Разорванные сердца (ЛП) - Контрерас Клэр

Ты действительно выглядишь невероятно.

Она глубоко вздохнула, улыбаясь еще ярче, когда ее глаза встретились с моими в

зеркале.

— Спасибо тебе. Спасибо за все, — сказала она, сделав паузу, чтобы сглотнуть и

сморгнуть слезы. — Спасибо за мои красивые фотографии и просто… за все. Если бы не ты, меня бы сейчас здесь не было.

— Была бы. Это было неизбежно, — сказала я и обняла ее, положив подбородок ей на

плечо. — Но я так чертовски рада, что могу разделить этот день с тобой. — Я немного сжала

ее. — Я думаю, что Бин кончит в штаны, когда увидит, как ты идешь к алтарю, — сказала я, опуская руки.

— Я отправила ему подарок через Вика, так что, возможно, он уже сделал это, —

сказала Эстель со смехом. Его подарком был фотоальбом, который включал

суперсексуальные фотографии ее в его больничном халате и других вещах из ее будуарной

съемки со мной.

— Ммм, да, я думаю, что это, вероятно, сработало, — сказала я, повернувшись к двери, когда мы услышали, как она открывается. Мама Эстель и моя мама вошли с Софи, все трое

смотрели на Эстель в ее свадебном платье. Я отошла, чтобы они могли оценить ее, и я

почувствовала ком в горле, когда ее мама начала плакать.

— Ты так красива, — повторяла она.

— Мама, пожалуйста, остановись, ты заставишь меня плакать и мой макияж

испортиться, — сказала Элли.

— О Боже, мой брат собирается умереть, — добавила Софи.

— Наши маленькие девочки выросли, — сказала моя мама.

— С вами просто невозможно находиться рядом! — сказала я, вытирая глаза, стараясь

больше не плакать.

Эстель осталась в номере, в то время как все мы спустились вниз и вышли на пляж, где

должна была состояться свадьба. Тревога волной пронзила меня, когда я увидела шаферов, которые стояли вокруг и оживленно разговаривали, глядя на пляж. «Я готова», — сказала я

сама себе. Я в порядке. Но когда он обернулся, и я увидела его профиль, мои ноги перестали

идти.

— Ой-ой. Я уже вижу, что происходит. — Моя голова повернулась назад, когда я

услышала голос своего брата. — Глубокий вдох и шаг, сестренка. Глубокий вдох и шаг.

— Я знаю, как ходить, Роб, но спасибо за помощь, — сказала я.

Он пожал плечами, улыбаясь, глядя вперед на группу парней.

— Я шел перед тобой, поэтому подумал, что тебе может понадобиться помощь.

Я закатила глаза со смехом.

— На самом деле я шла перед тобой, большое спасибо.

— Да, верно, — сказал он с насмешкой. Он обнял меня за плечо и притянул к себе. —

Ты отвечаешь за свой ход, — сказал он мне в волосы. — Скажи это.

— Я отвечаю за свой ход, — сказала я, глубоко вдохнув. — Что я буду делать без тебя, когда перееду?

— Легко, — сказал он, опустив руку и наклоняясь, чтобы посмотреть на меня. — Не

переезжай.

— Ха-ха, — сказала я, улыбаясь ему. — Ты знаешь, я не собираюсь отказываться от

этой работы.

Роб глубоко вздохнул.

— Я просто говорю, если ты со мной - ты мой близнец, и, если ты уедешь, ну, ты не

будешь.

Я засмеялась, отталкивая его от себя.

— Ты такой глупый. Мы всегда близнецы.

Мы направились к толпе; слова Роба дали мне силу, необходимую, чтобы держать

голову высоко. В моей жизни было время, когда я ненавидела быть близнецом. Несмотря на

то, что у меня не было сестры-близнеца, с соответствующей одеждой и всей конкуренцией, которая исходила от этого, я чувствовала себя подавленной. Чаще всего это было мимолетное

чувство, потому что в конце концов никто не понимал меня так, как мой брат, и я не была

уверена, связано ли это с близнецами или это было просто дело брата и сестры в целом, но я

была рада иметь его. Вот почему, когда у меня появилась невероятная возможность делать

фотографии для журнала в Нью-Йорке, я действительно много думала об этом. Два года

назад я бы ухватилась за эту возможность, но мне казалось, что чем старше я становлюсь, тем более важной становится для меня семья и мысль о том, чтобы оставить их позади, была

уже не так привлекательна, как раньше.

— Эй, Мия, ты выглядишь прекрасно, — сказал Оливер, как только мы дошли до них.

— Благодарю. Ты выглядишь чертовски горячо, но что тут удивительного? — сказала я, заставив всех рассмеяться. Всех, кроме одного. Тот, кто причинял боль моему сердцу каждый

раз, когда я смотрела на него, поэтому я старалась не смотреть на него.

— Готов пожениться? — Роб спросил Оливера, который блеснул ему самой большой

улыбкой, которую я когда-либо видела.

— Я уже женат, но да, я готов жениться на ней снова, и снова, и снова, — сказал он, вызывая стон от Виктора.

— Пожалуйста, остановитесь на этом. Я боюсь, вашего следующего комментария, и я

действительно не хочу, чтобы этот день был разрушен для всех нас.

— Ты получил подарок? — спросила я, игнорируя просьбу Виктора и добавляя масла в

огонь, когда Оливер начал громко хихикать.

— О, да. Спасибо, что сделала их. Я собираюсь заставить ее повторить образы

некоторых из них, — сказал он.

— Какие образы? О чем вы вообще говорите? — спросил Виктор, потому что его

любопытство не знало границ.

— Будуарная съемка, которую я сделала для Элли, — ответила я. Роб начал кашлять

рядом со мной, Дженсен добавил: «Хорошо, этого достаточно», но Виктор просто смотрел на

меня в замешательстве.

— Будуарная съемка, — сказала я. — Ну ты знаешь… сексуальные фотографии?

— Моей сестры? — он практически кричал. — Окей. Мне жаль, что я спросил.

Увидимся у алтаря!

Мы все рассмеялись, наблюдая, как он отступает от разговора. Он остановился только, чтобы поздороваться с Софи и предложить ей свою руку, а затем выстрелил в нас

убийственным взглядом.

— Это моя реплика, — сказал Оливер. — Сначала я должен пойти. Где моя мама? —

спросил он, глядя на меня.

— Я понятия не имею, — ответила я, оглядываясь вокруг.

— Вот она! — Роб указал на маму Оливера, которая вошла с незнакомым мужчиной и

другой женщиной.

— Вот это картина, которую я думал никогда не увижу, — сказал Оливер, когда он

направился к ним. Дженсен усмехнулся, когда посмотрел на них, и я клянусь, что

почувствовала, как мои внутренности задрожали.

— Это его отец? — Роб спросил Дженсена.

— Да, и его мачеха, — ответил Дженсен, все еще глядя на троицу.

— Они кажутся дружелюбными, — сказал Роб.

— Да, так и есть, — ответил Дженсен.

— Деми и Брюс Уиллис дружелюбные, и они оба женаты на других людях. Так бывает,

— сказала я, пожав плечами. Только когда глаза Дженсена сверкнули в моем напревлении, я

поняла, что сказала. Интенсивность его взгляда заставила меня отступить.

— Некоторые люди знают, как вести себя - как взрослые, — сказал он, его слова, как

спички брошенные в бензин, разожгли мои вены.

— О, так ты тусуешься со взрослыми? — сказала я, наклоняя голову. Его глаза

сузились, глядя на меня.

— Я думаю, что церемония вот-вот начнется, — сказал Роб, сжимая мою руку, чтобы

привлечь мое внимание. Я знала, что он хотел сказать мне, прежде чем я взглянула на него, поэтому я глубоко вздохнула и кивнула.

— Давай покончим с этим, Рейнольдс, и потому, что это единственный шанс

прикоснуться ко мне, я предлагаю тебе насладиться этим, — сказала я, подойдя ближе к нему

и схватив его за руку. Я старалась не думать о том, какой тонкой чувствовалась моя рука в его

мускулистой. Я проигнорировала его смешок, и то, что он заставил меня почувствовать. Я не

обращала внимания на то, что от близости с ним эндорфины в моем мозгу начали

зашкаливать.

Мы заняли свое место за спиной Виктора и Софи и стали ждать, когда начнет играть

свадебная песня, которая была акустической версией «Thinking Out Loud» Эда Ширана. Он

пошевелил рукой и переплел наши пальцы, заставив мои глаза расширяться от шока, когда я