Зима гнева (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Анна не формулировала это именно таким образом. Но и поощрять "безумную активистку" не собиралась. Стояла, молча слушала… как бы. На самом деле думала о своем.

Клюква плоховата. Бруснику вымочили слишком сильно, не умеют здесь делать правильную моченую бруснику, рыжики на зубах не хрустят…

Кругом одни недочеты. И как из такого прикажете готовить праздничный обед? Ладно, ужин?

С другой стороны, мэтр Симон мог приготовить минимум девять блюд из одной гречки, а она чем хуже? Справится!

Вот никогда не думала, что ей пригодятся именно эти навыки, но поди ж ты! И Кира так интересуется… хорошая девочка. Правильно ее бабушка воспитала, девочка получилась очень домашняя, серьезная…. А эпатаж – наносное.

Кто в юности не был бунтарем, в старости станет законченной сволочью, так, кажется?

Наконец Ольга Петровна вымоталась и более-менее успокоилась.

– Ты скажешь что-нибудь – или нет?

– Погода сегодня отличная, – сказала Анна.

– Издеваешься!?

– И снежок выпал…

– Ты что – не понимаешь…

Еще десять минут Ольга Петровна плевалась и орала. Но потом устала окончательно. Все ж не молоденькая, возраст уже не тот. И только тогда Анна соизволила заговорить.

– Ольга Петровна, вы лезете не в свое дело. А я не обязана давать вам отчет в своих поступках.

Обошла активистку и вышла со двора. Та осталась стоять, открывая и закрывая рот.

Тетя Зина выглянула из Аниной квартиры.

– Получила, сплетница старая? А и то поделом! Какое твое дело?! Чего ты к людям лезешь?! Тьфу, дура!

И дверью хлопнула.

Ольга Петровна так и осталась стоять посреди двора, наглядно иллюстрируя картину: "плоть ее слаба, но дух силен!". Было б ей восемнадцать лет! Она бы всех тут построила!

Ну хоть тридцать…

А здоровье-то уже не то, и звоночки… и позвоночник, и печень…

А и ладно! Раз ее тут слушаться не желают… она найдет кому и что рассказать! Определенно! И там ее услышат! Будет эта маленькая дрянь знать, как заноситься!

Стерва!

Глава 13

…в жаждущую ладонь

прикосновенья

зимы.

Звенигород, Русина

– … соратники, борьба увенчается успехом…

Жом Тигр откровенно не слушал.

Спать хотелось.

Сожрать слона, а потом завалиться спать суток так на двадцать-тридцать. И чтобы ни одна сволочь не будила. Тигры в спячку впадают? Нет? А пахать на них вы не пробовали?

Дел наваливалось…

Жуть и кошмар!

Как Петер умудрялся страной управлять, да еще по балам шляться, да еще приемы давать… хотя Тигр и так знал ответ.

Плохо!

Страной управляли через… да, через дамское место. Вот страна тем местом и накрылась. Петер наворотил, а им теперь разгребать не одно поколение. Если еще что получится.

Тигр потихоньку отошел к окну. Сейчас они были в императорском дворце, в Звенигороде. Пламенный витийствовал, собравшиеся внимали, отдавая должное столу а-ля фуршет… для своих-то накроют, им не гОлодно. И не холодно, даже жарко. Стекло окна слегка запотело.

Тигр оглянулся, но никто его не видел за портьерой, и мужчина позволил себе маленькую шалость. Как в детстве прижался носом к стеклу, подышал на него. Потом на подтаявшем инее вывел имя.

Коротенькое, всего три буквы.

Оглянулся еще раз – и тут же его стер.

Где ты, Яна?

Мужчина искренне волновался за свою случайную подругу. Вот уж действительно – зацепила! Вроде и время уже прошло, а все равно не отпускает… мог бы – помог бы. Ну хоть…

Нет, и поехать к ней не смог бы.

Но хоть знать, что с ней все в порядке! Вот ведь…

И дела не оставишь. Раньше хоть Ураган был, а сейчас рыцарь Освобождения лежит в каком-то захолустном герцогстве, которое славится только своими урожаями пшеницы, и лелеет сломанную ногу. Угораздило его!

С другой стороны, случайности не объяснишь. Ладно, до весны время еще есть, а там и видно будет.

Жом Тигр посмотрел в окно – и вздрогнул.

Стемнело.

Мела по площади метель, закручивая странные вихри. И…. показалось мужчине – или нет?

Над площадью, в вихре поземки, примерно на высоте пары человеческих ростов, летела громадная белая сова.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Потом достигла колокольни, коснулась ее крылом – и исчезла.

И глухо, тяжело бухнул колокол, обрывая речь Пламенного.

Жом подпрыгнул у всех на виду, взвизгнул вовсе уж несолидно – не ожидал, и заругался. Сильно.

– Я эту… колокольню… этот… колокол и эту… Хеллу…

Тигр даже и не подумал появляться из-за шторы.

Богиня?

Что ж, в таком случае у нее есть чувство юмора. Приятное разнообразие.

Русина, предгорья Ферейских гор.

– Ваше здоровье, торы и жомы!

Антон Андреевич первым поднял бокал. И вслед за ним в едином жесте подняли руки люди. У кого рог, у кого бокал, стакан, фужер, да хоть и крышка от фляжки…

– Я не стану говорить красивых фраз. Я скажу так. Вы – герои. Вы выдержали тяжелую битву. Но впереди еще одна, гораздо более страшная и жуткая. Не просто с врагом, но с теми, кто рожден на нашей земле. Можно убить врага, но как убить болезнь? Я знаю, мы можем проиграть, мы можем умереть, но одного враг не дождется. Мы не сдадимся. Я верю в вас, и знаю – мы справимся. И надеюсь, что ровно через год мы снова поднимем с вами бокалы. За нашу победу! Прошлую – и будущую!

И первым осушил бокал, залихватски грохнув его о землю.

Только стеклянное крошево полетело. Все остальные последовали его примеру.

Валежный решил задержаться ненадолго, дать людям погулять немного. Праздник есть праздник, и не стоит проводить его в походе.

Зимнее солнцестояние – и почти сразу за ним Новый год. Пусть солдаты как следует отдохнут. А потом – вперед. Надо собирать войско воедино, надо пополнять боеприпасы, надо…

Надо идти войной на родную страну.

Надо искать нового императора. Именно искать, ведь Петер добром передал трон…

Надо…

Здесь и сейчас надо как следует повеселиться и отдохнуть. Да так, чтобы горы дрогнули! И Валежный отдал распоряжение еще раз проверить часовых. Что и было выполнено.

Солдаты гуляли, плясали, пели, пили… Валежный себе напиться не позволил. Не на виду у всех, нет. Потихоньку, в палатке, когда никто его уже не видел… плюнул на все, жахнул из горла дубовика первый раз, с осени, позволив себе расслабиться – и упал на кровать. Пусть их всех.

Даже у железного лома может быть маленькая минута слабости.

Лионесс

Подданные могут веселиться.

Правители работают всегда.

Ее величество Элоиза как раз и занималась работой. Выслушивала тора Вэлрайо.

– Борхум колеблется, ваше величество.

– Колеблется? – ее величество сморщила нос.

– Там произошли некоторые события… серия терактов, насколько я понимаю. Кражи, взрывы, поджоги – они боятся.

– Надо подумать, что для нас выгоднее. Война – или ее отсутствие?

Тор Вэлрайо опустил глаза.

– Ваше величество, не думал, что я так скажу. Но возможно, не стоит сейчас поддерживать эту войну? Вы понимаете, что для террористов нет ничего святого? И даже вы – простите мне это ужасное предположение – Вы можете стать их жертвой.

– Я не боюсь.

– За себя, ваше величество. Но есть еще ваши дети. И внуки…

Ее величество качнула головой.

– Террористы есть и будут всегда. Но если пойти на сделку с бешеной собакой, она не исцелится. Это все причины, тор Вэлрайо?

– Нет, ваше величество. Еще экономическая обстановка на континенте. Мои выкладки с цифрами…

– Я просмотрела.

– А еще, ваше величество, мой человек написал мне. Вы знаете, что Петер назначил наследника?

Элоиза резко побледнела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Как!?

Тор Вэлрайо едва скрыл изумление.

Не понял?!

Что происходит?!

– Мой человек узнал… есть такие Царь-Колокол и Царь-пушка. Колокол звенел четыре раза. Сам по себе, мои люди клянутся, что это так и есть…