Три богатыря - Владимир Колычев

Писарь скучающе зевнул и лениво посмотрел куда-то мимо Алеши. Можно не сомневаться, этого чинушу ничем не пробьешь. Хоть колени в кровь сотри... Ну да, падать на колени – этого от Алеши никто никогда не дождется.

– Я хочу видеть великого князя! – гордо расправив плечи, объявил он.

– Завтра, – снова зевнул писарь. – Приходи завтра...

Завтра так завтра, решил Алеша. И направился к своему коню.

Далеко он не уехал. Его остановил незнакомый богатырь. Верхом на красивом белом коне, он казался самим воплощением мужества и благородства.

– Эй, красавчик! – с пренебрежением окликнул он Алешу. – Не торопись. Ты уже приехал!

– Что-то не нравится мне твой тон! – грозно нахмурился молодой богатырь.

– А мне как-то все равно, нравится тебе или нет!

– Шел бы ты с глаз долой!

– Не дерзи! Перед тобой не холоп!

Алеша только что получил от ворот поворот. Уже одно это раздражало. А тут еще этот наглец. Он подлил масла в огонь. Алеша вспылил:

– Я тоже не холоп!

– Не холоп. Но очень низкий человек... Ты негодяй и мерзавец!

– Да как ты смеешь!

– Может, тебе припомнить бедную девочку?

– Какую девочку?

– А может, припомнить ее мать?

– Право же, ты повредился рассудком! Или у тебя вообще в голове ничего нет... Хочешь, я рассеку тебе голову? Уверен, там пусто!

– Ага, ты хочешь драться?

– Сгораю от нетерпения!

– Где мы с тобой встретимся?

Незнакомец резко успокоился. Взгляд его заледенел.

– Да где угодно, лишь бы поскорей.

– Раз так, буду ждать тебя на седьмой версте северного тракта. Встречаемся через два часа...

Богатырь смерил Алешу уничтожающим взглядом, презрительно хмыкнул и погнал своего коня прочь. Молодой воин с сожалением посмотрел на него. Не в себе человек, его не наказывать – лечить надо...

К назначенному времени Алеша прибыл без опоздания. Странный незнакомец был уже там. При нем находился слуга-оруженосец.

– Покайся, пока не поздно! – потребовал богатырь у Алеши. – Сегодня ты умрешь.

– Хватит! Мне надоело слушать какой-то вздор... Как будем биться?

– Верхом будем биться, на копьях.

– Согласен.

– Тогда вперед!.. Кстати, ты должен знать, кто отправит тебя к праотцам. Меня зовут Добрыня Никитич!

– А я Алеша Попович!.. Жаль, не хотелось бы отправлять тебя на корм воронью. Но что поделаешь, сам во всем виноват!

Алеша забрал у Екима щит и копье, взнуздал своего коня и помчался прочь от Добрыни.

Богатыри разъехались в разные стороны, остановились, развернулись лицом к смертельной опасности. Алеша надвинул на глаза забрало, намертво закрепился в седле, прикрылся щитом и выставил вперед длинное бронебойное копье.

Место для поединка было выбрано в какой-то сотне шагов от дороги. Прежде чем пустить Чародея во весь опор, Алеша глянул на нее и заметил могучего богатыря на исполинском вороном коне. Через седло у него был перекинут связанный человек в белой окровавленной рубахе. Чуть поодаль трусил на мерине слуга-оруженосец.

Алеша пошел на сближение. Он метил копьем в голову Добрыни. Тот же метил ниже, под щит.

Противник умел бить копьем, и сила в нем была необычайная. Но и Алеша не лыком шит. И ловкости им друг у друга не занимать. Щиты приняли на себя удары страшной силы, копья сломались, как сухой тростник. Зато сами богатыри удержались в седлах вставших на дыбы коней.

Поединок продолжался. Алеша погнал коня на разворот, на ходу выхватил меч. Краем глаза зацепился за дорогу, вдалеке заметил отряд всадников – дюжины две, никак не меньше. Это заметил и сам богатырь.

Он явно не обрадовался погоне. И быстро стал разворачивать коня ей навстречу. При этом сбросил на обочину дороги своего пленника. Его нахмуренный взгляд метал молнии, а рука тянулась к мечу. На его суровом бородатом лице не было и тени робости.

Алеша остановил коня, натянул поводья и поскакал к богатырю на подмогу. Он и сам тогда не знал, зачем это делает. Видно, чему бывать, того не миновать.

– Помощь не нужна? – спросил он.

– Не знаю, – пожал плечами бородач. – Но если ты честный человек, не откажусь!

Похоже, он рвался в бой.

– Кто гонится за тобой?

– Это, друг мой, разбойники. А это, – богатырь показал на своего пленника, – атаман у этих нехристей. Соловьем-разбойником кличут. У-ух и паразит...

– А как зовут тебя, храбрый богатырь?

– А зови, как мать зовет. Ильей. Илья Муромец я!

– Алеша. Алеша Попович!

В это время послышался стук копыт. Оглянувшись, богатыри увидели близко подъехавшего к ним Добрыню Никитича.

– Почему ты удрал от меня? – презрительно глядя на своего соперника, спросил он. – Испугался? И думаешь укрыться за широкой спиной своего друга?

– Не угадал, – Алеша остался невозмутимо спокойным. – Я тебя не боюсь. А здесь я для того, чтобы драться с разбойниками.

– С разбойниками?! – усмехнулся Добрыня Никитич. – Ты хочешь драться с разбойниками? Да ты же сам разбойник!

– Я?! Разбойник?! – Возмущению Алеши не было предела. – Нет, ты и впрямь не в себе!

– Я вижу, что вы в ссоре. – Илья укоризненно посмотрел на Добрыню. – Кто прав из вас, кто виноват – судить не мне. Но, похоже, ты погорячился, богатырь. Алеша не может быть разбойником. Не может...

Муромский богатырь говорил спокойно, по-отечески рассудительно. Голос звучал уверенно и твердо. Вид у него добродушный, но при этом вовсе не безобидный. Взгляд честный, открытый, и в то же время глаза сощурены в озороватой улыбке.

– Я так не думаю, – покачал головой Добрыня.

– Ты можешь думать, о чем тебе угодно, – отмахнулся от него Илья. – Но нам не мешай.

Всадники были уже совсем близко. Уже можно было их хорошо разглядеть. Перекошенные от злобы лица, кровожадный блеск в глазах. Алеша не сомневался, что это разбойники.

– Ты бы немного обождал, – сказал он Добрыне. – Сейчас разберемся с этой нечистью и закончим наш разговор. Уходи!

Богатырь покачал головой.

– Я буду драться вместе с вами! – решил он.

Илья только пожал плечами. Не было уже времени ни уговаривать, ни отговаривать. Его оруженосец подавал ему огромную палицу.

Разбойники нахлынули тяжелой штормовой волной. Но сокрушить богатырей не смогли.

Их было всего трое. Но каждый из них стоил целого десятка.

Как хитрый барс, дрался с разбойниками Алеша Попович. Подобно гордому льву, встречал недругов Добрыня Никитич. Словно разъяренный медведь, бился с лиходеями Илья Муромец. Он с устрашающим ревом бросался на них – не ведал ни жалости, ни пощады. Чудовищная палица с потрясающей легкостью крутилась в его могучих руках – сеяла панику и погибель...

Чудом уцелевшие разбойники в ужасе побросали оружие и задали стрекача. Преследовать их никто не стал. Илья Муромец поднял с земли связанного атамана, приторочил его к своему седлу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});