Сказки - Татьяна Рик

И ещё одна деталь. Каждый персонаж нашей новогодней сказки появлялся под свою песенку. Песенки были записаны на кассету, а магнитофон включали за сценой.

Так вот, на пятой, кажется, ёлке сижу я на стульчике, выходит Баба-Яга, набирает номер на огромном телефоне и вызывает:

- Леший, выходи, останови Снегурочку.

Не успела она уйти, как из-за занавеса выходят волки, звонят по телефону и, к моему ужасу, говорят:

- Баба-Яга, Леший спился! Тьфу, то есть он заболел, так что мы сами остановим Снегурочку.

Дальше всё идёт по сценарию, если не считать моих округлившихся глаз, в которых стоит немой вопрос:

- Что случилось?

Потом волки уходят, появляется Леший. В руках у него бутылка из-под пива. Леший, как ни в чем не бывало, распахивает окно, выбрасывает туда бутылку и говорит весёлым голосом, обращаясь к деткам:

- Всё! Я завязал! Я больше не пью!

И под свою лешинскую песенку беспечно скачет по залу. Тут я просто чуть под ёлку не упала.

А знаете, что оказалось? Баба-Яга от усталости перепутала и вызвала Лешего раньше, чем волков, а по сценарию нужно было наоборот. Оно бы и ничего, но за сценой включали магнитофон, и получилось бы, что Леший пляшет под песню волков, а волки - под песню Лешего. А у них и вовсе вся сцена от песенки зависела. Вот волки и позвонили Бабе-Яге, чтобы внести поправочку.

Кстати, о волчьей сцене. Волки доказывали, что Красную Шапочку они съели когда-то вполне справедливо. Она де белоручка и бездельница, по дому не помогает, бедная бабушка с ног сбилась, хлопоча вокруг внучки, да к тому же Красная Шапочка заставляет её уроки вместо неё делать! Поскольку на каждой ёлке всегда найдется хоть одна девочка в костюме Красной Шапочки, я придумала вызывать её в качестве свидетеля - подтвердить, что волки нагло врут. Так всё и было: многочисленные Красные Шапочки были девочками послушными и примерными. Но где-то на третьей ёлке на мой вопрос:

- Правда ли, что бабушка решает за тебя задачки? - девочка потупилась и тихо сказала:

- Да.

Вот так номер! Пришлось взять с неё слово, что теперь она будет делать уроки сама.

Напоследок скажу, что смертоубийства на своих ёлках я больше не допускала. Освобождали Деда Мороза уже не все кровожадные малютки, а только несколько человек, на вид самых хилых - я сама выбирала! Да и "нечисти", наученные горьким опытом, сдавались без боя.

Вот так я была Снегурочкой.

САМОЕ ДОРОГОЕ

Роза внезапно дала росток, тоненький и нежный с зеленовато-красными листиками. Тогда-то и появился маленький Мик. Был ли он раньше на свете, он не знал, просто он появился, потому что должен был появиться. А как же иначе? Мик ещё спал и не знал, что мама будет звать его Митенькой, а папа Дмитрием. Он пока ещё не мог всего этого понять. Одно только помнил Мик тоненький стебелёк розы и голубые крылья какой-то птицы. Птица была огромная, как небо. С тех пор Мик полюбил цветы, небо и птиц.

* * *

Однажды Мик заблудился в ромашковом поле. Не удивляйтесь, просто Мик был очень маленький, а ромашки - большие и белые, точно близкие солнышки. Мик взобрался на стебелёк, просунул курчавую головку между упругими белыми лепестками и провёл ладошкой по жёлтой корзиночке мелких цветочков в середине ромашки. Это просто чудо: издалека Мик думал, что жёлтенькая серединка - это ромашкин глаз, а оказалось, что там тоже цветочки, только малюсенькие. Ладошка Мика покрылась тёплой жёлтой пыльцой. Мик облизал ладошку и тут увидел мальчика, зелёненького, как трава.

- Ты кто? - удивился Мик. - Кузнечик что ли?

- Не-е, - улыбнулся мальчик, растянув большой ротик, - я тролль. Я под землёй живу. У меня там зимняя резиденция. Ну, дача то есть. А летом я на улице живу, в траве. Так интереснее. К тому же я путешествовать люблю. Слезай с ромашки, вместе пойдем. Я сейчас в Африку иду, Красное море смотреть.

- Я боюсь, меня мама не отпустит, - огорчился Мик. - Она у меня всё время волнуется, если я далеко ухожу.

- А мы маму с собой возьмём - веселее будет.

- Не получится, - серьёзно ответил Мик. - Во-первых, мама большая, она может нечаянно на тебя наступить. А во-вторых, у неё ноги больные. Ей до Африки не дойти.

- Это очень жаль, - опечалился тролль. - О, я знаю, что делать! Надо твою маму вылечить! В глубине горы Желмез живёт старуха-фея Мильфа. Она варит такие зелья, от которых все болезни проходят.

И Мик отправился с троллем в глубины горы Желмез. Он никогда прежде не думал, что под толщами скал есть города с узенькими мощёными улочками и старенькими разноцветными домишками, утопающими в цветочных зарослях. В окошках и на балкончиках появлялись хозяева-тролли. Они приветливо махали ручками, а иногда даже звали на чашку чая.

Мильфа жила за городом, в покосившемся от времени особняке с чугунными решётками на окнах и шершавыми серыми стенами.

Тяжёлая дверь с противным скрипом отворилась, и мальчики оказались в узком тёмном коридоре, пахнущем сыростью и мышами. Внезапно над самой головой Мика пролетело со свистом маленькое крылатое чудовище фиолетового цвета, а под ногами захихикали, забегали мелкие красноглазые твари. Мик прижался спиной к холодной влажной стене и тяжело дышал.

- Страшно? - зашептал ему в ухо тролль. - Может, вернёмся?

- Нельзя, - серьёзно ответил Мик. - Кто же, кроме меня, вылечит маму?

Мильфа сидела у камина и помешивала палкой тлеющие угли. Пряди длинных, совершенно седых волос спадали ей на глаза и на плечи. Узловатые пальцы шевелились, сморщенные губы что-то невнятно бормотали. Глаз Мильфы мальчики не увидели за большими выпуклыми очками, в которых отражался огонь.

- Тётенька Мильфа... - неуверенно начал Мик. - Тётенька Мильфа, мы пришли вас попросить...

Мильфа подняла голову и так посмотрела на мальчиков, что Мик поперхнулся. Тогда его поддержал тролль:

- Очень-очень попросить! Вылечите, пожалуйста, его маму.

- Вы помешали мне колдовать, - недовольно проскрипела Мильфа. - Ну да ладно. Что там у вас?

Фея поставила на огонь котел с вонючим варевом, пошептала, швырнула в зелье какие-то травы. И тут поверхность жидкости покрылась зеркальной плёнкой, тогда-то Мильфа, тролль и Мик увидели... маму! Она сидела такая печальная у окошка и смотрела, как на улице идёт дождь.

- Понятно. Ноги, - заключила старая фея. - Что ж, я могу ей помочь, но за это ты, - она ткнула длинным узловатым пальцем в сторону Мика, - должен отдать мне самое дорогое, что у тебя есть.

- Но у меня ничего с собой нет, - опечалился Мик.

- Это ничего. Ты перечисли всё своё самое любимое, тогда оно исчезнет у тебя дома и окажется у меня. Это очень простое волшебство. Или тебе жалко?

- Нет, - сказал Мик. - Для мамы мне ничего не жалко. Я очень люблю мою красную машинку, ещё - игрушечного медвежонка Фофку, бегемотика Борю и чёрненький паровозик с вагончиками. Берите, тётенька Мильфа. Да, ещё берите голубую прозрачную плиточку и стеклянный шарик. Это мои тайные сокровища. Только вылечите маму!

- Ты не назвал ещё одно.

- По-моему, всё, - растерялся мальчик.

- Ещё ты любишь своего попугая Тирли. Мне давно нужен попугай, его печень требуется для одного колдовства.

- Но, тётенька фея, он же живой! - в отчаянии прошептал Мик, широко раскрыв глаза. Игрушки - это игрушки, они мне простят. А Тирли - настоящий, я не могу позволить, чтобы его убили!

- Ты не любишь свою маму?

- Очень люблю, но я не могу отдать попугая! - и Мик горько-горько заплакал.

- Ну как знаешь, - спокойно ответила Мильфа. - Тогда ничем не могу помочь. Уходите.

Когда тяжёлая скрипучая дверь захлопнулась за ними, Мик зарыдал ещё пуще.

- Я не могу уйти так! Маму столько докторов лечило, и всё зря! Но и Тирли этой злющей фее я отдать не могу. Она его убьёт!

- Почему такое странное имя у попугая? - спросил тролль, чтобы немножко отвлечь друга от мрачных мыслей.

- Это мама его так назвала. Она любит всё необычное. Все называют попугаев Яшами и Кешами, зато Тирли ни у кого нет, - ответил Мик, размазывая слёзы по щекам.

- Эй, мальчик! - раздался над головой Мика тоненький голосок. Это была маленькая летучая мышь сиреневого цвета с жёлтыми глазками. - Не реви. Я всё слышала. По секрету скажу, Мильфа очень жадная. У твоей мамы есть серёжки или колечко? Ну вот, пообещай их Мильфе вместо попугая. Она, как сорока, любит всё блестящее.

- Не могу, - всхлипывая, пробурчал Мик. - Это же мамины украшения, а не мои. Разве можно обещать чужое?

- Ну как знаешь! - фыркнула летучая мышь. - А твои плиточки и стеклышки не очень-то нужны Мильфе! И сиреневая мышка улетела.

- Я знаю, что делать! - вдруг завопил тролль и даже подпрыгнул на месте от радости. - У меня есть маленький изумрудик. Настоящий! Это мой талисманчик. Я с ним никогда не расставался, но сейчас я вижу - тебе очень нужно. Возьми, - тролль вытащил из кармана зелёный камушек, взял его в ладошки и прошептал:

- Прости меня, изумрудик, так нужно. Прощай! - и протянул его Мику.

- Когда Мильфа увидела драгоценный камушек, глаза её загорелись жёлтым завистливым огнём, и она протянула к нему дрожащие от жадности руки.