Мятежный остров - Сергей Зверев

– Я не настаиваю, что порошок ваш. Да, вам его подбросили. И теперь только от вашего поведения будет зависеть ваша дальнейшая судьба.

– Как это понимать? – изобразил недоумение российский резидент.

– Ах да. Забыл представиться. Генри Грин, капитан-командер, флотская разведка США. А вас как зовут?

– Очень приятно, несмотря на обстановку. Карл Свенссон, ландшафтный дизайнер, – спокойно ответил Рождественский и кивнул на свой паспорт. – Чем моя скромная персона заслужила такое внимание американской флотской разведки? Попытаюсь угадать. А, понимаю, мне в этом году пришлось выполнять один заказ на обустройство участка, принадлежавшего родному брату одного из филиппинских адмиралов. И вы хотите привлечь меня к сотрудничеству? Но это же незаконно: если я буду сотрудничать с вами, то у меня могут возникнуть проблемы с местными властями.

У Генри нервно дернулась щека, он понял, что так просто нелегала не расколешь.

– О том, что у вас документы на имя Карла Свенссона, я знаю. Меня интересует ваше настоящее имя. Давайте говорить открыто. Ваш информатор – уборщик Хосе Рисаль уже во всем сознался, когда мы его взяли вместе с документами, изъятыми из корзин для бумаг. Он и сообщил нам, где и когда произойдет ваша встреча.

– Какой уборщик, какие документы? – пожал плечами Свенссон.

– Эти самые. Не желаете взглянуть? – кивнул на конверт американец.

– Не имею ни малейшего желания. Вы ошибаетесь. Возможно, какой-то Хосе, вы сказали, что он работает уборщиком, и хотел кому-то передать документы в кафе. Но не мне, а другому человеку. Беседуя со мной, вы зря теряете время. Я не знаю, как работают спецслужбы, но из книг, фильмов и газет почерпнул, что информатора обычно не арестовывают сразу, а ведут, пока он не выведет на заказчика.

– У нас свои методы. Хосе Рисаль назвал именно вас. Не запирайтесь. У меня для вас есть хорошее предложение.

– Не понимаю, о чем вы говорите, но готов выслушать, – сделал вид, что согласился, подданный шведского короля.

– Это уже хорошо. Вы человек, как я понимаю, здравомыслящий, – начал мистер Грин, – другие в разведке не работают, их отсеивают. С одной стороны, есть пакетик с наркотиками, который, честно вам признаюсь, был вам подброшен в микроавтобусе. У моей страны сильное влияние в здешних краях. А потому, не сомневайтесь, одного моего слова достаточно для того, чтобы местные следствие и суд засадили вас в филиппинскую тюрьму. Тут не Швеция и не Америка. Тюрьмы ужасные, контингент и того хуже, – очень выразительно скривился американский капитан-командер. – С другой стороны, вы уже сегодня можете выйти на свободу, и вашей карьере ничего не будет угрожать. Пакетик с порошком просто исчезнет. Для этого тоже достаточно одного моего слова. Мне нужно лишь устное согласие на наше с вами сотрудничество. Для своих хозяев вы остаетесь таким же хорошо законспирированным нелегалом, надежным поставщиком достоверной информации. Цена свободы – вы сдаете мне… Нет, нет, не сдаете… Это не то слово. Вы передаете мне информацию по вашей агентурной сети на Филиппинах. Никто из них не пострадает. Мы просто возьмем всю сеть под свой контроль, изредка будем сбрасывать в нее нужную нам информацию. Вот и все. Я доходчиво все объяснил?

– Вполне, но только не по адресу. Вы ошиблись. Я просто ландшафтный дизайнер. Моя фирма преуспевает. Зачем мне еще заниматься шпионажем?

– Не скажите. Есть еще такое понятие, как убеждения, желание рисковать. В моей практике попадались и такие нелегалы, кто на доходы от своей фирмы содержали всю агентурную сеть.

– Это не мой случай. Чтобы убедиться в ошибке, достаточно устроить мне очную ставку с этим вашим уборщиком. Хосе, кажется, так вы его назвали? Он сразу же скажет, что я не имею к нему никакого отношения.

Мистер Грин глубоко вздохнул.

– Вы начинаете меня утомлять и злить. В вашем положении это чревато серьезными последствиями. Взгляните на документы, которые вам собирался передать Хосе. – Мистер Грин взял конверт и высыпал из него на стол бумаги.

– Какие-то чертежи, технические наброски и записки. Честно говоря, я в этом ничего не понимаю, – бесстрастно вздохнул Карл Свенссон.

– А вы повнимательней взгляните. Освежите память, – подсказал мистер Грин.

Рождественский деловито поправил очки, прошелся взглядом по бумагам, не прикасаясь к ним.

– Результат прежний. Вы теряете со мной свое драгоценное время.

Генри подошел к окну, раздвинул металлические планки жалюзи. Он ни секунды не сомневался, что швед – разведчик-нелегал. Знал, что это его шанс сделать карьеру, но у мистера Грина на ландшафтного дизайнера не было ровным счетом ничего. Если не считать подброшенного пакетика с наркотиками. Но такой финт был достоин опустившегося ленивого филиппинского копа, а не представителя флотской разведки США. Начальство таких вещей не любит. Оно может закрыть глаза на подобные вещи, но только в случае успеха. Скажем, Грин положил бы на стол список агентов, информаторов, которыми тайно управляет этот чертов Карл Свенссон.

– Наш разговор неофициальный, – напомнил Генри. – Подумайте о своем будущем. – Хосе Рисаль уже сдал вас. Вам не отвертеться. Будет и очная ставка, и все остальное, включая тюрьму, если вы не согласитесь сотрудничать с нами. Даже пакетик с наркотиками для этого не понадобится.

Рождественский задумчиво смотрел перед собой. Перспективы вырисовывались неутешительные. Он знал, какой следующий ход сделает мистер Грин. Тот скажет, что сумеет сбросить дезинформацию, будто бы он – Рождественский – сдал-таки всю агентурную сеть. Мол, и Хосе Рисаля он лично сдал.

– Можно закурить? – попросил «швед».

Глаза Генри зажглись: если человек просит о чем-то, значит, сломался. Теперь главное, аккуратно его дожать, и дело будет в шляпе.

– Без проблем. – Мистер Грин сунул руку в карман и положил перед Рождественским пачку сигарет, а наверх ее – зажигалку, оформленную в цвета американского флага..

Нелегал неторопливо открыл пачку, вынул сигарету, крутанул колесико зажигалки, посмотрел на огонек, выскочивший из микрогорелки, словно в это время принимал нелегкое решение.

– Наше сотрудничество будет хорошо оплачиваться. В будущем, когда надобность в нем отпадет, вам предоставят возможность перебраться жить в США, – решил дать еще один бонус нелегалу для положительного ответа Генри.

Рождественский прикурил и, глядя на Генри, опустил руку с зажигалкой. Язычок пламени лишь коснулся края одной из бумаг. Но от этого касания мгновенно вспыхнула ярким огнем вся пачка. Это сработал специальный состав, которым по наставлениям Рождественского Хосе Рисаль обрызгивал все передаваемые документы, чтобы в случае опасности их можно было уничтожить за считаные секунды.

Мистер Грин среагировал не сразу. Несколько мгновений он стоял каменным столбом и таращился на пылающие бумаги. Затем смел их со стола на пол и принялся топтать ногами. Но документы не гасли, продолжали гореть, чернели, скукоживались.

На шум прибежали полицейские. Штанины у Генри уже дымились.

– Да не топчите! – кричал он. – Несите воду! Заливайте!

Сержант метнулся за дверь. Офицер бросился к холодильнику. Когда сержант вернулся с кружкой воды, гасить уже было нечего. По кабинету кружилась, рассыпалась пеплом черная метель. Мистер Грин вырвал у сержанта кружку с водой и плеснул себе на дымящуюся штанину.

– Черт, какой я неловкий… – извиняющимся тоном проговорил Карл Свенссон. – Я честно не хотел… Так получилось, – пробормотал он.

По его лицу невозможно было сказать – издевается он или говорит серьезно.

– Я сам не понимаю, как это произошло… – мямлил поданный шведского короля, – странная бумага, никогда не видел, чтобы так горела.

– Ты пожалеешь об этом, – мстительно прошипел американский капитан-командер, в упор глядя на Рождественского. – Очень сильно пожалеешь. Есть много способов вытянуть из человека правду.

Теперь у Генри не осталось даже бумаг из мусорных корзин в качестве косвенного доказательства. Лишь догадки, а на них далеко не уедешь. Начальство такого не любит. Оставался один выход – сломать несговорчивого нелегала, вытащить из него информацию любым путем, не стесняясь в средствах.

5

Это уже стало традицией. Хорошей или плохой? Даже сам Лавров не мог дать ответа на такой вопрос. Ни одного отпуска ему не удалось отбыть до конца. Непременно случалось так, что его «выдергивали» самым срочным образом. Вот и полноценно погостить у двоюродного брата на Оке майору не пришлось.

Когда они обедали на террасе, на проселочной дороге появилась черная легковая машина с военными номерами. Пашка сильно обрадовался, завидев, как из автомобиля, остановившегося перед родительским домом, выбрались самый настоящий генерал и в штатском моложавый мужчина с непроницаемым лицом.

Мальчишка сразу понял, что всякие портянки и сапоги, которыми занимается дядя-интендант, это чистой воды россказни. Не станет генерал лично приезжать за таким офицером, тем более не станет с ним уважительно беседовать. Значит, дядя Андрей в самом деле выполняет секретные задания, вот только рассказывать об этом не хочет. Что ж, правильно, – конспирация.