Три мести Киоре 2 (СИ) - Наталия Корнеева

лошадью ради мести за обожаемого человека. Просто жить.

— Каково это — жить, а, Доран? — герцог нахмурился, дернул уголком рта. — Что надо делать, чтобы жить? Пить кофе каждое утро, вчитываясь в газетные заголовки? Пахать землю? Изобретать дирижабли? Кружить головы мужчинам?

Предположения срывались с губ до того, как их удавалось осмыслить. Некоторые казались абсурдными, другие — правильными. И все, как одно, чужими. Чуждыми ей. Она смотрела на мужчину с надеждой. Он же старше, в конце концов! Он видел совсем другую жизнь! Должен же он знать, что надо делать, чтобы жить!

— Я тоже не знаю… — с горечью признал он. — Но одно ясно: теперь наши пути расходятся.

— Верно. От Нииры не осталось какого-нибудь платья? Эта одежда провоняла подземельем… — она приподняла свитер за плечи и поморщилась.

— Да, в таком виде не стоит идти в город, — кивнул он и вышел, чтобы вернуться с платьем на руках, одним из тех, которые не подходили статусу герцогини.

Он остановился у ее кровати. Где-то снаружи разгорался новый день, а в небольшой комнате еще правила бал магия легкого сумрака, стиравшего границы и условности. Киоре потянула свитер, бросила его за спину, стащила и брюки, оставшись перед мужчиной в одной короткой комбинации. А он? Он следил, жадно следил за каждым ее движением.

Горячие ладони скользнули вдоль тела, поднимая и пересаживая на край постели. Скользнули и по спине — не то в странной ласке, не то потому что Дорану нужна была опора. Покоряясь, Киоре подняла руки, и платье, следом за мужскими ладонями, скользнуло на нее, холодное и неприятное. Лишнее. Обняв за талию, ее подняли легко, как куклу, и все те же руки потянули платье вниз, а потом, огладив бедро, опустили и подол, закрывая ноги.

Не соблазнение. Не вызов. Доран не просил, Киоре не предлагала. Закусив губу, она провела рукой вдоль мужского плеча, запоминая, как он ее, через прикосновение, через ощущение тепла, через биение пульса. Складка на рукаве рубашки. Грубая кожа под воротником. Странная, дикая близость, связала их крепче цепей.

На постель ее опустили бережно, как бесценное сокровище, быстро обули — в те же тесные башмаки. Киоре в это время не удержалась, коснулась волос, жестких, отливавших пеплом, запоминая навсегда такого вот Дорана Хайдрейка.

Всё закончилось, когда он поднялся, протянул руку и помог подняться.

— Это тебе, — из кармана кителя мужчина достал бумагу, и Киоре, развернув ее, увидела банковский чек на немыслимую сумму. — Действителен для любого имперского банка.

В голове зазвенело, и Киоре сложила листок, тщательно прогладив каждый сгиб. Это было зашифрованное послание убираться из Тоноля и вместе с тем — неясная ей забота. Или же попытка откупиться от нее, выбросить из жизни? Она грустно улыбнулась: нет, скорее забота. Такая, какую смог себе позволить герцог Хайдрейк

— Спасибо.

И она вновь позволила себе вольность — приподнявшись на носочках, поцеловала мужчину, легко, едва коснувшись его губ своими. Она вновь покидала особняк Дорана… Слуг в коридорах еще не было, а охрана во дворе не подошла близко, да и не всё ли равно теперь, когда она вот-вот исчезнет из города?

Остановившись посреди улицы, Киоре подняла голову к небу, где летели стаей черные птицы. У нее оставалось последнее дело в Тоноле.

Догир Киоре рассматривала долго. Пристально. Не решалась войти. Что она здесь забыла? Княжна Торвит давно отбыла на юг, не дождавшись беспутной ученицы… Отбросив сомнения, вошла внутрь. Кардинал стоял у алтаря, молился, а кроме него и пары монахов внутри никого не было.

— Здравствуйте, сэф. Или Террен? — тихо спросила она, встав за спиной мужчины и сложив руки в молитвенном жесте.

— Киоре? Эши прислала убить меня? — он усмехнулся, не двинувшись с места.

— Нет. Она просила меня выкрасть ваш перстень с рубином. Не будете ли вы столь любезны, чтобы лично передать его наставнице?

Киоре решила, что так будет правильно.

— Она, конечно, не сказала тебе, что в перстне хранится вырванная из приходской книги страница, где записано, когда мы сочетались браком…

Киоре удивилась, но, вспомнив массивность украшения, поняла: в тайнике под камнем легко бы уместилось несколько плотно сложенных листов.

— Эши не говорила мне, зачем ей нужен перстень.

— Свидетельство нельзя обнародовать.

Обнародование этого брака лишит кардинала его мантии, а Эши — титула княжны, и вряд ли хоть один из них пойдет на это. И он, и она цеплялись за добытый статус, как за то единственное, что было в их жизни.

— Я сказала вам, что посчитала нужным.

Киоре покинула Догир, ощущая грусть. Зачем этот разговор? Она не могла представить себе ни просившей прощения Эши, ни кардинала, отдающего наставнице украшение. Два слишком гордых человека обречены страдать, раз поссорившись. Холодный ветер за пределами Догира толкнул в грудь. Киоре, наняв извозчика, приказала отвезти ее к ближайшему банку.

— Перед тобой целый мир, так не продешеви, — услышала она шепот, обернулась и различила вдалеке малиновые и серебряные перья. — Вернешься к нам?

Она улыбнулась. Именно! Для начала Киоре вернется в хаанат! Может быть, там она поймет, как дальше жить…

С крыши Догира ввысь взлетела стая белых птиц.

* * *

Доран запутался. Это он понял, когда прах незнакомой безродной девушки в помпезной урне занял свое место среди его предков, рядом с Лааре. Тогда он, шаркая словно старик, вышел из склепа под дождь, смывший пыль с памятников на кладбище. Капли стекали с волос на лоб и шею, и они словно вымывали из головы сомнения.

Небо с темно-серыми лоскутами туч через дождь подарило ему свободу. Тишина и покой — вот та жизнь, которой Дорану хотелось бы.

В тишине Доран напоследок рассматривал папки в кабинете, пока сидевший напротив Вайрел читал приказ. Его клонило в сон после ночи на ногах, и он знал, что один из отчетов ночного патруля уже на пути к Его Величеству…

— Это невозможно! — выдохнул его заместитель и отложил бумагу.

Он достал сигару, уронил ее, потом поджег спичками не с той стороны, проплевался, откусив кусок, и, наконец, недоверчиво посмотрел на начальника.

— Я был немногим моложе тебя, когда стал главой Тайного сыска, — спокойствием Дорана можно было гвозди забивать.

— Но я был уволен, был замечен среди мятежников!

— Секретное задание, к тому же приказ об увольнении я не подписывал. Вайрел Корте, где же все ваши амбиции?

Язвительность герцога отрезвила мужчину, что все еще недоверчиво смотрел на приказ, назначавший его главой Тайного сыска, а также Особого управления, поскольку виконт Оленский слег с сердечным приступом. Всё это переходило Вайрелу. Простолюдину. Тому, кого