Чудовище на орбите - Джек Вэнс

Джин осознала, что Блейскел делала ей знаки от дверей, таинственно шевеля толстыми пальчиками. Женщина ждала в маленькой каморке, которую называла своим офисом. На лице ее сменялись эмоции.

- Мистер Вебард сообщил мне серьезную информацию,- сказала она тоном, долженствующим быть суровым.

Джин изобразила встревоженность:

- Обо мне?

Блейскел решительно кивнула:

- Мистер Эрл выражает недовольство вашим странным поведением этим утром. В семь утра, а может быть, даже раньше…

- Возможно, Эрл имел дерзость…- пробормотала Джин.

- Мистер Эрл,- строго поправила Блейскел.

- - Миссис Блейскел, мне чуть ли жизни не стоило удрать от него.

Блейскел смущенно заморгала:

- Мистер Вебард сообщил мне нечто совсем иное. Он сказал, что вы…

- Разве это разумно? Разве это могло быть, миссис Би?

- Ну… нет,- признала Блейскел, положив пальцы на подбородок и постукивая по зубам ногтем.- Несомненно, при ближайшем рассмотрении, все это покажется странным.- Она взглянула на Джин.- Но как…

- Он позвал меня в комнату и затем…- Джин вообще не умела плакать и потому скрыла лицо в ладонях.

- Ну, слушайте,- сказала Блейскел,- я, в любом случае, не поверила мистеру Вебарду. Он… он…- Она не смогла выдавить из себя вопрос.

Джин покачала головой.

- Этого не было, он недостаточно старался.

- Опять начинается,- пробормотала Блейскел.- А я-то думала, он перерос этот нонсенс.

- Нонсене? - произнесла Джин, будто понимая, о чем речь.

Блейскел смущенно отвела глаза.

- Эрл прошел несколько стадий возмужания, и я не знаю даже, какая из них вызывала наибольшее беспокойство… Год или два назад, когда Хьюго был еще жив и семья была вместе, он посмотрел столько земных фильмов, что начал восхищаться земными женщинами. И нас всех это обеспокоило. Благодарю небеса, он полностью перерос это омерзительное занятие, но зато стал еще более робок и погружен в себя.- Она вздохнула.- Если хотя бы одна из наших прелестных девушек со станции полюбила его ради него самого, за его блестящий ум… Но нет, все они романтичны, их больше привлекают круглые пышные тела и красивая плоть, а бедный корявый Эрл уверен, что девушки улыбаются ему только из-за его денег, и, скажу вам, он, вероятно, прав! - Женщина задумчиво поглядела на Джин.- Мне пришло в голову, что Эрл мог вернуться к своей старой- ну, скажем, странности. Да, вы прелестное создание и действовали из лучших побуждений, но вы такая…

- Ладно,- удрученно согласилась Джин. Очевидно, этим утром она все же достигла не многого. Но каждая кампания имеет свои неудачи.

- В любом случае, мистер Вебард просил дать вам другие обязанности, подальше от мистера Эрла, потому что он явно преисполнился к вам антипатии… После случившегося, думаю, вы не будете возражать.

- Конечно, нет,- отсутствующе сказала Джин.- Эрл - ханжа, несносный, ненормальный мальчишка…

- С завтрашнего дня вы лишь прибираете в Плезансе и смотрите за периодикой, а также поливаете растения в атриуме. Ну, а дальше - посмотрим.

Джин кивнула и повернулась, чтобы уйти.

- Да, еще одна вещь,- неуверенно сказала Блейскел.

Джин остановилась. Казалось, Блейскел не находит подходящих слов, и тут ее словно прорвало:

- Будьте осторожны, особенно когда вы одни рядом с мистером Эрлом. Вы знаете, это станция Эберкромби, и Эрл Эберкромби здесь Высший Суд. Случаются иногда странные вещи…

Джин спросила потрясенным шепотом:

- Вы имеете в виду физическое насилие, миссис Блейскел?

Блейскел поперхнулась и покраснела.

- Да, я полагаю, можно назвать это так… Иногда наружу выходят некоторые очень позорные вещи.

Впрочем, пересказывать их вам было бы нехорошо, вы среди нас только один день. Но будьте осторожны. Я не хочу, чтобы ваша душа была на моей совести.

- Я буду осторожна,- успокаивающим тоном пообещала Джин.

Блейскел кивнула, давая понять, что нравоучительная беседа подошла к концу.

Джин вернулась в столовую. В самом деле, очень мило, что Блейскел так беспокоилась о ней, словно любила ее. Джин фыркнула: вот еще! Женщины никогда ее не любили, потому что рядом с ней их мужчины теряли голову. Не то чтобы Джин намеренно флиртовала - по крайней мере, не всегда,- но было в ней нечто такое, что интересовало мужчин, даже пожилых. Пожилые клялись в том, что относятся к ней всего лишь как к ребенку, но глаза их блуждали по ее телу не хуже, чем у молодых.

Но на станции Эберкромби все было по-иному. Джин удрученно осознала, что здесь к ней никто не ревновал, ни один человек. Все шло по-другому: ее жалели. Но Блейскел нравилось держать ее под крылышком; Джин почувствовала приятное теплое чувство. Может быть, когда она получит эти два миллиона долларов… Мысли ее вернулиеь к Эрлу. Теплое ощущение улетучилось.

Эрл, высокомерный, раздражительный Эрл неистовствовал, потому что она помешала его отдыху. Ощетинившийся Эрл думал, что она корявая и чахлая! Джин толкнулась в направлении кресла. Плюхнувшись в него, она схватила свой пузырь с какао и присосалась к носику.

Эрл! Она представила угрюмое лицо, белокурые волосы, перезрелый рот, кряжистое тело, которое он столь жаждал наполнить жиром. И этого человека она должна склонить к семейным узам. На Земле или любой другой планете во Вселенной это бы было детской игрой…

Но здесь станция Эберкромби!

Джин обдумывала проблему, потягивая какао. Шансы на то, что Эрл полюбит ее и сделает ей законное предложение, казались ничтожными. Можно ли поставить его в положение, где ради спасения репутации он женится на ней? Вероятно, нет. На станции Эберкромби именно женитьба на ней навсегда уронит его репутацию. Тем не менее еще оставались закоулки, которые следовало изучить. Предположим, она побьет Эрла в шахматы, сделав ставкой женитьбу. Едва ли. Эрл слишком пронырлив и нечестен. Он не заплатит. Необходимо заставить его захотеть на ней жениться. Следовательно, она должна стать для него желанной, а это, в свою очередь, потребует пересмотра всего мировоззрения Эрла. Прежде всего он должен почувствовать, что его облик не столь отвратителен, хотя на самом деле он именно таков. Нужно возвысить мораль Эрла до такой степени, чтобы он почувствовал себя на станции самым главным и был бы горд свадьбой с одной из представительниц своего вида.

Другой вариант действий. Можно втоптать в грязь самоуважение Эрла, заставить его почувствовать себя настолько жалким и беспомощным, что он будет стыдиться высунуть лицо за пределы комнаты, в которой живет. Тогда он сможет жениться на ней как лучшей из тех, кто рядом… И еще одна возможность: месть. Если Эрл осознает, что жирные девушки, которые его окружают, на самом деле за спиной потешаются над йим, он может жениться на ней из чувства противоречия.

Самая последняя возможность: принуждение. Женитьба или смерть. Она подумала о ядах и противоядиях, болезнях и лекарствах, ноже под ребра.

Джин сердито швырнула пустой пузырь из-под какао в мусорную корзину. Обман, сексуальный соблазн, лесть, запугивание, страх, месть - что из этого подходит более всего? Нет, рано делать выводы. Ей нужно время, нужна дополнительная информация. Наверняка у Эрла есть уязвимое место, которое можно использовать.

Если у них найдутся общие интересы, она продвинется много дальше. Новый импульс плану может дать дальнейшее изучение занятий Эрла.

Зазвенел колокольчик, на доске вызова появилась цифра, раздался голос:

- Плезанс. Появилась Блейскел.

- Это вам, мисс. Идите туда, держитесь скромнее и спросите миссис Клару, что ей нужно, затем будете свободны до трех.

7

Однако Клары Эберкромби там не было. Плезанс был оккупирован молодежью, там весело болтали и спорили человек двадцать - тридцать. На девушках были пастельных тонов сатин, бархат, кисея. Вокруг пухлых розовых тел, словно пена, вились кружевные оборочки и манжеты. Юноши щеголяли элегантным темно-серым и темно-синим, а также рыжевато-коричневым и бежевым с украшениями военного стиля белого и малинового цветов.

Вдоль стены располагался десяток миниатюрных театральных декораций. Выше, на бумажной ленте были начертаны слова: «Пандора в Элисе, либретто Перси Стеваника, музыка Колина О'Кейси».

Джин огляделась, чтобы найти того, кто ее вызвал. Эрл повелительно поднял палец. Джин на магнитных подошвах пошла туда, где он плавал возле одной из декораций. Он указал на мешанину из какао и взбитых сливок, прилепившуюся к краю декорации как опухоль - очевидно, лопнул пузырь.

- Вытрите,- сказал Эрл суровым тоном.

Несомненно, он хотел заставить ее вытереть пятно и сделать вид, что ее не узнал. Она покорно кивнула.

- Я возьму контейнер и губку.

Когда она вернулась, Эрл уже разговаривал на другом конце комнаты с шарообразной девушкой в блестящем платье из розового бархата. Над каждым ухом у нее были прилеплены розовые бутончики. Она забавлялась смешной маленькой белой собачкой, с показным интересом слушая Эрла.