Пленники тайги - Евгений Сартинов

Прибытие высоких гостей задерживалось, лишь в одиннадцатом часу послышался стрекочущий гул вертолетных винтов. Вскоре над аэродромом показались три вертолета, как оказалось, хорошо знакомые Астахову МИ — 8, в том числе и печальной памяти К. А. - 10056. Именно этот вертолет первым пошел на посадку, остальные же пошли по кругу, хотя места на площадке хватило бы всем. Смысл этого маневра Астахов понял когда увидел как из пузатого чрева геликоптера сыпанули подобно муравьям люди с фото и видеокамерами. Распоряжалась всей этой бандой высокорослая девица в брючном костюме с безупречной темно каштановой прической. Расставив свою снимающую и пишущую братию по местам теледама тут же принялась интенсивно тараторить в массивный, гранатообразный микрофон украшенный логотипом местного телевидения. Смолкнуть ее заставил лишь рев идущих на посадку вертолетов. Когда винты перестали вращаться и наступила столь странная после всего этого грохота тишина, к одной из винтокрылых машин двинулись и журналисты и Попов со всеми своими приближенными. Хотя до места посадки было метров сто, не меньше, но Астахов со своей врожденной дальнозоркостью прекрасно видел все до малейших деталей.

Лицо человека первым показавшегося в квадратном проеме люка оказалось более чем знакомо Астахову. Генерал еще три года назад примелькался всей России в предвыборной гонке за кресло президента. Теперь же он губернаторствовал в этих огромных, северных, суровых и прекрасных просторах. Неторопливо спустившись по железной лесенке вниз на землю генерал смешался с толпой встречающих, и теперь по неписаному табелю о рангах должен был появиться человек прибытии которого Астахов ожидал с особым нетерпением. Со слов Попова заявившего что Золотов увлекся рыбалкой «под старость лет», Семен приготовился увидеть благообразного старичка, или хотя бы человека в возрасте, седовласого и солидного.

К его удивлению это было совсем не так. Миллионер оказался высок ростом, широкоплеч, и на вид ему можно было дать максимум сорок, сорок пять лет. Волосы на голове финансиста явно шли на убыль, но Золотов относился к то редкой категории людей, которым отсутствие растительности на голове шло на пользу. Залысина еще больше подчеркивала высоту его мощного лба, прямой, классических форм нос и широкая, белозубая улыбка делали его лицо более чем приятным, а очки в тонкой золоченой оправе придавали магнату некую рафинированную интеллигентность. Ладно сидевший костюм темно-серого цвета и коричневый, в полоску галстук даже на таком расстоянии казались шедеврами портновского искусства. Все так же широко улыбаясь Золотов легко и быстро спустился вниз, сразу растворившись в толпе встречавших. Это отнюдь не огорчило охотника, с неменьшим любопытством Астахов наблюдал за всеми остальными членами свиты высочайших лиц. Из люка вертолета как из чрева курицы — несушки начали появляться и растворяться в толпе одинаково крепко сложенные парни, похожие друг на друга как бройлерные петухи. Если учесть, что еще до этого несколько человек прибежали от третьего вертолета, то Астахов сначала поразился количеству охраны, потом понял что тут не только телохранители Золотова, но и губернатора. Один из охранников с собакой на поводке деловито обошел поданные машины, заставляя шоферов открывать все дверцы и даже багажники.

После инкубаторских братьев — охранников в проеме люка появился высокий, худощавый парень со своеобразной, словно приплюснутой с боков головой, в темном костюме с косой челкой через чур длинных волос, постоянно падающих на глаза. Судя по комплекции и той осторожной неловкости с которой парень спустился с лестницы прижимая к груди небольшой черный дипломат, он явно не привык к подобным физупражнениям, а быть может просто боялся уронить свою ношу.

Астахов подумал было что это уже все, но последний человек, покинувший вертолет заставил его забыть обо всем предыдущем. Громадная фигура его заполнила собой всю ширину квадратного люка. На верхней ступеньке вновь прибывший задержался и, распрямившись во весь свой немалый рост, огляделся по сторонам. Семен невольно ахнул про себя. При росте под два метра поражала ширина плеч этого великана, а выпирающая колесом грудь и мощный загривок ясно давали знать о немалой физической силе гиганта. В нем всего словно было с избытком. Толстые щеки, широкий и приплюснутый курносый нос, большие, выпуклые глаза, толстые губы, сама громадная голова великана оставляло странное впечатление. В нем словно жила яростная по своему скрытому заряду сила. У Семена по спине пробежала невольная изморозь страха. Позабыв обо всем на свете Астахов наблюдал теперь только за этим странным гостем. А тот, целеустремленно пробившись сквозь густую толпу, отправился к приготовленным для перевозки делегации машинам.

Оставив без внимания автобусы и УАЗик детина прямиком проследовал к «Митцубиси», где сразу подал какой то странный знак блаженствующему за рулем «классной тачки» Мореману. Ни Семен, ни Санька этого жеста не поняли, и для последнего это кончилось плохо. Открыв дверцу машины и не вступая в переговоры с местным шофером верзила молча сграбастал его за воротник и легко, как надувную куклу, выбросил парня из автомобиля. Отлетев на добрые пять метров и приземлившись на пузо бывший морской десантник вскочил и рванулся было на обидчика, но встретившись взглядом со свирепыми, выпуклыми глазами великана сразу потух и отошел в сторону, бормоча себе под нос ругательства и очищая с рук и коленей грязь. Недалеко от Семена кто-то засмеялся, слишком забавной показалась вся эта сцена, но лицо Астахова словно окаменело. Усаживаясь за руль громоздкий гигант повернулся к Семену другим боком, и тот сразу увидел на ноздреватой коже левой щеки уродливый шрам в районе нижней челюсти.

6. «Вся королевская рать…»

Астахов, конечно, не поехал на церемонию открытия прииска. Он так и остался сидеть на склоне сопки, бездумно глядя перед собой и машинально поглаживая лежащую рядом Найку. Перед его мысленным взором снова и снова появлялись роковые мгновения той осени: шум винтов вертолета, гулко разнесшиеся по лесу выстрелы, квадратная фигура главного среди убийц его друзей. Ошибиться он не мог. Вряд ли природа смогла еще раз вылепить подобного уникума, наградить немотой и приметным шрамом на левой щеке.

Из раздумья его вывел свирепый рык несущегося на него огромного, черного пса. Астахов так и не понял, на кого нацелился этот красавец дог, на него или Найку. Вскочив на ноги Семен резко ударил оскалившегося пса стволом карабина по зубам, сразу этим остановив его бег, а затем со всего маху навернул прикладом по скошенному лбу дога, да так удачно, что клацкнув зубами, кобель сунулся мордой в землю и затих.

— Эй, ты что делаешь, козел! — крикнул от вертолета один из охранников миллионера, судя по поводку в руке — кинолог. Почти бегом он кинулся к лежащей собаке, щедро сыпя матом в адрес охотника. Семен на этот мутный поток не ответил ни словом, только поудобней перехватил карабин, намекая что прикладом по башке может получить не только глупый пес, но и его хозяин. Неизвестно чем бы все это закончилось, если бы в этот момент дог с некоторым трудом, но все таки поднялся на ноги. Судя по мутным глазам он уже ни на кого не хотел нападать, чего нельзя было сказать о его хозяине. С беспокойством ощупав голову пса тот прицепил к ошейнику поводок и снова начал поливать матами охотника.

— …Ты всю жизнь на меня работать будешь если с ним что случиться!.. — орал охранник, выкатив от усердия голубые, с легкой дурнинкой глаза. Астахов подумал что все таки нормальные рыжие, вроде Стапанова, попадаются редко. А этот был именно рыжий, медноголовый, с красноватой кожей на круглом, веснушчатом лице. При всей своей дурной агрессивности и преимуществе в росте кинолог явно не спешил привести свои угрозы в исполнение, а как-то странно оглядывался в сторону вертолета. Семен же по прежнему молча глядел немигающими глазами на разошедшегося телохранителя. Несколько человек у вертолета с интересом наблюдали за развитием конфликта, но ни кто из них не спешил прийти на помощь коллеге, а сам он лезть в драку явно опасался. От позора рыжего спасло возвращение на аэродром всего многочисленного кортежа.

Рыжий еще бежал к своему вертолету, а охотник уже забыв про него снова внимательно разглядывал всю многочисленную компанию. Судя по шуму, гаму, хохоту, состоявшийся после открытия банкет удался. Генерал-губернатор уже снял пиджак, хотя до галстука дело еще не дошло, на руке у него повисла изрядно нагрузившаяся журналюшка, постоянно поправляющая свой сползающий на бок парик и перекрывающий все бубнящие мужские голоса истерично — визгливым смехом. Около памятного вертолета с номером К.А.- 10056 все начали прощаться с губернатором, даже журналистка, по идее улетающая этим же вертолетом.