— Присаживайтесь, я сварю кофе, — отозвался Славик. — Вы прежде никогда не бывали на Земле?

— Трижды. Аргентина и Чили, в крошечных городах на океанском побережье, не способных дать представления о жизни мировых центров... Чувствую себя не слишком уютно.

— Никогда бы не подумал, что ваше начальство, помешанное на секретности и придерживающееся политики строго изоляционизма, пришлет эмиссаров в «объективную реальность». Желаете взглянуть на свои инвестиции? Пока смотреть особо не на что. Можно узнать, как вам удалось войти в окружение вице-канцлера ФРГ? Вы же с ним прилетели?

— О, это наиболее простая часть операции: я представляю крупный частный бизнес, компания «Крупп». Заявка была подана заблаговременно, сделать документы и легенду нетрудно — незаметный сотрудник отдела по внешнеэкономическим связям, таких как я тысячи... Благодаря вам возобновлена связь со «спящими» агентами «Эндцайт», большинство из них глубокие старики, но весьма влиятельные — им ничего не стоило позвонить в министерство иностранных дел и рекомендовать включить в список делегации людей из уважаемой компании с вековой историей и обширным рынком сбыта.

— Благодаря нам? — уточнил Славик.

— Вам, господину фон Фальц-Фейну и прочим аргусам, заинтересованным если не в прямом сотрудничестве, то хотя бы в поддержании устойчивой связи с нашим.... Универсумом.

— Не боитесь провалиться? Вы носитель немалых секретов, за которые кое-кто душу продаст.

— «Провалить» нас могут только посвященные, но вы же не станете этого делать? Кстати, в доме установлена прослушивающая аппаратура?

— Не беспокойтесь, наша служба безопасности тщательно отслеживает посторонние вторжения, квартира постоянно проверяется на наличие жучков.

Славик знал о чем говорил: едва «Технопарк» начал набирать персонал, как Ваня принялся за организацию маленькой частной армии с самым передовым оснащением. В стране предостаточно бывших военных и сотрудников спецслужб с радостью готовых за внушительное жалование поработать на владельцев зарегистрированного в Сингапуре холдинга с миллиардными активами. Опять же, ехать за границу не надо — в России привычнее...

— Давайте начистоту: зачем вы здесь, Юрген? — Славик поставил на стол кофейные чашки, устроился напротив. — Берите сахар, лимон если хотите... Что бы вы не утверждали, появление на Земле сопряжено с немалым риском, а господа из «Volkshalle», полагаю, рисковать не любят. Опасаются неизбежных последствий. Следовательно, миссия важная... Настолько важная, что решено было приподнять железный занавес.

— Что приподнять? — не понял Грейм.

— Термин из послевоенной истории Земли, подразумевающий строгую изоляцию СССР и стран-союзников от западного мира.

— А-а, да помню, нам рассказывали в академии... Вы зря полагаете, что «железный занавес» настолько непроницаем. Мы периодически бываем в вашей реальности. Полковник Фальке, а раньше — его предшественники, не возражали против тайных торговых операций между Новой Швабией и Землей.

— Новая Швабия? Название вашей планеты?

— Такая же метафора, как и «железный занавес», это старый антарктический топоним. Видите ли, полная обособленность и расчет исключительно на собственные ресурсы однажды были признаны ошибочной доктриной. В спешке эвакуации создатели «Эндцайт» невольно позабыли о некоторых важных областях знаний, восстановление которых впоследствии было крайне затруднено. Фармацевтика. Оптика. Генетика. Когда стало ясно, что нам жизненно необходимо производство антибиотиков, пришлось закупать технологии и препараты у землян. Одно ограничение — не соваться в северное полушарие, в Новой Зеландии, ЮАР или Аргентине можно приобрести все то же самое, что и во Франции с Америкой.

— Откуда у вас земные деньги? — удивился Славик.

— Не проблема. Оставшиеся со времен войны фонды в Швейцарии, натуральный обмен в конце концов. Смотрите...

Юрген извлек из кармана старомодную визитницу, передал собеседнику.

Вытянутая коробочка оказалась золотой. На крышке — каплевидный голубоватый камень, огранка изумительно тонкая.

— Алмаз в сорок два карата. Мелочь, ничего не стоящая безделушка. Кристаллический углерод у нас мало ценится, драгоценные металлы тоже. Возьмите, это подарок.

— Взятка? — попытался отшутиться Славик.

— На взятку мог бы претендовать бриллиант размером с кулак, и то вряд ли... Другая система ценностей, понимаете? Когда золота в избытке, оно становится лишь красивым и долговечным материалом, добываемым в промышленных масштабах и использующимся во всех отраслях: авиация, связь, электротехника... Золотую посуду можно встретить в доме любой семьи, стекло и фарфор увидишь значительно реже.

— Спасибо... Значит, вы нам побрякушки, а мы — недостающие технологические звенья?

— Кто виноват в том, что земляне больше ценят кристаллы углерода, чем достижения своей мысли?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});