Большая Игра против России - Питер Хопкирк

Наполеон не стал тратить времени на разговоры, а собрал все книги, посвященные этому региону, которые смог найти, и принялся их прорабатывать, жирно подчеркивая интересующие его места. «Я был полон мечтаний, — объяснял он много лет спустя. — Я видел, как я создаю новую религию, покоряя Азию верхом на слоне, с тюрбаном на голове и новым Кораном в руках, который переписал по‑своему». К весне 1798 года все было готово, и 19 мая армада с французскими войсками на борту тайно вышла из портов Тулона и Марселя.

2. Кошмар Наполеона

«Новый генерал‑губернатор Индии лорд Уэлсли впервые услышал сенсационные и неприятные новости о том, что Наполеон высадился в Египте с сорокатысячной армией, из уст уроженца Бенгалии. Этот человек только что прибыл в Калькутту на борту быстроходного арабского судна из Джидды на Красном море. Прошла целая неделя, прежде чем новости официально подтвердили разведчики, прибывшие в Бомбей на британском военном корабле. Одна из причин задержки объяснялась тем, что французские силы вторжения смогли ускользнуть от британского средиземноморского флота, и несколько недель никто не знал, направляются они в Египет или намерены обогнуть мыс Доброй Надежды и двинуться в Индию.

Тот факт, что Наполеон наступает с такой большой армией, вызвал в Лондоне серьезную тревогу, особенно у лорда Дандеса и его коллег в совете управляющих. Дело в том, что положение Ост‑Индской компании в Индии было далеко не безоблачнным, хотя в тот момент она была там главной европейской силой и контролировала всю торговлю страны. Борьба с французами и прочими конкурентами поставила ее на грань банкротства и лишила возможности противостоять Наполеону. Поэтому там с известным облегчением узнали, что тот не собирается двигаться дальше Египта, хотя и это было уже достаточной угрозой. Широко распространялись различные догадки и гипотезы относительно возможных дальнейших шагов императора. Существовали две различные точки зрения. Одни считали, что Наполеон будет наступать по суше через Сирию или Турцию и нападет на Индию со стороны Афганистана или Белуджистана, тогда как другие были убеждены, что он придет морем, отправившись в плавание из какой‑либо точки на египетском побережье Красного моря.

Дандес был убежден, что французы выберут сухопутный маршрут, и даже упрашивал правительство нанять русскую армию для перехвата. Собственные военные эксперты компании были уверены, что вторжение, если оно состоится, произойдет с моря, хотя Красное море большую часть года закрыто из‑за встречных ветров. Чтобы противостоять этой опасности, британскую эскадру срочно направили вокруг мыса Доброй Надежды для блокады выхода из Красного моря, тогда как другую эскадру отправили из Бомбея. Стратегическое значение пути через Красное море не было секретом для Калькутты. Несколько лет назад новости о начале войны между Англией и Францией именно этим маршрутом в рекордное время достигли Индии, что позволило англичанам неожиданно обрушиться на ничего не подозревавших французов. Хотя в те времена в отличие от наших дней регулярного транспортного сообщения с Египтом через Красное море еще не существовало, срочные сообщения время от времени доставлялись именно этим путем, а не обычным маршрутом вокруг мыса Доброй Надежды, занимавшим в зависимости от ветра и погоды не меньше девяти месяцев. Правда, оккупация Египта Наполеоном на какое‑то время нарушила этот кратчайший путь.

В отличие от высших должностных лиц в правительстве и официальных представителей компании в Лондоне, сам Уэлсли не слишком переживал по поводу пребывания Наполеона в Египте. Он был искренне убежден, что оттуда невозможно организовать успешное вторжение ни по суше, ни по морю. Тем не менее это не мешало ему использовать страхи тех, кто находился в Лондоне, для собственной выгоды. Будучи твердо убежден, что политика всегда должна быть рассчитана на перспективу, он столь же энергично стремился подвигать границы индийских владений компании дальше, тогда как прочие директора старались удержать их на месте. Ведь они стремились получать прибыли для нетерпеливых акционеров, а не заниматься дорогостоящими территориальными приобретениями. Тем не менее, несмотря на их нежелание и большие затраты, компания оказалась в вакууме, возникшем в результате падения династии Моголов, и потому все больше втягивалась в правительственные и административные дела. В результате вместо обещанных акционерам ежегодных дивидендов руководство столкнулось с непрерывно нараставшими долгами и постоянной угрозой банкротства. Они понимали, что борьба со вторжением, даже если кончится успехом, разорит их окончательно. Ведь на помощь правительства, занятого схваткой не на жизнь, а на смерть с Францией, особо рассчитывать не приходилось.

Однако кризис предоставил Уэлсли ту возможность, в которой он нуждался. Он послужил оправданием для смещения и конфискации собственности тех местных правителей, которые проявляли дружеские чувства по отношению к французам, чьи агенты в Индии все еще были весьма активны. Но на этом Уэлсли останавливаться не собирался. Лондону пришлось развязать ему руки для защиты своих имущественных интересов, и эта возможность была в полной мере использована: под британский контроль перешли новые обширные области страны. Поскольку отчеты его очень долго добирались до Лондона, да и составлялись они нарочито туманно, Уэлсли получил возможность заниматься экспроприацией все семь лет своего пребывания на посту генерал‑губернатора. Так что к моменту его отзыва в 1805 году территории, штаты и регионы, частично или полностью подконтрольные компании, заметно выросли. Вместо трех первоначальных районов вокруг Калькутты, Мадраса и Бомбея теперь они включали большую часть страны. Все еще сохраняли независимость только Синд, Пенджаб и Кашмир.

Первоначальным стимулом или предлогом для такого расширения империи послужило стремительное продвижение Наполеона. Впрочем, эта угроза, вызвавшая такую панику в Лондоне, оказалась чрезвычайно недолгой. Пытаясь искупить неудачу попыток найти и перехватить французскую армаду прежде, чем та достигла Египта, адмирал Горацио Нельсон в конце концов обнаружил ее стоящей в заливе Абукир к востоку от Александрии. Там он заманил французов в ловушку и уничтожил, так что спаслись бегством всего два корабля. Теперь он отрезал Наполеона от Франции, перерезал его линии снабжения, предоставив ломать голову, как выводить войска домой. Но если эта победа позволила руководству компании в Лондоне перевести дух, то юный Наполеон был далек от мысли расстаться со своей мечтой выдворить англичан из Индии и построить великую французскую империю на Востоке. Совершенно не обескураженный поражением в Египте, по возвращении во Францию он шествовал от одной твердыни к другой, одержав в Европе целый ряд блистательных побед.

Однако перед отплытием в Европу он получил удивительное предложение из Санкт‑Петербурга. Поступившее в начале 1801 года от наследника Екатерины Великой царя Павла Первого, оно давало возможность отомстить англичанам и возвысить свои амбиции на Востоке. Павел Первый, разделявший нелюбовь Наполеона к англичанам, решил возродить план вторжения в Индию, разработанный Екатериной десять лет назад. В нем уже предусматривался глубокий рейд русских войск через Центральную Азию на юг. Но у Павла была идея получше. Следовало организовать совместное наступление русских и французов, что сделало бы победу над силами англичан почти очевидной. Тайно переслав свой грандиозный план Наполеону, которым Павел восхищался почти до безумия, царь стал ждать ответа.

Идея Павла заключалась в том, чтобы послать 35 000 казаков через Туркестан, вербуя по дороге воинственные туркменские племена обещаниями невообразимых трофеев, если те помогут выдворить из Индии англичан. В то же самое время французская армия примерно такой же численности должна была спуститься по Дунаю, пересечь на русских судах Черное море и на них же пройти по Дону, Волге и Каспийскому морю до Астрабада на его юго‑восточном побережье. Здесь армии предстояло встретиться с казаками и затем двинуться на восток через Персию и Афганистан к реке Инд. Оттуда они должны были начать совместное массированное наступление на англичан. Павел распланировал движение войск с точностью почти до часа. Он рассчитал, что французам понадобится двадцать дней, чтобы достичь Черного моря. Пятьдесят пять дней спустя вместе с русскими союзниками они должны вступить в Персию, а еще через сорок пять дней — увидеть Инд. Ровно четыре месяца от старта до финиша. Чтобы завоевать симпатии и привлечь к сотрудничеству персов и афганцев, через чьи территории придется продвигаться войскам, вперед будут высланы посланники для объяснения причин их появления. Говорить им предстояло следующее: «Страдания, от которых изнывает население Индии, вызвали сочувствие России и Франции, и две державы объединились с единственной целью освободить миллионы индийцев от тиранического и варварского ярма англичан».