Асмодей Pictures - Георгий Зотов

— Как он выглядел?

Девушка затараторила: без пауз, рассыпая слова горохом:

— Я не особенно всмотрелась — в светлой шляпе, тёмные очки… незапоминающийся, в общем. Такой подарок… я уж, простите, глянула краем глаза: блин, настоящая золотая кредитка (игриво). Завидую, когда у человека по жизни есть хорошие и щедрые друзья. А вот стихи — они из Библии, да? Клёво. Библию сейчас очень модно читать, у меня подруга тащится. Кстати, на все Священные Писания сегодня скидка. Показать Евангелие?

Человек, глядя ей в глаза, покачал головой.

— Нет, не надо. Пожалуйста, принесите счёт.

Он расплатился, прибавив полсотни рублей на чай. Нервная дрожь утихла, пальцы в кармане разжались. Судя по всему, никто не собирается его убивать, и чёрные силуэты спального района вместе с девицей с паутиной во рту вряд ли ждут беглеца на выходе, раскрыв смертельные объятья. Но кто такой этот таинственный «друг»? Зачем он вообще ему помогает? Что означает цитата из Библии? Перевернув салфетку, он снова дважды медленно прочитал сообщение. Затем — ещё один раз, повторяя про себя каждое слово.

В голове что-то отчётливо щёлкнуло — словно переключатель.

Открыв коробку, он достал мобильный телефон: «Самсунг», с большим экраном. Тот уже был включен: на дисплее светилась пришедшая эсэмэска — пара фраз, плюс несколько цифр. Беглец поднялся со своего места. Покинув магазин, он двинулся вверх по бульвару, механически, как робот. На углу здания свернул налево. Прочтение стиха и послания в телефоне словно активировало в мозгу нужную кнопку: он шёл уверенно, размашистым шагом, глядя перед собой. Чувство достижения цели, смысла существования захлестнуло всё внутри — заняло тело целиком, растекаясь по венам, обволакивая голову, заливая глаза.

Неважно, кто прислал подарки. Это — его хранитель и помощник.

Раннее серое утро, люди спешат по делам сквозь моросящий дождь. Никто не обращает внимания на ещё одного скучного интеллигента, бредущего по своим делам. Перед глазами полыхнула короткая вспышка: да, ему следует зайти именно СЮДА. Он поднялся по ступенькам в банк: офис только что открылся, никаких посетителей внутри. Беглец подошёл к окошку: позади стекла перекладывал бумажки сонный юноша в ослепительно белой рубашке.

— Доброе утро, — вежливо сказал гость. — Я хотел бы купить золото в слитках.

— Сколько именно? — без удивления осведомился клерк.

— Примерно полкило, — улыбнулся незнакомец. — Этого мне должно хватить.

…Человек в тёмных очках и светлой шляпе, стоявший на противоположной стороне улицы, дождался выхода беглеца со свёртком. Убедившись, что тот двинулся в нужном направлении, он повернулся — и вразвалочку зашагал ко входу в метро «Тверская».

Глава 4

Елизандра

(район Отрадное, улица Декабристов)

Этельвульф чувствовал себя изрядно утомлённым. Ещё бы — целую ночь напролёт сидеть и вытирать сопли своей «бывшей» — как в прямом, так и в переносном смысле. Его роман с Елизандрой имел место лет сто двадцать назад, в эпоху царствования императора Александра Третьего, Тогда Елизандра обладала совсем другой внешностью — светленькая, пухленькая девица с веснушками и носом-пуговкой, эдакая восторженная «бестужевка». В отличие от Корнелия, родившегося путём привычного для бесов скрещивания с человеческой расой, Елизандра являлась чистым по крови первородным демоном — из тех, кто, согласно древней легенде (в чью правдоподобность Этельвульф не очень-то верил), прежде работал ангелом и якобы был низвергнут с небес по персональному велению Божьему. Этим фактом слуги Сатаны страшно гордились, хотя природное демоническое обличье лишь усложняло жизнь на Земле. Вот и сейчас, искусственная кожа Елизандры лежала в растворе в ванной (требовалось смыть косметику), благо Корнелий предпочитал общаться с экс-подругой в натуральном виде. Сама гостья выглядела не столь уж страшным чудовищем, каким демонов представляют Голливуд и компьютерные игры. Вполне человеческое (и даже слегка симпатичное) лицо, длинные волосы и стройное тело с маленькой грудью. Однако тёмно-серая, поросшая пусть редкой, но всё же волчьей шерстью кожа, жёлтые кошачьи глаза (светящиеся во тьме), паутина во рту и устойчивый запах тлена вкупе со слежавшейся пылью оставляли ей мало шансов завести любовника среди людей, пребывая в естественном адском образе.

Кожу Елизандра меняла достаточно часто — каждые сорок лет.

Это, разумеется, вызывало протест сатанинской бухгалтерии. Демоны девятого разряда (а карьера Елизандры складывалась не лучше, чем у Этельвульфа) по законодательству получали бесплатно казённую одежду. Срок действия стандартной шкуры определялся Коллегией Демонов в 70 лет, но Елизандра каждый раз устраивала в отделе снабжения такой грандиозный скандал, что с ней опасались связываться даже искушённые в битвах с крестоносцами архонты. Подумать только, одно время Этельвульф и Елизандра даже собирались жить вместе… ну, счастливые браки демонов — большая редкость. Демоницы не могут иметь детей, а племя бесов на Земле (согласно заветам Дьявола) следовало приумножать. Связи с человеческими женщинами открыто поощрялись руководством, но для рождения ребёнка следовало получить спецразрешение. На словах поддерживая свод законов «Скрижали Сатаны», Коллегия жесточайше регулировала поголовье демонов, взяв за пример современную политику Китайской Народной Республики — «одна семья — один ребёнок». Так почему они не живут вместе с Елизандрой? Да вот как раз из-за этого.

На протяжении разговора Корнелию удалось вставить лишь пару фраз.

Да и те были предложением выпить ещё стаканчик успокоительного. Демоница безудержно рыдала и повторяла Этельвульфу, что жизнь её закончена. Это выражение за время знакомства с Елизандрой он слышал примерно десять тысяч раз. Если не больше.

— Я облажалась, ты понимаешь? Какая же я идиотка… расслабилась, охранители сами сказали, мужику на вид полтинник, вымок, перепуган, дрожит… они как цыплята здесь. Пока не пришли в себя, ловишь их как нефиг делать. Я нечасто на дежурстве… но многократно участвовала в охране туннелей. Вот сдуру и заключила снова пари, что выставлю «огонёк», возьму его голыми руками, в одиночку… в прошлый раз же выиграла. «Ствол» чисто для острастки на столе держала — они заговорённые, их пули не берут. А тут он, полумёртвый, вдруг приподнялся с пола — и бац мне в морду, бац в солнечное сплетение. Я и опомниться не успела, как потеряла сознание. Очухалась — валяюсь на полу, ни денег, ни «ствола». Блядь, что я буду докладывать Асмодею? Скажи мне?!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});