Хотели как лучше, но что-то пошло не так… - Владимир Снежкин

не успела отпрыгнуть и была раздавлена.

— Невероятно, — зачарованно прошептала Деметра, пораженная, с какой легкостью демоны лишились жизни.

— Угу, — Джан напряженно следил за всеми участниками схватки.

Однако под невероятным он подразумевал другое — магистр был удивлен, насколько легко у Андраса вышло победить Змея Бездны. В следующее мгновение магистр заорал:

— Щит!!! Всю энергию на коллективный щит!!!

Над магами вспыхнуло поле коллективной защиты, в которую вложился каждый. Вовремя, ибо в следующий миг растущие вокруг деревья, кустарники и трава под ними почернели, разом лишившись жизненных сил. Защитное поле магов прогнулось, утратив половину энергии.

— Шепот Смерти! — благоговейно пробормотал Джан. — Повезло, что он не был направлен на нас…

Тот, против кого Шепот был применен, тоже выдержал атаку, сумев защитить при этом оставшегося демона и обе лежавшие на валуне жертвы.

Однако Андрас был вынужден разорвать связь с Инферно, свернув воронку портала. Его ответ, ментальный удар, проник даже сквозь поднятые щиты магов, заставив многих пошатнуться. Но на двух гостей он не произвел никакого впечатления. Более того, они ответили тем же! А вот их ментальный посыл имел такую силу, что повалил с ног Деметру и двух ее коллег, державших прослойку ментальной защиты.

Демон потряс головой, пытаясь отойти от легкого оглушения, затем раскрыл клюв и злобно заверещал. В то же время гости приблизились, используя в качестве эдакого полетного диска пятно первородной Тьмы. Маги смогли рассмотреть их.

— Кого-то они мне напоминают, — пробормотал магистр Талин, вглядываясь в жуткие мертвенно-серые лица пришельцев, казалось бы, отмеченных печатью самой Смерти.

— Что? — пришла в себя Деметра. — Это…

Дальнейшие ее слова, даже если они имели место быть, никто не услышал. Грохот развернувшегося сражения заглушил все звуки на много вёрст вокруг. Впрочем, имей все остальные возможность ее слышать, никто бы Деметру не слушал — коллеги с открытыми ртами смотрели на битву, где обе стороны демонстрировали поистине запредельное мастерство, работая при этом с колоссальными силами.

Умопомрачительное зрелище, на которое даже видевший многое магистр Талин смотрел затаив дыхание.

Неподалеку

Доротея невольно зажмурилась, когда валун, на котором она до недавнего времени обреченно ожидала свою смерть, в очередной раз накрыла волна чудовищного темного заклинания, о котором она даже не слышала. В первый раз оно убило все живое вокруг, а теперь просто насыщало пространство какими-то лучами, которые пытались добраться до Андраса.

Тот держался. Один. Все демоны, которых ему удалось привести из Инферно, давно умерли. Жар сражения спал, но все равно продолжал оставаться нестерпимо высоким. Черные лоскуты, судорожно отклоненные Андрасом, разрывали на части воздух и обнажали недра земли на многие метры вглубь. Сотни сложнейших отмычек подобно кислоте разьедали его защитные поля, вынуждая стремительно латать их, пока в образовавшиеся дыры не влетело очередное страшнейшее по силе Проклятие. Одно за другим в щиты Андраса врезались Великие заклинания.

Демон задыхался, зажатый с двух сторон могучими некромантами, которые с каждым мгновением наседали на него все плотнее и плотнее. Энергию они брали прямо из природной линии, которая лежала аккурат под валуном. При этом Андраса они от нее давно отсекли.

Зря все-таки он выбрал это место. Ох, зря!

Доротея в очередной раз поблагодарила магистра Талина и остальных магов, державших над ней и Тодом насыщенный кокон, сохранивший им жизнь едва ли не в эпицентре безумного сражения. Если она выживет, лично каждому накроет стол! Даже если ради этого ей придется залезть в новомодный кредит. Так нынче называлось узаконенное рабство. Только рабовладельцем в этом случае выступал уважаемый банк. Ну, и демоны с ним! Со временем выплатит кредит.

Между тем Андрас уже не помышлял об ответных атаках. Он пытался сотворить пентаграмму, которая открыла бы ему путь к бегству в Инферно. Вот только некроманты не давали ему это сделать, каждый раз нанося критичный урон по внешним полям защиты и вынуждая отвлекаться на восстановление.

Наконец, демон улучил момент и расчертил руну прямо на внешних границах своей ауры! Активировал ее, и нырнул в образовавшийся портал. До Доротеи донесся вой боли и невыносимой муки, вырвавшийся у демона перед тем, как он исчез. Неприятно, наверное, лишится пятой части своей ауры…

Впрочем, она со временем восстановиться. Главное, жизнь сохранил!

— Спаси нас Валес, — расслышала Доротея.

Тод жив! Радостно повернув голову в его сторону, Доротея улыбнулась.

— Я думала ты мертв!

— Чувствую, скоро буду, — выдавил Тод, глядя куда-то поверх нее.

Развернувшись в ту сторону, магесса содрогнулась от ужаса. Два некроманта медленно летели в их сторону. Жуткие. Страшные. Вместо волос подобно змеям шевелилась Тьма. Серые без зрачков глаза замораживали. Казалось, через них в твою душу смотрит сама Смерть.

Доротея в ужасе захрипела и сделала попытку отползти на другой конец валуна. Увы, но путы мешали ей это сделать.

Некроманты взошли на площадку валуна и с ними начала проходить трансформация. Они уменьшились в росте, ауры сжались в объеме раза в три, лица приобрели нормальный цвет, появились волосы. Глаза изменились, став человеческими.

— Содер? Гарет? — онемевшими губами прошептала Доротея.

— Угу! — радостно оскалился Гарет. — Привет, Дора! Ты заценила, как мы этого упыря обратно в преисподнюю загнали? Содер хотел ему пинка напоследок дать, да не успел.

— Он не врет, — подтвердил лучившийся счастьем Содер. Он рассек державшие Доротею путы и помог ей сесть. — Ты как? Цела? Мы с этим недоумком, которого боги послали мне в друзья, весь бой кокон вокруг тебя держали. Боялись уронить.

— Так это вы меня спасли?

— Да, — Содер резко побледнел. — Что-то мне нехорошо. Поплохело.

— Это откат, — вздохнул Гарет. — Я надеялся, он позже наступит. Эй! Содер!

Попытавшись подхватить друга, не преуспел. Тот повалился на каменную поверхность без сознания.

— Мне что-то тоже плохо, — Гарет сел рядом с Доротеей.

Магесса взволнованно поднялась на ноги. Это далось ей с трудом. Все тело затекло и отказывалось слушаться, протестуя сильнейшей болью.