Шрифт:
Интервал:
Закладка:
" Это не смешно, Брук ! "
Но наверху, в ванной мальчиков, Стю, Смит и Джорджия склонились над голым телом Дина. Смит плакал, перебирая пальцами волосы Дина, целуя его в лоб и умоляя: " Нет, братик, не умирай ! "
Один взгляд Стю сказал моей маме все. Дин игнорировал предписания врачей слишком часто. Предыдущим вечером снова звонили из больницы, и Стю сказал Дину, что сам отвезет его на процедуры следующим утром. Стю разбудил его утром, но когда Дин пошел умыться, он неожиданно упал.
Дин Гарри Харт умер в 34 года.
В тот момент я, Брюс и Джим были в Провиденсе, Род - Айленд ; это было за день до Survivor Series, и я договорился о встрече между Брюсом и Винсом. Нас всех позвали в небольшой кабинет в Civic Center, где Вождь передал мне трубку телефона: " Твой отец ".
Я услышал голос Стю: " Я не хочу сообщать тебе печальные новости, но нашего Дина Гарри больше нет. Он скончался сегодня утром ".
Какой - то старый придурок кричал мне, чтобы я убирался из его кабинета и положил трубку его телефона. Я прикрыл телефон и сказал ему, что у меня семейная трагедия, что мой брат умер, но он не слушал. Тогда я повысил голос и снова объяснил ему ситуацию, добавив, что, если он не заткнется, я выброшу его из кабинета своими руками.
После шоу в Провиденсе Брюс, Джим и я поехали в Хартфорд, Коннектикут. Будучи промоутером старой закалки, Стю сказал мне продолжить мои выступления, потому что я уже ничем не мог помочь Дину. У меня все равно впереди был перерыв в выступлениях, а по глазам Брюса я понял, что он еще не готов, поэтому я продолжил выступать, пытаясь справиться со скорбью.
На следующий день был американский День Благодарения, и рестлеры в Hartford Civic Center вкушали замечательный ужин из индейки. Survivor Series закончилось лишь несколько часов назад. Брюс и я почти не общались с остальными, в основном, вспоминая истории, связанные с Дином. Новость о смерти нашего брата прошла по раздевалке, и десятки рестлеров выразили нам свои соболезнования.
По пути в столовую Брюсом и я встретили Винса и Пэта, выходивших из лифта. Они были в приподнятом настроении, и Пэт хлопнул меня по спине: " Взбодрись, Боже, ты выглядишь, словно кто - то умер ". Я с трудом сохранил спокойствие: " Да, Пэт, наш брат Дин умер ". Похоже, ни он, ни Винс не восприняли новость серьезно: они пошли дальше, веселясь, а я еще долго слышал эхо от хихиканья Винса.
Брюс ожидал, что Винс примет его с распростертыми объятиями. Теперь к печали на его лице прибавилось сомнение и нерешительность. " Не волнуйся, Брюс, - я попытался подбодрить его. - Они просто заняты и, наверное, не слышали про Дина ".
Но мы с Дином никогда не забудем доброту Керри Фон Эрика, который улыбнулся нам и сказал: " Не переживайте, он теперь наверху с тремя моими братьями. Они присмотрят за ним ".
Я даже не был уверен, что смогу работать, но воспоминания о том, как Дин любил смотреть мои бои и как мы вместе взрослели, воодушевили меня. Я хотел посвятить свой матч его памяти.
По странному стечению обстоятельств против нашей команды выступал новый гиммик Винса: высокий, рыжеволосый парень из Хьюстона по имени Марк Калловэй, похожий внешне на Гека Финна, был загримирован, чтобы походить на ходячий труп. Теперь он был Гробовщиком, одевавшим только черную одежду и широкополую шляпу. Пэт объяснил нам, что Винс хочет поднять его очень сильно, парня даже нельзя было сбивать с ног.
Как странно, какая ирония судьбы, что именно в тот день я должен был бороться с самой смертью.
Когда Гробовщик был удален из традиционного боя на выбывание из - за дисквалификации, я остался один на один с Человеком на миллион долларов.
Как оказалось, я стал первым рестлером в WWF, который коснулся Гробовщика в ринге. Тогда я не мог и предполагать, что много лет спустя он окажется последним рестлером, с которым я боролся в WWF.
Когда Тэйкера выгнали с ринга, настало наше с Тедом ДиБиасе время. Поражение может быть красивым, если проигрывать правильно. Персонаж Хитмана обычно рассматривался как рестлер, который, как бы ни старался, не мог победить. Это делало его более человечным, чем, например, Воин или Хоган. Его постоянная борьба за место под солнцем воодушевляла фанатов, потому что именно это они делали каждый день в реальной жизни.
Работая комментатором на шоу, Родди рассказал всему миру, что я посвящаю свой матч моему брату Дину, который умер в предыдущий день, понимая, что все фанаты станут еще больше сочувствовать мне. Об этом не знали только зрители в здании.
У нас был прекрасный матч, наполненный драмой. Я подкатился под Теда сзади и свернул его в удержание, зрители считали вместе с рефери, раз... два ... но Тед, опытный профессионал, снова вырвался. Я ощущал присутствие улыбающегося Дина рядом со мной. Я оттолкнул Теда и направился в угол ринга, запрыгнув ногами на второй канат. Неожиданно я словно оказался там один. Ни Теда, ни зрителей. Я снова ребенок, стоявший на поляне за павильоном над Дином. Он поймал в полный нельсон Керли Кларка, большого, веснушчатого парня, продававшего программки шоу. Они вспотели и задыхаются, но Керли в итоге сдается, и Дин, самый маленький из детей Хартов, подскакивает на ноги с сияющими глазами и очаровательной улыбкой. Мой герой !
Потом я вернулся в переполненный зрителями Hartford Civic Center и, собираясь прыгнуть со стойки, подумал: " Это для тебя, Дин. Это не много, но больше мне нечего предложить ". Настало время мне в очередной раз поскользнуться на банановой кожуре и разбить сердца фанатов, которые очень хотели, чтобы я выиграл ради своего брата. Я прыгнул на Теда, но, когда мы упали на мат, он перекатился через меня и крепко схватил. Я не мог спастись. Я вырвался из удержания, но опоздал на доли секунды. Мои глаза были холодными, мокрыми и больными. Я надеялся, что Дину понравилось. Для меня эмоции, особенно, разочарование, всегда были реальны. Камера показала мое разочарование, и, думаю, смотревшие шоу дома Харты поняли мои намерения.
Когда я вернулся в раздевалку, Тед обнял меня, и я не мог отличить пот от слез.
Как и ожидалось, остаток ППВ был посвящен Воину и Хогану. Я крутился в раздевалке, ощущая их безмолвное соперничество за скользкий титул главного рестлера компании, но поклонники рестлинга уже начали понимать, кто они такие - два перекачанных стероидами гиганта, которые совсем не умели бороться. Если вы видели хотя бы один их матч, вы уже видели все, что они умеют.
Я надеялся, что Винс найдет время для Брюса, но чем дольше мы сидели в раздевалке, тем больше я переживал, что ни Винс, ни Пэт даже не выразили нам соболезнований. После шоу Брюс, Джим и я просто ушли в гостиницу.
27 ноября 1990 года. Жалкий, холодный день в Калгари.
Харты собрались за столом в гостиной. Мы рассказывали разные истории о Дине и людях, которых он очаровал и обманул, и вскоре мы все уже улыбались. Тамми храбрилась, держа на руках их с Дином дочь и надеясь, что с поддержкой Стю и Хэлен она переживет эту трагедию. Наконец весь клан Хартов, за исключением младшего поколения, вышел на 20 - градусный мороз и расселся по машинам, чтобы подъехать к небольшому участку земли Стю в двух минутах езды вниз по холму. Под жесточайшим ветром и снегопадом мы, дрожа, сказали наши последние слова Дину и погребли его тело. Слезы замерзли на наших щеках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Зеркало моей души.Том 1.Хорошо в стране советской жить... - Николай Левашов - Биографии и Мемуары
- Я взял Берлин и освободил Европу - Артем Драбкин - Биографии и Мемуары
- Девочка, не умевшая ненавидеть. Мое детство в лагере смерти Освенцим - Лидия Максимович - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Фридрих Ницше в зеркале его творчества - Лу Андреас-Саломе - Биографии и Мемуары
- Папа, мама, я и Сталин - Марк Григорьевич Розовский - Биографии и Мемуары
- Пока не сказано «прощай». Год жизни с радостью - Брет Уиттер - Биографии и Мемуары
- Охотники за сокровищами. Нацистские воры, хранители памятников и крупнейшая в истории операция по спасению мирового наследия - Брет Уиттер - Биографии и Мемуары
- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- НА КАКОМ-ТО ДАЛЁКОМ ПЛЯЖЕ (Жизнь и эпоха Брайана Ино) - Дэвид Шеппард - Биографии и Мемуары
- Я пришла через сто лет - Бибихан Алимова - Биографии и Мемуары / Русская классическая проза