Чертенок с пушистым хвостом (СИ) - Елена Рудская

как у стрекозы, о чем ей немедленно сообщила моя любимая подруженька, которая оглянулась чтобы узнать почему стало так тихо. Присутствие Макса ее ни капли не смутило. Тот ей ничего не сказал, но зло затаил. И очень скоро убедился, что все напрасно. Дело в том что, когда раздавали наглость Марта заблудилась и встала в очередь два раза и не успела за совестью. Боженька ее пожалел, подумав, погибнет ведь убогая и дал немножко удачи. Для баланса. Все попытки нашего замстаросты насолить вредной польке стекали с нее, как с гуся вода. И пришлось ему оставить ее в покое.

Открыв шкаф я неожиданно столкнулась с проблемой всех женщин: нечего надеть. В смысле, из того что я обычно ношу. В моем шкафу два отдела: в первом то, что покупает мама и я говорю спасибо и кладу на полочку и во втором человеческая удобная одежда. И вот там сегодня наблюдалась печальная пустота. Потому, что кто-то забыл закинуть вещи в стирку. У него два дня много дел было. Грустно почесав в затылке, я вернулась к маминой части шкафа, где хранились все ее чаяния и надежды, что однажды я стану похожа на девушку. Так, короткие платья отметаем сразу, мини-юбки туда же, вот эти брючки вроде ничего, но обтянули меня, как вторая кожа… туда же их.

Наконец я остановилась на длинном сарафане из струящейся ткани опалового цвета на широкий бретелях, он мягко обтекал фигуру, от талии расширяясь в свободную летящую юбку до пола. Только носы белых балеток выглядывали.

— Чудненько… в этом я хоть нагнуться смогу.

Сарафан повлек за собой кучу других изменений: рюкзак пришлось оставить дома, взяв сумку, и надеть светлый кардиган. Волосы я завязала в свободный низкий хвост. И так сойдет. Я и так нарушила все свои каноны.

Зараза Марка громко присвистнула при виде меня и картинно схватилась за сердце.

— Вот что значит впервые в жизни цветы подарили. — не преминула съязвить Леська, которая крутилась неподалеку в ожидании Макса.

— Захлопнись. — привычно посоветовала ей Марта и схватив меня за руку, поволокла за собой. — Идем дочь моя, доведем благое дело до завершения, чтобы сердце мое возрадовалось.

Она как-то проболталась что дед по материнской линии у нее священник и в детстве ее часто оставляли ему на лето. Вот и прорывается у нее время от времени память о годах чудесных.

Шли мы недалеко. В туалет, где Марта лично меня накрасила. Как она это сделала я так и не поняла. Внешне будто бы ничего не изменилось, но глаза стали больше и ярче, а губы нежнее и пухлее. На щеках проступил нежный румянец.

— Так-то лучше будет. — подруга удовлетворенно уставилась на дело рук своих. — Да не дергайся, волосы не трону. Вполне неплохо. Двигаем на пару, а по пути ты мне расскажешь чего там Виктор такого сделал что прошло цунами?

— Да ничего он делал! Только целоваться лез на колесе обозрения.

Марта резко остановилась.

— Ну вот … а ты говоришь: ничего. Нехорошо врать старшим.

Я подтолкнула ее вперед:

— Ты старше всего на месяц, балда. Так что переживешь.

— Ну вот. Никакой благодарности. — вздохнула блондинка. — Гриша, и за что я в вас такой влюбленный.

— У нас что новенькая?

Сзади раздался голос Стрижаева, нарушая нашу дружескую перепалку. Я оглянулась.

— Ага, со старыми дырками. Не будет тебе такого счастья, Стрижаев, твой гарем и так переполнен.

Макс недоверчиво уставился на меня.

— Ты что ль, Соколова? Что-то в лесу умерло? Или в штаны не влезла?

— Хотела посмотреть, как тебя кондратий хватит. — ласково сообщила, опуская ресницы, чтобы не было видно ядовитого блеска.

Но блондин неожиданно ответил почти миролюбиво:

— Почти получилось. Дальше пытаться будешь? Ну чтобы я приготовился?

Как всегда не вовремя начавшаяся пара не дала нам сцепиться как следует и прошипевшая «много чести» Марта уволокла меня внутрь занимать место.

Добил меня ОБЖник. Пробежав взглядом список отсутствующих, который положил ему Макс, он окинул взглядом аудиторию и спросил:

— А Соколова, что тоже заболела?

Стрижаев кивнул в мою сторону, сохраняя самый серьезный вид, на который был способен:

— Да, чем мы пока не знаем и пока думаем: лечить или не надо?

Вот же… спаниель несчастный!!!

Олег Севастьянович побарабанил пальцами по столу.

— Вы меня поразили, звезда моя. У вас сегодня день рождения?

Сцепив зубы, покачала головой. К счастью, на этом шутки по поводу моей внешности закончились. В перерыве в меня вцепилась Марта, возжелавшая после пар пойти в кафе.

Покачала головой.

— У меня зверье дома одно. Каську выгулять надо.

— Неужто тетя решила пристроить тебя к общественно полезному?

— Тетя Агата в больнице.

Марта задумалась.

— То есть ты осталась одна? Так дуй к нам, будем киношку до утра смотреть.

Я покачала головой. Я всегда плохо сплю на чужой территории. Где бы я ни была, но спать всегда возвращаюсь домой. Чужая постель, незнакомые простыни и бессонница мне обеспечена. Не люблю незнакомые помещения и чужие вещи, когда мне нужно отдохнуть. У меня как у хищника для этого должно быть свое логово. При этом люблю новые знакомства и легко адаптируюсь в компаниях. Если мне там интересно.

— Мама предложила, чтобы ты переехала к нам на это время.

— Я бы с удовольствием, но мои предки в жизни меня не отпустят. — вздохнула Марта. — Они считают, что такой тайфун, как я должен быть под присмотром.

Не, ну тут я с ними согласна. Возле нас остановилась Леська.

— Соколова, так что это за мальчик вчера приходил? Брат наверно?

— Все мы в этой жизни братья и сестры: кто-то по духу, кто-то по крови. — усмехнулась я, но Марта была настроена более враждебно.

— Слышь, швабра, я кажется тебе уже сказала не отсвечивать тут? Или у тебя со слухом плохо? Так могу помочь. Оказать первую помощь.

— Да нужно больно… — съязвила наша красотка. — Просто интересно стало, что он в нашем чудовище нашел? А тебе, Вишневецкая, не помешало бы успокоительного пропить, а то нервная сильно.

Взбесить Марту, особенно, если и без того ее раздражаешь — дело двух секунд. У нее разгон от милой зайки до полной стервы ровно столько. И тормозного пути нету. А Леська похоже пытается себе билет до ада заказать. В рай такую су…, ну в смысле стерву, точно не возьмут. Ядом все забрызгает. Я кинула взглядом по сторонам. В дверях аудитории стоял Макс и с кем-то разговаривал. Кажется это секретарша из деканата, смуглая брюнетка с ногами от ушей. Так это для него спектакль?