Уж замуж невтерпеж - Надежда Тутова

— Ты как? — осторожно поинтересовался эльф, видя, что я не спешу расспрашивать его.

— Не знаю, — честно созналась. — Болит. Но пока терпимо. Там… раны сильные?

— Как сказать… Осматривала Сирин первой, так плачу и крику было… Она не планирует пойти в профессиональные плакальщицы? Сам я насчитал пять синяков приличных, шишку небольшую на голове и все. Хорошо, что ты оба плаща надела.

— А лекарь не приходил? — мне почему-то стало жуть как интересно: осмотрел ли меня местный врачеватель, что изготовил дивную настойку с чурбань-травой.

— Нет, — покачал головой Эфиан и смущенно добавил — Он второй день с местным пастырем пьет мировую, а староста третьим у них. Но на жизни деревеньки это ничуть не сказалось, видимо не в первый раз такая пьянка.

Вполне возможно, спорить не буду.

— Кстати, что-то Сирин не видно, — только сейчас до меня дошло, что Благочестивой у моей постели на боевом посту не наблюдается.

Эфиан презрительно фыркнул:

— Она пошла вместе с доэ-раббит Шамьяной — хозяйкой дома — к лекарю. Случайно выяснилось, что неподалеку, а точнее по соседству с лекарем гадалка живет, вот она к ней и направилась. Благо, близнецов с собой забрала. Зачем они ей, ума не приложу, но так хоть при деле.

О, гадалка! Тогда все ясно. Ждать ее «обратно» только к утру можно. Если не позже.

— Ты отдыхай, поспи. За дорогу не беспокойся, мы проводим тебя, куда скажешь.

А это уже похоже на искупление вины, ведь знаю, что направлялись куда-то, но планы изменили, дабы меня сопровождать.

— Может, еды принести? Или пить хочешь? — вовсю проявлял заботу эльф.

Мне же, как на зло, ничего не хотелось.

— Нет, не надо, — зевая, отвечаю: если промолчу, еще обидится.

— Тогда поспи… Я буду рядом, просто так, на всякий случай.

Тяжел груз вины, вон как теперь беспокоится. Раньше бы такое рвение. Да что жалеть? Пустое. Быть может, это тоже узор Судьбы, мной самой вышитый?..

А глаза так и слипаются, будто и не спала до этого. Сквозь ресницы видятся красноватые солнечные блики в окошке — значит, солнце садится. Что ж, у меня вся ночь впереди…

Журчание ручейка не приносит обычного покоя. Сегодня он грустит. Грустит вместе со мной. О чем? Обо всем сразу и ни о чем конкретно. И принесла ж нелегкая эту благородную даму именно сегодня! Вся такая манерная, холеная, возвышенная. Ну, прям, наглядный образец для пособия по спасению рыцарями дам в опасности. Ей-ей! Тонкий стан, но со значительными округлостями где положено. Каскад золотых волос. Огромные голубые глаза и розовые губы бантиком…

И рядом с ней я кажусь не то, что серой мышкой, а настоящей дурнушкой. Вот и сбежала сюда, к ручью в надежде отвлечься. Да только отражение в ледяной воде не дает забыть.

— Эредет, что случилось?

Ты… Ну зачем ты сюда пришел? Еще и спрашиваешь такое!

— Это из-за наших гостей? — осторожно спрашиваешь, внимательно вглядываясь в лицо.

Почти угадал, только не из-за всех гостей, все дело в одной гостье.

— Они обидели тебя? — в твоем голосе слышится гнев, а может даже ярость.

Все верно, ты никому не позволишь больше обидеть меня. Это радует, но… Никто ведь меня не обижал, просто так сложилось.

— Эредет, не молчи, — в твоих глазах светится мольба, на которую мне так хочется ответить.

Но стоит ли? К чему загружать тебя моими глупостями?

— Эредет? — ты берешь мои холодные ладони в свои руки.

— Ничего… Просто глупые страхи, — бормочу под нос, пряча от тебя взгляд.

— Эредет? Опять? — в голосе звучит возмущение.

Ну и опять. И снова. А что делать, когда такой пример под носом?!

— Как бы мне хотелось, чтобы ты увидела себя моими глазами…

Было бы на что смотреть! Но ты… так не считаешь: ладонями обхватываешь мое лицо, пальцы разглаживают складку меж бровей:

— Не хмурься… Если бы ты только могла увидеть себя такой, какой вижу я! Глаза цвета весеннего дождя. Волосы пушистые как ковыль. Улыбка словно первый цветок после долгой зимы. Легкая поступь, а быть может и немного полет.

— А фигура у нее лучше! — смущенно бурчу, чтобы хоть как-то заглушить твои слова.

— Кому что нравится, — философски улыбаешься ты. — Не веришь мне, вспомни тогда кузена Аласдейра и его жену. Тали далека от идеала эльфийской красоты, что нынче в моде. Но разве это мешает их любви? Их жизни? Так почему чье-то мнение, какие-то предрассудки должны мешать нам? Тем более, придуманные тобой самой.

Ты, наверное, прав. Во всяком случае, мне хочется в это верить…

И ручей повеселел, напевает задорную песенку, от которой на сердце легко и светло. А может это потому, что ты рядом? И все мои страхи кажутся всего лишь глупостями…

Это только в сказках просыпается принцесса какая-нибудь, как цветок распускается: неторопливо, царственно, спокойно. У меня так не получается: с постели едва не свалилась, сердце в горле бьется, во рту сухость страшная. А уж если вспомнить, что снилось… Нет, это все чурбань-трава виновата, а еще точнее — лекарь, добавивший ее в лекарственную настойку. И где он лекарскому искусству обучался? Явно диплом зазря выдали.

— О, Эредет! Ты пробудилась! Благая весть! — радостно заверещал над ухом кто-то.

И я даже знаю кто. А Сирин не могла поселиться у гадалки? Так сказать без отрыва от дела.

— Сирин, пожалуйста, не так громко. Вдруг еще кто спит?

— А все проснулись уже! — столь же радостно, как и в начале, оповестила меня Сирин. — На рассвете кто-то приехал в деревню, так местные жители пошли на большую площадь посмотреть, кого принесло.

Даже так? Интересно, а старосту смогли от бутылки оторвать или так с лекарем и пастырем и пьет?

— А где Феве?

— Лошадьми занимаются, я им приказала, чтоб к обеду были готовы.

К обеду? Мое состояние не в счет? Или надеется, я быстро поправлюсь? Но по большому счету мое здоровье не должно ее беспокоить, ведь не вместе в дорогу выехали, просто было по пути. Ну и я не буду переживать, тем более Эфиан и Жармю обещали проводить. Знать бы еще самой, куда мне ехать.

— Эфиан и Жармю еще до рассвета на рыбалку пошли, — недовольно фыркнула Благочестивая, всем своим видом показывая, сколь недостойно сие занятие настоящих рыцарей.

Так никто и не говорил, что Эфиан — рыцарь. Он — эльф, живет по своим законам, а главное принципам. Жармю тоже не заявлял своего титула. Да, по всему видно, что рыцарь, но пока доказательств тому не будет, уверенности полной нет.

— Сирин, ты не могла бы подать мне кружку воды? — надо срочно отвлечь Благочестивую, иначе примется обсуждать недостойный поступок спутников, а там и до их родословных недалече.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});