Эдемский Маг (СИ) - Швейц Игорь

Искалеченное, обезображенное тело Дона качнулось на нетвёрдых ногах и изобразило подобие улыбки.

— Я никогда не приму, что какой-то выскочка может быть сильней меня. — голос архимага хрипел, после каждого слово вылетала капля крови, будто ставя жирную точку. — Я сражусь с тобой до самого конца.

Саркис усмехнулся и вновь покрыл ладони пламенем:

— Не хочу задерживать тебя, господин высокопоставленный божий архимаг.

Дон раскрутил меч и опустил его вниз. На все действия ушло не больше двух секунд, но этого хватило эдемскому магу для крутого рывка в бок. С его пальцев тут же сорвались шипящие огненные шарики. Два из них были изящно изрублены в мелкую капусту, но самый последний рухнул прямо в нос, запекая его, как картошку. Даже не поморщившись, Дон принялся раскручиваться в великолепном танце, размахивая оружием, как невесомой спичкой.

Саркис возбужденно прыгал из стороны в сторону, изредка посылая вперёд полукруглые огненные волны. Почти все они доходили до цели и мешала им, исключительно, водяная способность Дона. Бурлящая кристально чистая вода срывалась с меча, несясь как бурный поток. Волна накрывала огонь, словно тёплое домашнее одеяло, гася и уничтожая все волны неистовой несущейся на всех порах пламенной стихии. После такого фортеля не выживала ни одна из ярко-рыжих огненных атак. Оставался лишь белый клубящийся пар.

С горячих рук Саркиса всё чаще и чаще срывались огненные шары, стрелы и волны, расходуя последние остатки его бесценной маны. Смысла в атаках было откровенно мало, отчего архимаг даже посмеялся. Смеясь, он продолжал лавировать, крутить свой меч и посылать на врага все самые изощрённые водяные атаки, уже принимающие форму разных фигур, явлений или продолжающие принимать банальные стихийные формы, навроде изогнутых фигур, причудливых оружий, либо же простых водяных шаров.

Белого пара становилось всё больше. Он буквально заволакивал поле битвы, заполнял всё собой, и с одной стороны это выглядело до дикости смешно, но на самом деле…

Фигура Дона быстро неслась по песку, рассекая его своими искалеченными стопами. Мантия неслась за его спиной, будто стая назойливых птиц, а с меча срывалась голубая кристальная вода.

Превращаясь в юрких маленьких змеек, ящерок и прочих пресмыкающихся, быстро несущихся вперёд на молниеносной скорости, водичка пыталась ухватиться за тело убегающего Саркиса, что по-прежнему раскидывал пламенные бурлящие шары то в одну, то в другую сторону, слушая шипение и последние вздохи посылаемого огня. Пару раз мелкие зубки ящерок прокусывали прочный материал ботинок, но особого успеха это не приносило.

Саркис, внезапно скрывшийся в гуще пара, оставил водяных змей без единого своего следа. Ветер продолжал верещать, гоняя песок по огромному простору, а Дону пришлось остановиться. Как вкопанный, архимаг пытался предположить, куда мог деться враг, но всё что он успел предположить — его жестоко обманули и перехитрили.

Выбив из него всё дерьмо, вышибив остатки рассудка, Саркис смог переиграть архимага. Ни одна техника более не могла помочь, ни один артефакт, ни одна книга заклинаний, ни одна кроха маны.

— Маг, будь ты проклят. Как такой силач попался в темницу?

Тишина обволакивала, окружала со всех сторон, будто стая диких зверей, а пар, словно густой туман, навсегда окружала нового архимага и скрывала его от остального мира, будто сковывая своими прочными цепями.

— Архимагушка, я и не попадал в эту темницу. А если б и жил в вашем мире, никогда бы не оказался в том проклятом засранном месте. — Саркис появился так же неожиданно, как и на нижнем этаже. Рассекая пар, его мощная фигура подлетела вплотную к Дону, отвела руку в сторону и сделала молниеносный выпад.

Огненное копье в считанные мгновения изничтожило расстояние и, ярко освещая всё пространство игривыми искрами, вонзилось в тело Дона. Кровь хлынула изо всех щелей. Окропляя землю, она всё текла и текла, пока тело не сползло с огненного оружия и не рухнуло в огромную багровую лужу.

Дон даже не успел испугаться. Его глаза остались решительны и смелы, будто не его сейчас провели и пронзили длинным режущим копьем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Оружие испарилось, заставив Саркиса поморщиться от боли. Слишком мало маны осталось и эта боль… Можно ли её считать за эмоцию? А если и так, должен ли он ненавидеть себя за это?

Смотря на тело под ногами, видя угасающую жизнь, чувствуя острую нехватку дыхания, Саркис всё же смог выдавить из себя улыбку, хоть и измученную:

— Я предлагал тебе сдаться. Каждый сам выбирает, как ему поступить. — эдемский маг распрямил спину, громко хрустнув ею и широко расправил плечи. — Это моя первая победа и я хочу посвятить её Тебе, брат! — прокричал Саркис. Ветер трепал его чёрные волосы, игрался с его чёрной обтягивающей курткой и ласкал его суровое звериное лицо. Желтые глаза ярко блеснули, будто два ярких фонаря. — Жди меня, Демиург! Жди, брат мой!

Глава 4

Нехотя, белый пар развеивался под сильным напором ветра, сдуваемый песком этой жаркой засушливой неприветливой пустыни. Уходящий пар обнажал сгорбленную фигуру Саркиса, что пытался восстановить хоть маленькую каплю маны. Его руки тряслись, как у испугавшегося зайца. Славу господи ноги держались, а то бы магу совсем уж стыдно стало.

Богатырь стал медленно идти в сторону башни Флотлер. С виду казалось, что она бесконечно далеко, а кто-то мог принять её за мираж. Но Саркис продолжал идти, зная, что эта башня существует и что она гораздо ближе, чем кажется с виду.

— Черт, так жарко, аж в ту самую подземную тюрьму вернуться захотелось. — маг подавил смешок, концентрируясь на своих тяжёлых шагах. Ботинки проваливались в сыпучий желтый песок, заполняясь им по самое не балуй.

— Эти маги… Нашли где магические башенки строить. — проворчал Саркис, прикрывая лицо от встречного песка.

Расстояние всё уменьшалось и уменьшалось. Маленькая точка перерождалась в высокую башню, возвышающуюся над эдемским магом и так желанно мелькающую пред взором богатыря.

— Вот я и тут… Пора разобраться с тем, что здесь происходит.

Дыра в стене была не просто крупная, не просто огромная, отныне это был полноценный вход в башню либо же выход из неё. Оставшаяся группа зевак, застывших в раскрытом зеве башни, поспешили убраться с дороги эдемского мага, ярко сверкая пятками, быстро несущимися по запачканному и раздробленному мраморному полу.

— Правильное решение, черти. Вас и без маны завалить не проблема! — прошипел сквозь зубы Саркис, обильно обливаясь потом. — Как же жарко в этой пустыне…

Одежда взмокла, пропитываясь едким потом. Волосы прилепились к башке, и единственное, чего бы хотелось Саркису — окунуться в освежающую холодную воду и отдохнуть от этих магических битв, бесконечного мельтешения и смертей. Даже богатыри устают от своей работы!

Архимаг с хитрой улыбкой на лице глядел на своего чёрного крепкого защитника. Посох словно бы вжился в его руку, став единым с маленьким старцем.

— Саркис, ты же победил его? — скрипучим древним голосом спросил архимаг.

Маги падали на землю, бежали, отпихивая друг друга, лишь бы сиюминутно убраться с дороги эдемского мага. Вновь те же затемнённые места, те же деревянные скамейки с величавыми высокими спинками — а куда было ещё деться всем этим бедолагам?

Саркис смешливо смотрел в спины никчёмным трусам:

— Какие же они смешные. Пятки так и сверкают. — рассмеялся маг во всю свою пасть, в миг забыв ту духоту, что царила в знойной огромной пустыне, и то яркое солнце, что норовило проделать огромные дымящиеся дырки в теле любого, кто хотел бы пересечь необъятные песчаные площади…

— Ты меня вообще слушаешь? — прикрикнул архимаг, сделавший очередную попытку привлечь внимание. Старик успел и потопать ногами, и пощёлкать пальцами, прежде чем довольный богатырь повернул к нему свои жёлтые звериные глаза.

— Конечно слушаю, старый. Дон мёртв. Его тело можешь поискать погребённым в мягкий сыпучий песочек. — Саркис выглядел довольным, полным сил, будто не от его руки принял смерть человек. А ещё та стража… Разорванная на мелкие кусочки, она осталась покоится не только в пропасти под винтовой лестницей, но также и на её пыльных ступенях… Убийца воочию, весь счастливый, стоял перед стариком, и от этого мурашки целой гурьбой прошлись по его сгорбленной спине.