Метроном. История Франции, рассказанная под стук колес парижского метро - Лоран Дойч

Но давайте вернемся назад. Дорожка, которая привела нас к входу в оссуарий, не что иное, как дно античного римского акведука, снабжавшего столицу водой из города Аркей (Arcueil). Этот путь предлагает нам вновь вернуться в римскую эпоху, в то время, когда святой Дионисий молился в темноте подполья…

Однажды в 257 году легионеры врываются в небольшой подземный собор. Они пришли арестовать тех, кто возвещает воскрешение Христа: Дионисия, Рустика и Елевферия. Эти агитаторы должны прекратить вносить смуту. Все время повторяя, что каменные идолы – это не настоящие силы вселенной, они подорвали и пошатнули дух даже самых сильных их поборников. Если оставить этих провокаторов и дальше говорить, то появляется риск нарушения установленного общественного порядка… Эти три человека немедленно представлены перед префектом Сиссинием Фесценинусом, поверенным в Лютеции императора Валериана. Префект, как и его повелитель в Риме, не поддерживает беспорядки, вызванные деятельностью христиан.

В языческие времена император – это объект поклонения, а христиане, которые не практикуют культа поклонения императорской личности, преследуются. Для них надо отдать кесарю кесарево, а Богу Божие. Христиан не волнует мирская, светская сторона, они озабочены небесной жизнью. Поэтому для императора они – дрянные люди с сомнительной благонадежностью, к тому же еще и подрывающие общественный строй, так как отрицают официальную религию и признают Христа Сыном Божьим.

Префект Фесценинус готов расправиться с нарушителями со всей строгостью, но в то же время он хотел бы проявить великодушие к раскаявшимся: смерть или подчинение императору.

– Ничто не может заставить меня подчиниться императору, так как правит Христос, – восклицает Дионисий.

Фесценинус не понимает ничего в такой неясной речи. Он должен прекратить бред этого сумасшедшего. И чтобы тот научился мыслить более правильно, префект отдает распоряжение отрубить ему голову.

В тюрьме в ожидании казни Дионисий и его ученики продолжают свою службу. Они по-прежнему проповедуют великую тайну искупления человечества и вместе служат последнюю мессу за решетками темницы.

Без всякой задержки виновных вытаскивают из тюремной клетки и тащат на самый высокий холм, возвышающийся над Лютецией. Казнь осужденных должна быть видна издалека! Устанавливается распятие, к нему привязывают Дионисия и рубят ему голову. Но появляется Спаситель, и безжизненное тело преображается, оно оживает, освобождается от пут и начинает шагать… Дионисий берет свою голову в руки, моет ее в источнике и спускается с холма мученичества. Он идет два с половиной лье (больше восьми километров) и наконец вверяет свою голову доброй римской женщине Катулле. И только тогда тело падает. С уважением Катулла хоронит благочестивого епископа на том месте, где он рухнул. Вскоре как следующее чудо там вырастает необычайно светлая пшеница.

Что же стало с длинным путем, по которому шел святой Дионисий?

Холм, где святому Дионисию отрубили голову, по вполне понятным причинам назвали горой Мучеников (Mont-des-Martyrs), он то и стал Монмартром. Этот холм долгое время считался священным. Храм, посвященный Меркурию, несомненно, возвели римляне. В 1133 году Людовик VI выкупил территорию Монмартра и основал там бенедиктинский монастырь. Во время революции монастырь разграбили, а его последнюю мать-настоятельницу, пожилую, слепую и глухую, обвинили в «слепом и глухом заговоре против революции».

Сегодня только белая кондитерская и базилика Сакре-Кер (basilique du Sacré-Cur) напоминают о религиозном предназначении Монмартра. Первый камень заложили в 1875 году, и сказано, что базилика построена «во искупление преступлений Парижской коммуны». Ошибочка! Уже при Наполеоне III приняли решение вернуть Монмартру его религиозное призвание.

Что же касается святого Дионисия, то он спустился с холма по улице Мон-Сени (rue du Mont-Cenis). Ему надо было сделать крюк по улице л’Абревуар (rue de l’Abreuvoir), чтобы омыть свою голову в фонтане на площади Жирардон (square Girardon), сейчас об этом событии напоминает статуя. Затем он, должно быть, вернулся на улицу Мон-Сени, где у дома № 63, на пересечении с улицей Маркаде (rue Marcadet), обратите внимание на небольшую башенку. Она является частью дома, построенного в XV веке, – это самый старый дом на Монмартре. Башня намного более аутентична, чем несчастная площадь Тертр (place du Tertre). Последнюю уже давно надо переместить в Диснейленд.

Так святой Дионисий со своей головой в руках прошел несколько километров. Там, где он рухнул на землю, сейчас высится базилика Сен-Дени (basilique Saint-Denis).

Вокруг его усыпальницы построили мавзолей, которым также можно полюбоваться в крипте собора. В VII веке король Дагоберт решил основать на этом месте монастырь и сделать мавзолей мученика местом усыпальницы для себя и своей семьи. Таким образом, Сен-Дени стал некрополем королей Франции.

Где же отыскать эхо мученика Дионисия в Лютеции? По правде говоря, это событие, вне всякого сомнения, прошло незамеченным. В те времена головы часто летели с плеч, и никого не волновало такое банальное событие.

У жителей Лютеции много других хлопот. Их город, который на протяжении более столетия уютно дремал в спокойствии и благополучии, переживает ужасные потрясения.

В имперском Риме все идет наперекосяк. И уже довольно долгое время. Императоры сменяют друг друга, бывшие сторонники свергают их, и власть переходит из рук в руки по капризу случайной победы, компрометирования, заговоров и предательства. Император Валериан, отправившись воевать в Месопотамию, терпит поражение и попадает в плен к персам. Его грустная судьба никого не беспокоит. Ни один человек в Риме не желает возвращения побежденного императора, никто не хочет договариваться с врагом. Бывшего императора оставляют гнить в персидской темнице, где он в результате и заканчивает свои дни от истощения к огромному облегчению всех. Прекрасный шанс для его сына Галлиена – он остается единственным законным императором…

В одно мгновение Рим перестает быть Римом! Император уже не тот человек, который стоит выше других, которого все обожают и страшатся. Он превращается в предмет заговоров, центр коррупции и главное лицо мелких переговоров. Такая деградация политических нравов и менталитета власти является катастрофой для огромной империи. Как никогда, именно сейчас нужна стабильность, чтобы империя могла себя поддерживать. Такие беспорядки неминуемо ведут к хаосу. Империя распадается на куски, со всех сторон наступают варварские племена. Они знают, они чувствуют: римляне дрогнули, значит, время наступать. Германские племена переходят Рейн, и Галлия становится для них местом грабежа. Враг громит деревни и возвращается с богатыми трофеями.

Около 260 года на арену политической борьбы выходит Марк Кассианий Латиний Постум, блестящий римский генерал галльского происхождения. Поскольку германские племена нападают на римскую Галлию, Галлиен и Постум решают дать им отпор. Каждый берет на себя разных врагов. Император спешит на восток бороться с алеманнами, а Постум отправляется на север отбиваться от франков.

Постум сражается мужественно, не щадя захватчиков. Его доблестное поведение в боях заслуживает ему огромный авторитет среди войск вплоть до того, что легионеры готовы признать его своим императором! Император – это хорошо, но император чего? Рима? Галлии? Галлиен чувствует, что династия в опасности. Он в спешке наделяет своего сына званием Август: отныне только он может наследовать трон и больше никто. Таким образом он думал, что усмирит амбиции своего галльского генерала.

Но для сына императора наступают сложные времена… Постум, не поддерживающий идею когда-либо увидеть римскую власть в руках слабого Салонина, атакует Кельн, захватывает новоявленного Августа в плен и казнит его. Ему ничего не остается делать, как надеть на себя имперские знаки отличия: солдаты провозглашают его императором Галлии! Его лицо становится всеми узнаваемым, его добродушный образ, с бородой и золотой короной на голове, чеканится на монетах для поддержания экономики области.

Конечно, в глазах Рима Постум не кто иной, как узурпатор, но узурпатор, чьи амбиции, к счастью, ограничены. Он не желает свергать императора Рима, он не хочет переходить Рубикон и не просит сенат легализовать его, он не подвергает сомнению свою принадлежность к римской культуре.

Но тем не менее он хочет править, даже если подчеркнуто избегает называть себя верховным титулом, а предпочитает более скромное звание – «освободитель галлов». Однако, объединяя Галлию под своей властью, он тем самым разрывает связь галлов и римлян. Впервые за очень долгое время два народа разделены политически и не подчиняются одной верховной власти.

Что до Галлиена, это неподчинение его, конечно, раздражает, но он слишком занят разборками с алеманнами, предпринимающими очередные попытки вторжения, и вынужден заниматься вопросами охраны границ. Таким образом, между императором Рима и освободителем Галлии устанавливается молчаливое соглашение, выгодное обеим сторонам: Постум берет на себя обязанности по защите Рейна и, в свою очередь, получает право контролировать Британию, Испанию и большую часть Галлии.