Эскадренные миноносцы типа "Новик" в ВМФ СССР - Павел Лихачев

Было особо отмечено, что, "несмотря на тщательную очистку и окраску корпуса, командир корабля должен знать о необходимости, в будущем, ведения профилактических работ по подводной части корпуса" (56). Отметили разницу в сохранности корпусов в сравнении с "Фрунзе" и "Шаумяном". Причиной лучшего состояния последних стало лучшее качество работы на "другом судостроительном заводе". На "Петровском" началось установление нако- пец-то прибывших из Ленинграда артиллерийских орудий. Был определен боекомплект на предстоящую кампанию: 520 фугасных. 40 ныряющих и 80 практических снарядов.

Как обычно, в истории русского (теперь уже и советского) флота обозначилась хроническая нехватка специалистов, особенно кочегаров и торпедистов. На запросы о комплектации следовал такой же традиционный ответ: ".. .Вам не дают необходимое число хорошо знающих специалистов не по какой-либо иной причине, а просто потому, что их пет ещё в достаточном количестве". (56)

А то, что техническая культура специалистов должна быть достаточно высока на любом этапе работы, наглядно подтвердил случай, произошедший 8 апреля при сборке главного воздушного насоса, когда в приёмном клинкете был обнаружен "забытый" 38 дюйма болт с гайкой и шайбой. Согласно документации сборной мастерской, работы по клинкету вели рабочие: Лебедев, Гродский и Майстренко.

Комплекс ходовых испытаний "Петровского" занял пять недель, в ходе которых кораблем было пройдено 1348 миль. 6 июня 1925 года командир рапортом доложил о полном окончании работ по машинам и корпусу. В то же время отмечалась необходимость текущего ремонта "всей артиллерии", замены 76-мм зенитного орудия системы Лендера, переборки всех компрессоров и станков орудий. Не были приняты минные аппараты, отсутствовал комплект торпед, не были установлены аккумуляторы в электрических сетях приборов ПУАО. Недостаточной оставалась и выучка неопытных экипажей, что привело к столкновению "Петровского" и "Незаможника" по выходу из Севастополя 27 июня 1925 года. По счастью, повреждения кораблей были минимальны и не представляли опасности.

Тем не менее авторитет и сила СССР нуждались в подтверждении срочном и немедленном. Лучшим же подтверждением этого во все времена являлся заграничный морской поход. На сентябрь 1925 года был назначен первый дальний поход в истории советского военно-морского флота. "Незаможник" и "Петровский" готовились уходить в Средиземное море, в Неаполь, с заходом в Костантипополь.

Спешно чистилось "всё, что могло быть вычищено", все менялось на новое, в особенности обмундирование. Командному составу был выдан один "белый костюм" и суконные брюки по сроку 1926 (следущего) года. Срочно потребовались "ранее не нужные" 30 кортиков, 30 портупей и столько же сабель. Но с трудом найденные на складах Севастополя кортики оказались в запущенном состоянии, а портупеи к ним отсутствовали вообще.

Рапорт командира эсминца "Незаможник" Начальнику Морских сил Черного моря

Доношу, что время стоянки в Севастополе эсминца "Незаможник" было использовано следующим образом:

29 апреля 1925 г. Приход в Севастополь.

30 апреля. Баня, дезинфекция вещей, переход команды в экипаж, подготовка к дезинфекции корабля.

1 мая. Парад.

2 мая. Противохолерная прививка (1-й укол).

3 мая. День отдыха.

4 мая. Открытие и проветривание помещений, починка вещей, обмундирования и поверка.

5 мая. Приём топлива, мытьё чехлов.

6 мая. Выход на испытания на полный ход.

7-8 мая. Мытьё жилых помещений. 2-й укол противохолерной прививки.

9 мая. Обследование эсминца инспекционной комиссией.

10-12 мая. Окраска и приёмка внутренних помещений.

13 мая. Выход на испытания на полный ход. Определение девиации, приём топлива и боекомплекта.

14-15 мая. Окраска наружного борта и надстроек.

16 мая. Переход команды на корабль и проведение через баню и дезинфекционную камеру.

17 мая. 4 ч 00 мин. Выход на Тендеровский рейд

"Некомсоставу" же подлежало к выдаче: один комплект рабочего платья, белые брюки, пара ботинок, два белых чехла, одна ленточка, форменка, звездочки, брючный ремень.

Заменялись корабельные бинокли, чехлы и даже корабельные койки. Изготовлялись не нужные до сих пор военные и государственные флаги других стран, а для салютов устанавливались 37-мм салютные пушки.

А в подшивке документов об организации похода сохранилась загадочная и многозначительная фраза: "…Разрешить начальнику дивизиона эсминцев использование 1000 рублей на представительские расходы из сумм. ПРЕДНАЗНАЧЕННЫХ ДЛЯ БИЗЕРТСКОЙ ЭСКАДРЫ…" (Выделено автором) Нет нужды напоминать, что в 1925 году возвращение в СССР кораблей белогвардейского флота всё ещё было вероятно и имело большое значение для возрождения флота.

Выйдя из Севастопольской бухты в 15 ч 30 мин 18 сентября 1925 года, корабли вошли в Босфорский пролив на следующий день, 19 сентября. Время это было тем недолгим периодом, когда отношения Советского Союза и Турецкой республики отличались особой теплотой и доверием. Именно активная помощь молодого Советского государства дала возможность победить турецкой республике в борьбе за независимость в 1918-1923 гг.

24 сентября корабли пришли в Неаполь, где находились с визитом в течение 5 дней. И до и после во всех иностранных портах мира иностранцев неизменно удивляла высочайшая культура и дисциплина советских моряков.

4 октября "Незаможник" и "Петровский" отдали якорь на Севастопольском рейде. Благодаря жестокой ответственности и (в этом тоже не приходится сомневаться!) трудовому энтузиазму команд, поход прошел почти идеально… Почти.

В приказах по соединению сохранились следы предпринятого на "Незаможнике" расследования по поводу совершенной во время похода кражи "револьвера системы Наган и бинокля". Были предприняты негласные меры для предотвращения его выноса с корабля для продажи на берегу (другие варианты, по-видимому, не рассматривались). Но следствие более склонялось к мысли о том, что револьвер был украден, вынесен и продан ещё в Константинополе. Из чего следовало очень "советское" следственное мероприятие: негласно проверить, кто из наших моряков "не по средствам" отоварился в иностранном порту…

В 1926 году "Незаможный" переименовали в "Незаможник". 16 декабря 1927 года в состав окончательно оформившегося по составу дивизиона восстановленных черноморских новиков был введен эсминец "Быстрый", при восстановлении переименованный в "Фрунзе". Бывшие на нем двухтрубные торпедные аппараты заменили на трехтрубные, кормовой торпедный аппарат заменили на 102-мм орудие. В ходе модернизации в 1930-х гг. на нем установили 45-мм зенитные полуавтоматические орудия и крупнокалиберные пулеметы. Последним пополнением соединения стал пролежавший почти десяток лет на дне Цемессой бухты эсминец "Калиакрия", в новой жизни ставший "Дзержинским" (принят в состав флота по окончании восстановительного ремонта 24 августа 1929 г.). Он же стал и флагманом дивизиона, получив две красные марки на первой трубе ("Незаможник" и "Железняков" несли красную марку на средней трубе, а "Шаумян" и "Фрунзе" красную марку на второй и третьей трубах).

Поднятый же в 1926 году эсминец "Гаджибей" не вводился в строй по причине больших повреждений. Его турбины и ряд вспомогательных механизмов были использованы при восстановлении эсминца "Петровский".

Закончив капитальный ремонт, "Шаумян" на пробе машин 22 марта 1931 года развил скорость 25,3 узла.

Шторм 29 марта 1931 года на Черном море был настолько силен, что все три стоявшие на рейде Феодосии эсминца ("Фрунзе", "Дзержинский", "Незаможник") потеряли по одному якорю из-за обрыва цепи. Весь апрель 1931 года "Фрунзе" и "Незаможник" периодически выходили в море для проведения опытов знаменитого "Остехбюро" В.И. Бекаури. Главной задачей "Остехбюро" являлась отработка дистанционного радиоуправления различными видами боевой техники.

8 июня стал днем трагедии на Черноморском флоте. В 7 ч утра эсминец "Фрунзе" вышел в море на упражнение с участием подводных лодок. В ходе маневров примерно в 16 ч "Фрунзе" столкнулся с подводной лодкой № 16 (АЕ-21 до 3 февраля 1931 г, с 15 сентября 1934 года – "Металлист"). Имея загнутой после удара таранную часть форштевня, эсминец находился в доке на ремонте с 11 по 20 июня. Лодка же затонула, имея большую пробоину в носовой части. Через два дня -10 июня, "Шаумян" участвует в обеспечении подъёма затонувшей лодки. В десять ч утра люк поднятой лодки был открыт, и тела 20 погибших подводников (из 32, по штату) перенесли на борт "Шаумяна". Похороны жертв катастрофы состоялись в Севастополе 11 июня.

И всего через неделю "Шаумян" стал "героем" анекдотической ситуации, "добившись" попадания учебной торпедой в линкор "Парижская Коммуна". Разумеется, учебная боевая часть торпеды не могла причинить сколько-нибудь серьёзного вреда линкору… А что с торпедой? Она утонула. Её искали два дня и не нашли. (44) В июне "Дзержинский" участвует в обеспечении визита в Одессу датского броненосца береговой обороны "Нильс Юэль".