Империя смерти - Даниил Мельников

В уже цитированной книге В. Познера читаем запись беседы с Миклошем Нисли, лагерный номер А8450: «Третий рейх захватил деревню Биркенау рядом с Освенцимом, чтобы создать здесь концентрационный лагерь. Все дома, кроме этого, были разрушены, а жителей выселили…

В Биркенау направляют тех, для кого не хватило места в четырех крематориях…

Здесь ждет их самая страшная смерть. Здесь нет кранов с водой, чтобы утолить жажду после длительного путешествия. Нет лживых объявлений, дабы рассеять дурное предчувствие, нет газовых камер, которые узники считают дезинфекционными. Один лишь деревенский дом, окрашенный некогда в желтый цвет, с истлевшей соломенной крышей, с окнами без стекол, заколоченными досками. За домом — огромные столбы дыма, вздымающиеся высоко в небо и распространяющие чад горелого мяса и жженых волос.

Во дворе — пятитысячная толпа перепуганных, охваченных ужасом людей. Их окружает густая цепь эсэсовцев-охранников с собаками на поводках. Вводят в раздевалку по 300–400 человек сразу. Здесь, подгоняемые ударами дубинок, они снимают одежду и выходят через дверь на противоположной стороне дома, освобождая место следующим.

Переступив порог, они не успевают даже оглянуться и осознать ужас своего положения, как тотчас же люди из зондеркоманды хватают их и тащат вперед, меж двух рядов эсэсовцев, вдоль извилистой траншеи длиной метров в полтораста, окаймленной лесной порослью, к самому костру, скрытому до тех пор за деревьями.

Костер — это ров длиной в 50 метров, шириной в 6 и глубиной в 3 метра, заполненный сотнями горящих трупов. У кромки рва и по сторонам его, выходящим на дорогу, через каждые 5 метров выстроены солдаты (очевидно, эсэсовцы. — Авт.), которые поджидают свои жертвы. В руках у каждого — мелкокалиберный пистолет (6 мм). В лагере его употребляют для выстрела в затылок осужденного.

В конце аллеи — двое из зондеркоманды. Они хватают обреченных за руки и 5–20 метров тащат к стрелкам. Крики ужаса заглушают звуки выстрелов. Тотчас же несчастных еще живыми бросают в пламя костра.

В полусотне метров отсюда — такой же костер. Работа идет полным ходом…

…На двух кострах сжигали по 5–6 тыс. трупов в день, немногим больше, чем в крематории. Но здесь смерть была в тысячу раз страшнее, так как здесь умирали дважды — сначала от пули в затылок, потом в огне.

Я узнал об этом четвертом, «комбинированном» методе уничтожения помимо умерщвления газом, уколами хлороформа и пули в затылок». (В Освенциме существовала особая, так называемая «Черная стена», где узников убивали пулей в затылок, предварительно собрав целую партию. — Авт.)»

* * *

Итак, круг замкнулся. Отбросив хитроумные способы обмана своих жертв, всякие там «бани», «душевые», «лазареты», «дезкамеры», палачи-эсэсовцы косили безоружных, ни в чем не повинных людей пулеметными очередями, убивали из пистолетов. Не изменился лишь «промышленный», «конвейерный» характер умерщвлений.

Посему, как и каждое «производство», нацистские «фабрики уничтожения» имели своих «смежников» — поставщиков газа, строителей, изобретателей и т. д. и т. п. Имели и свою «технику безопасности», свою систему поощрений.

Надо сразу сказать, без нацистского министерства путей сообщения вся система концлагерей и рабочих лагерей была бы невозможна. «Имперское министерство путей сообщения, — пишет Арендт в книге «Эйхман в Иерусалиме», — предоставляло (СС. — Авт.) необходимые железнодорожные вагоны, большей частью товарные, даже во времена острейшей нехватки транспортных средств, когда лозунгом было: «Колеса должны вертеться только для победы».

Постоянным поставщиком «кацет» была фирма «Бауэр», входившая в суперконцерн «ИГ Фарбениндустри», она отправляла в лагеря жестяные запаянные банки с газом «Циклон Б» для газовых камер и яд фенол для смертельных инъекций.

Крематорий в Освенциме построила фирма «Топф и сыновья». До этого фирма получила патент на «бесперебойно работающую печь массового использования для сжигания трупов». В патенте было оговорено, что в печи можно сжигать за один раз до 2 тыс. трупов. Патент выдало «Имперское патентное бюро» 26 октября 1942 г. Много дела оказалось в лагерях и для инженеров коммунального хозяйства — там время от времени переставала работать канализация, так как трубы «засоряли» куски тел, вырезанные из живых людей, а иногда из трупов. Этих инженеров часто также посылали крупные, всем известные фирмы.

До нас дошла корреспонденция эсэсовцев, обращенная к поставщикам, в частности к фирме, которая закладывала печи в крематориях. Сохранились и письма о поставках «Циклона Б». Все это обычные, деловые письма, как будто речь шла не о массовых умерщвлениях, а о производстве железа или тканей.

Очень беспокоились эсэсовские руководители о безопасности палачей и об их удобствах. Известно, что при массовых казнях в обязательном порядке должен был присутствовать врач, имея при себе кислородную подушку. Врачу вменялось в обязанность оказывать в случае необходимости первую помощь… эсэсовцам, которые подавали в газовые камеры «Циклон Б» и которые по неосторожности могли почувствовать себя плохо.

В одном из приказов, изданном в Гавре французским гестапо (этот приказ был зачитан на так называемом процессе «Лишка и другие», процессе персонала Освенцима, который проходил в Кёльне в 1979–1980 гг.), говорилось:

«…Принять меры к тому, чтобы члены карательной команды в перерывах между отдельными карательными акциями получали дополнительный паек для освежения. Рекомендуется иметь наготове сигареты или шнапс для укрепления нервов».

В том же приказе было написано:

«Команду, занимающуюся трупами… необходимо обеспечить умывальными принадлежностями, дезинфекционными средствами и перчатками, которыми следует запастись заранее. Если нельзя обеспечить людей резиновыми перчатками, в наличии должны иметься крепкие матерчатые перчатки».

В дневнике Иоганна Кремера, освенцимского врача (дневник этот широко цитировал и В. Познер, и журналист из ГДР Рудольф Хирш, описавший процесс «Лишка и другие»), читаем:

«Вечером, часов в восемь, опять присутствовал при «специальной акции» (умерщвлении людей в газовых камерах. — Авт.), прибыл транспорт из Нидерландов. Из-за спецпайка, состоящего из 200 граммов шнапса, 5 сигарет и 100 граммов колбасы с хлебом, рядовые стремятся участвовать в этих акциях» (по словам врача, «рядовые» пускали в камеры «Циклон Б»). Сам Кремер также получал спецпаек.

На суде он, выступая как свидетель, цинично заявил, что, поскольку со спиртным и табаком в последние годы войны в Германии было туго, рвение эсэсовских палачей «никого не может удивить»[109].

Однако больше всего заботило Гиммлера моральное самочувствие его палачей, их «дух». В своих речах, письмах и статьях он беспрестанно подчеркивал, что массовые умерщвления — чрезвычайно почетная (да, да, именно почетная!), хоть и трудная, задача. Тяжко, оказывается, приходилось не убиваемым, пытаемым, заживо сжигаемым, а тем, кто травил людей овчарками, запихивал их в газовые камеры, закапывал в землю, сжигал в специальных печах фирмы «Топф и сыновья»!

Трупы, горы трупов и горы пепла оставляли за собой люди Гиммлера, Гейдриха, Мюллера, Кальтенбруннера, Поля, Эйке, Олендорфа. Даже по минимальным данным, они уничтожили в концлагерях и в ходе своих карательных акций 12 млн человек. И уничтожили бы в пять, в десять раз больше, если бы Красная Армия не разгромила военную машину Гитлера.

Рабовладельцы из СС

Многих на Западе поражает «практицизм» организаторов «конвейера смерти». Ведь все без исключения имевшееся у узников, обреченных на гибель, утилизировалось во благо коричневого рейха. Нельзя забыть ни горы детских ботиночек, ни горы оправ от очков, ни мешки с женскими волосами, которые увидели наши воины и воины союзников, вступившие на территории концлагерей. Нельзя забыть и многочисленные нацистские циркуляры и предписания, где черным по белому было написано: одежду убитых, спарывая метки и, по возможности, очищая от крови, отправлять в Германию в фонд «зимней помощи». Все драгоценности, валюту, а также «платиновые и золотые зубные коронки пересылать в имперский банк». Пепел использовать в качестве удобрений. Часть трупов послать на выделку мыла (сие находилось еще на стадии разработок), а из человеческих волос изготовлять теплоизоляцию для подлодок, а также особые (типа войлочных) чулки для подводников…

Да, забыть это нельзя. Ограбление трупов и осквернение могил во все времена считалось тягчайшим преступлением. Но не только на мыле, на пепле и даже не только на золотых коронках обогащались эсэсовские мародеры и их хозяева. Они обогащались в основном за счет рабского труда миллионов людей, насильно угнанных, незаконно схваченных во всех странах Европы и замученных в нацистских «кацет».