Свирепая справедливость - Уилбур Смит

Когда он вошел в это помещение, Магда Альтман быстро пошла ему навстречу, и он забыл, как ее присутствие освещает комнату.

На ней был безукоризненный жакет поверх соответствующей по цвету юбки, строгий металлически серый и чрезвычайно эффективный. Передвигалась она на длинных грациозных ногах, как балерина, ноги, казалось, растут у нее от самой талии, и Питер почувствовал себя неуклюжим; его тяготило сознание, что он близок к злу.

- О, Питер! Что с тобой сделали? - тревожно спросила она, и в ее огромных сочувственных глазах была искренняя озабоченность. Она протянула руку и коснулась его щеки.

Напряжение и ужас последних дней привели его на край физической выносливости. Кожа его посерела, казалась болезненной, и на ней темнела щетина. На висках появилось больше серебра, светлые нити видны были и в густых волосах, а в глазах - загнанное выражение. Глаза глубоко ввалились.

- О, дорогой, дорогой, - прошептала она, тихо, так, чтобы никто в комнате не расслышал, и потянулась к нему ртом.

Питер тщательно готовился к этой встрече. Он понимал, как важно ничем себя не выдать. Магда не должна догадаться, что он узнал о ней. Это было бы смертельно опасно. Он должен действовать совершенно естественно. Это необходимо. На мгновение в памяти возникло истощенное бледное лицо Мелиссы-Джейн, и он наклонился и поцеловал Магду.

Он заставил свой рот смягчиться, а ее был мягок, влажен, тепел, он пах зрелой женщиной и раздавленными лепестками. Питер заставил свое тело приветствовать ее, соединиться с ней и думал, что ему это удалось, но она мягко разорвала его объятия и откинулась, по-прежнему прижимаясь к нему стройными сильными бедрами. Винмательно посмотрела ему в лицо, взгляд ее быстр и проницателен, и он увидел, как у в глубине ее глаз что-то промелькнуло. Они погасли, в них остался только холодный безжалостный огонь, как искра в глубине большого изумруда.

Она что-то заметила. Но ведь заметить было нечего. Что-то поувствовала в нем, какую-то новую настороженность. Конечно, она искала ее. Ей нужно только самое ничтожное подтверждение - выражение рта, осторожность во взгляде, небольшая сдержанность и отчужденность тела - все то, что он надеялся скрыть.

- Я рада, что ты надел синее. - Она коснулась лацкана его повседневного пиджака. - Оно тебе подходит, дорогой.

Он заказывал этот пиджак, помня о ней, но теперь манеры ее стали чуть резче. Как будто она отдалилась, воздвигла между ними невидимый барьер.

Она села рядом с ним на диван, но не касаясь его, кивком отпустила секретаря. Тот прошел через комнату и присоединился к двум телохранителям, ее серым волкам, и все трое оставались за пределами слышимости, негромко разговаривая друг с другом.

- Расскажи мне, Питер. - Она наблюдала за ним, но холодный зеленый огонь в глазах погас. Дружелюбная, сочувствующая, внимательно слушающая, как он во всех подробностях рассказывал о похищении Мелиссы-Джейн.

Старое правило - говорить правду, когда это полезно. Сейчас это полезно, потому что Магда и так знает все подробности. Он рассказал ей о требовании Калифа убить Кингстона Паркера и своей реакции.

- Я бы сделал это, - откровенно сказал он ей, и она сжала его руку и чуть вздрогнула.

Питер рассказл о счастливом звонке, который помог найти Мелиссу-Джейн. Подробно описал, как с ней обращались, рассказал о ее ужасе и о том, какую психологическую травму она перенесла, и при этом внимательно следил за Магдой. Он что-то увидел в ее взгляде, что-то подчеркнутое слегка нахмуренным выражением лица. Он понимал, что не может ожидать чувства вины. Калиф должен быть далек от таких земных переживаний, но что-то в ней было, не просто поддельное сочувствие.

- Мне нужно было остаться с ней. Мне казалось, что я ей необходим, объяснил он.

- Да. Я рада, что ты это сделал, Питер. - Она кивнула и взглянула на свои часы. - О, как мало времени осталось, - пожаловалась она. - Давай выпьем шампанского. У нас есть повод отпраздновать. Мелисса-Джейн жива, она молода и легко восстановится.

Питер открыл бутылку; когда пробка хлопнула, он разлил светло-желтое "Дом Периньон" по бокалам и улыбнулся ей, поднимая свой.

- Приятно увидеть тебя, Питер. - Она поистине превосходная актриса, это сказано с невинной неожиданностью, и он про себя восхитился. Подавил это восхищение и подумал, что надо убить ее здесь и сразу. Оружие ему для этого не нужно. Он может сделать это голыми руками, но под мышкой у него в мягкой кобуре "кобра". Он убьет ее, и двое телохранителей тут же застрелят его. Одного из них он может прихватить с собой, но другой убьет несомненно. Это лучшие люди. Он сам отбирал их. Они его убьют.

- Мне жаль, что мы так долго не виделись, - сказал он, улыбаясь ей.

- О, cheri, знаю, мне тоже жаль. - Она коснулась его лба - первое прикосновение с объятия при встрече. - Хотела бы я, чтобы было по-другому. Но мы с тобой оба слишком многое должны сделать, и нам нужно прощать друг друга.

Возможно, слова ее имели особое значение; в глазах ее на мгновение вспыхнул теплый зеленый свет и что-то еще - может быть, глубокое искреннее сожаление. Она отхлебнула вино и опустила длинные изогнутые ресницы, прикрывая глаза от его взгляда.

- Надеюсь, нам никогда не придется прощать друг другу что-нибудь ужасное...

Впервые он посмотрел прямо на необходимость убить ее. До этого было что-то клиническое и академическое в его рассуждениях, и он избегал задумываться о самом действии. Но теперь представил себе, как ударят пули "велекс" по этому гладкому красивому телу. Внутри у него перевернулось, и впервые он усомнился, сможет ли это сделать.

- О, Питер, я тоже надеюсь. Больше всего в жизни я надеюсь на это. Она на мгновение подняла ресницы, глаза ее, казалось, впиваются в него, просят о чем-то - о прощении, может быть. Но если не пистолет, то как это сделать? Выдержит ли он, когда хрящи и кости будут трещать под его пальцами, сможет ли удержать нож в ее твердом плоском животе, сможет ли почувствовать, что она бьется, как марлин на острие багра?

Зазвенел телефон в баре, и после второго звонка секретарь взял трубку. Негромко сказал:

- Qui, qui. D'accord [Да, да. Хорошо (фр.)]. - Повесил трубку. Мадам баронесса, самолет заправлен и готов к вылету.

- Вылетаем немедленно, - сказала она ему, потом Питеру: - Прости.

- Когда мы увидимся? - спросил он.

Она пожала плечами, легкая тень пробежала по ее лицу. - Трудно сказать. Не знаю. Я тебе позвоню А теперь я должна идти, Питер. Adieu [Прощай (фр.)], дорогой.

Когда она вышла, Питер подошел к окну, выходящему на взлетное поле. Стояло великолепное весеннее утро, вдоль посадочных полос цвели ранние хризантемы, как разбросанные золотые соверены, среди них прыгали черные птицы, клюя насекомых. Их совершенно не беспокоил рев двигателей: взлетал самолет на Швейцарию.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});