Закрывая двери - Жанна Никитина

кожу, но не обжигают. Стекло быстро запотевает, но силуэт Милы все же заметен. Она до сих пор не двигается. Смотрит на дверь, но не может решиться уйти. Хочет, но знает, что другого шанса не будет. Конечно, на веру ее слова про «брата» принимать никто не собирается. Но то, какой хрупкой и ранимой Мила выглядит сейчас, почему-то не оставляет сомнения в правдивости ее истории. А я все-таки не полный козел, если бы она захотела уйти, отпустил бы. Но похоже, Миле просто нужно было чуть больше времени, потому что она спрыгивает с раковины и идет к душу. Голая. Шаги широкие, уверенные. Она распахивает дверцу и капли летят на ее ничем неприкрытое тело.

Капли стекают по моему телу, член стоит. Румянец растекается по лицу Милы, и я ухмыляюсь, наблюдая за тем, как она всеми силами пытается смотреть мне в лицо.

— Я хочу контракт.

Стук дверь вырывает меня из забавных воспоминаний.

— Войдите, — я отрываю взгляд от финансового отчета, который мусолю уже час.

— Антон Вячеславович, вы не заняты? — Денис, мой начальник охраны, своим широкими плечами, обтянутыми черной водолазкой, занимает весь дверной проем. Его лысая голова едва не касается верхней балки, а как дверная ручка не согнулась под его необъятной ладонью, останется загадкой.

— Сколько я могу просить тебя называть меня просто Антоном? — кладу документы обратно на стол, откидываюсь в кресле и стягиваю резинку с волос. — Что-то узнал?

Денис заходит в кабинет и закрывает за собой дверь. Я каждый раз удивляюсь, как при таком росте и весе, Денису удается двигаться бесшумно. Паркет ни разу не скрипнул под его ногами. Только кресло жалобно пискнуло, когда большое тело опустилось в него.

Денис кладет передо мной черную папку, но я к ней не прикасаюсь, вместо этого перевязываю волосы, зная, что начальник охраны расскажет все, что я должен знать.

— Алексеева Мила Антоновна, двадцать два года, родилась в Москве. Есть старший брат, Алексеев Александр Антонович. Разница — два года. Родители оставили детям квартиру, и уехали жить загород, как только Миле исполнилось восемнадцать. Брат в скором времени подсел на азартные игры, и квартиры не стало. Чтобы закрыть свои долги связался угонщиками. Вляпался по самое «не хочу», если честно.

— А что с долгом? — сцепляю руки на затылке.

— Там не совсем долг. Пытались угнать тачку не у того человека. Неудачно, естественно. Вот он и выставил счет за ошибку в размере стоимости двух машин. И сроки установил нереальные. Поэтому Мила и решила помочь своему брату.

— Она уже кого-то грабанула?

— Насколько я понял, не успела. Ты ее первый клиент, — Денис пристально смотрит на меня, а я представляю, как внутри себя, он смеется.

— Это хорошо, — я выпрямляюсь, ставлю локти на стол и провожу указательным пальцем по губам. — Не хотелось бы иметь дело с недовольными «клиентами». У меня на нее большие планы.

— Даже не хочу знать какие, — голос Дениса не выдает ни единой эмоции. Я всегда поражался его невозмутимости, что странно с учетом места, где мы познакомились.

— Да-а-а, тебе лучше не знать, — я даже не пытаюсь бороться с предвкушением, из-за которого желудок сводит. — Тем более, что ты с ней скоро познакомишься.

— Она приедет сюда? — темная бровь Дениса поднимается на пару миллиметров, что для него уже слишком сильное проявление эмоций.

— А где нам еще контракт заключать? — я невольно бросаю взгляд на выдвижной ящик стола, где в еще одной черной папке лежали всего три листка, которым я уделил внимание в первую очередь, придя на работу.

— Ты действительно собрался оплатить долги незнакомого человека? — телефон завибрировал в кармане брюк Дениса, но он даже не пошевелился.

— Я похож на идиота? — я покачал головой. — Но брату ее помогу. Узнал, кому он задолжал?

Денис тянется к папке, которую совсем недавно положил на стол, с первого раза открывает нужную страницу и стучит пальцем по фотографии. Приходится оторваться от спинки кресла, чтобы взглянуть на того, кого Денис не захотел называть.

Я аж присвистнул, когда увидел человека в спортивном костюме на фото.

— Как они на Емельянова умудрились нарваться? — я поднимаю взгляд на Дениса.

Он едва заметно пожимает плечами.

— Несчастливая случайность?

Я качаю головой, когда обратно откидываюсь на кресло. Бывают же совпадения.

— Хорошо, что он мне услугу задолжал.

— Услуга стоит полмиллиона? — теперь обе брови Дениса поползли вверх.

— Точно стоит. Благодаря мне он когда-то познакомился со своей женой. Тем более как я понял, деньги он не потерял.

— Нет.

— Тогда можно считать вопрос решенным.

«А меня ждет три месяца удовольствия»

Стук в дверь заставляет мои губы растянуться в коварной улыбке. Денис качает головой и встает с кресла.

— Нужно ли говорить, что ты сошел с ума?

Я лишь машу рукой и говорю:

— Войдите.

Денис бросает на меня последний взгляд, по которому непонятно он осуждает или просто смеется надо мной.

Дверь открывается и на пороге появляется Мила. В тех же джинсах и футболке, что и вчера. Но выглядит еще более хрупкой. Или это она так сжалась из-за Дениса, который больше ее чуть ли не в пять раз.

— Входите, — гремит Денис, но, когда понимает, что Мила не двигается, кладет ей руку на плечо и втягивает в кабинет.

Мила делает всего несколько шагов, Денис снова подталкивает ее и только после этого выходит, закрыв за собой дверь.

— Садись, — я показываю на кресло перед собой, где только что сидел Денис.

Третья дверь. Антон. Каморка с принтером. Часть 2

Мила быстро оглядывается, убеждается, что дверь закрыта, за ее спиной больше нет опасности, и идет ко мне.

Ладно, между нами остается стол. Но моему члену, кажется, плевать. Он встает, будто Мила об него потерлась. А ведь я только наблюдаю за тем, как она грациозно передвигается.

Мила еще и умудряется по сторонам смотреть. Но, в итоге, когда взгляд натыкается на меня, румянец появляется на ее щеках. Вот только зрительного контракта она не прерывает, даже когда садится на предложенное место.

Я тянусь к ящику, в котором спрятал «сокровище», и открываю его. Мила следит за каждым моим движением и старается равномерно дышать. Но иногда ее дыхание прерывается и грудь, которую покрывает только ткань футболки, вздрагивает. Мне приходится стиснуть зубы, чтобы спокойно положиться перед Милой папку. Как раз на фотографию Емельянова. Хорошо еще, что не ее собственную.

Мила смотрит на папку волком или овечкой, которую загнали в угол, но все-таки тянется к ней. Кладет к себе на колени