Неудачница для босса - Настя Джордеген

еду и села рядом с боссом.

— Приятного аппетита. — пожелала, невинно хлопая ресницами.

— И тебе. — как-то обречённо ответил.

Босс поймал немного риса, наколол креветку на вилку, отправил всё в рот. Поморщился. Выпил воду. Но даже слова не сказал.

Зато я вот вспомнила, как Тамара Игоревна рассказывала про ковёр ручной работы, который требует щепетильного ухода.

— Ой! — вырвалось из меня против воли.

Даниил медленно повернулся ко мне и вопросительно поднял бровь.

— Простите. — жалостливо вымолвила. — Кажется, я случайно испортила вам ужин.

Мужчина прикрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов и уже спокойно спросил:

— Вторая порция есть?

— Тоже случайно испорченная. — заливаясь краской призналась, и тут же с робкой надеждой спросила. — Будете жареную картошку с грибами?

— Давай уже. — отодвигая тарелку с испорченной едой, согласился босс.

Я резво подскочила и побежала кормить босса.

Это же надо так за один день два раза облажаться. Вот точно на меня сосед порчу навёл! В отместку, что я пожаловалась на него. Ну не может одному человеку так конкретно не везти во всём.

Босс, неохотно ковыряя в тарелке, съел всю картошку.

— Добавки положить?

Всем известный факт: сытый мужчина — довольный мужчина. А крыши над головой лишаться не хочется. С зарплатой, ладно уж, распрощаюсь. Хотя деньги мне хоть какие-нибудь не помешали бы.

— Нет. — Босс сложил руки перед собой на столе и строго взглянул на меня. — Но я хотел бы с тобой поговорить?

— Что. прям сейчас?

Он кивнул.

Я покорно села, ладошки положила на коленки, личико скорчила в виноватую рожицу, и с грустными глазами стала ждать выговора.

— Ядвига, я понимаю, что могу не нравиться тебе, но зачем портить мои вещи и еду?

— Это случайно! Говорю же, не везёт мне по жизни.

— Случайно решила посолить готовую пищу или случайно проигнорировала рекомендации к должностным обязанностям?! Ты избалованная девчонка, не способная выполнять элементарнейшую работу и нести ответственность за свои поступки! Если бы я не обещал бабушке терпеть тебя месяц, то уволил бы ещё вчера! — мужчина снова взял паузу, выдохнул, прикрыл глаза, и уже спокойнее заговорил. — Поэтому предлагаю условие.

— К-к-какое? — со страхом спросила.

— Ты доживаешь этот месяц. Я тебя не вижу и не слышу. Ты ни к чему не прикасаешься. Условие выполняется, и мы прощаемся навсегда.

Заманчиво звучит, но нет. Согласиться — значит признать своё поражение, а я не привыкла опускать руки. Я ещё докажу, что он не прав, и я способна хотя бы на уборку дома. Этот сноб и зануда ещё извинится за свои слова!

— Нет.

— Ядвига, не глупи! Это идеальный выход для всех.

— Нет! — ещё и головой покачала для убедительности, на что Даниил как-то обречённо покачал головой.

— Ну, будь по-твоему, — бросил на прощание и покинул кухню.

Прозвучало как-то недобро, надеюсь, я всё же не пожалею о своём упрямстве.

Глава 5

Утром встала на час раньше. Включила везде тусклый свет, чтобы кое-кто не убился. Проверила, ничего не валяется, все дверцы шкафов закрыты, а стулья задвинуты.

Я молодец!

Среди своих вещей нашла строгое чёрное платье с воротником-стойкой и рукавом три четверти. Ох. Как же я его давно не носила! Еле впихнулась. Но ничего так. Зато облегает, боссу напомнит, что я девочка и меня обижать нельзя! Волосы собрала в строгий пучок.

Посмотрелась в зеркало. Вся такая до омерзения прилизанная. Зато босс увидит, что собранной я тоже бываю.

Ещё раз осмотрела себя и пошла на кухню. Тщательно сервировала стол. Приготовила кофе. Разогрела завтрак. Выложила на тарелку и украсила. Стала ждать зануду.

Стою. Спина прямая, правая рука согнута в локте, через неё перекинуто белое кухонное полотенце. Вторую спрятала за спину. На лицо натянула вежливую улыбку. Внимание на бегающего Шарика не обращаю.

Даниил зашёл, скептически посмотрел на свою еду.

— Доброе утро, Даниил Максимович. Ваша овсянка, сэр.

Ну да, грешна. Не удержалась. Но овсянка на завтрак? Серьёзно, сноб?

Тот ничего не ответил, молча прошёл, сел за стол и начал есть.

Знаете, даже журнальчик не почитает, телефон не откроет. Сидит и молча уплетает это жуткое месиво. Язык так и чешется спросить, а точно ли ему овсянка нужна? Может лучше моторного масла подать.

Вытерпела! Ни единого слова не произнесла, как статуя простояла весь завтрак барина рядом. Молча убрала грязную посуду. Босс ещё раз скептически на меня посмотрел и ушёл. Снова не оставил распоряжений. Ну и ладно, я и сама справлюсь.

Первым делом переоделась в любимые шорты и футболку и начала внимательно изучать заметки, чтобы снова ничего не пропустить.

— Шарик, твой хозяин жуткая зануда! Не удивительно, что я не смогла запомнить все рекомендации. Ладно, по ходу дела разберусь.

Начала убираться, но что-то изменилось. Вроде бы всё как обычно, но не так. Начала оглядываться, искать причину изменений, но всё мимо, пока не посмотрела на окно. Солнце! В Питере появилось солнце! В первые за всё моё время пребывания в этом городе я увидела солнце.

Паровую швабру бросила и побежала в свою комнату, переодеваться.

— Шарик! Пошли гулять.

Тот довольно завилял хвостом и побежал со мной в коридор. Гулять с собакой мне не разрешалось. Это дело хозяина. Но что может пойти не так? Шарик же будет на поводке, а тут солнце! Впервые за полтора месяца появилась эта светящая лампочка над головой!

Мы довольные пошли на прогулку. Кое-как справилась с замком, на сигналку дом ставить не стала. К счастью, калитка открывалась и закрывалась легко. Шарик от счастья — рот открыл, язык высунул. Лапками перебирает, что-то вынюхивает. А я по сторонам глазею. Вот это дома! Такие шикарные видела только по телевизору, а по соседству с ними стоят деревянные развалины. И вот иду по улице, а тут то дворец, то халупа. Странно, но всё равно красиво!

А главное, солнышко светит! Ох, как здорово! И даже слякоть под ногами настроения не портить. Гуляли мы счастливые, пока мимо какой-то нехороший человек не промчался и не облил нас из лужи.

Обидненько. Ладно я, но Шарика-то жалко. От белой собаки ничего не осталось. Ну где-то под слоем грязи видно, что он был белым. Эх. Ладно, отмою, и никто не узнает.

Зато погуляли.

Домой возвращаться не хотелось. Ни мне, ни Шарику. Ещё бы с удовольствием побегали, но нельзя, трудовые подвиги ждут меня.

Я сразу поняла, что-то не так. Калитка открыта, но я точно помню, как запирала её. Огляделась в поисках чего-нибудь потяжелее. Но ничего на глаза не попадало.

Без оружия идти в