Харон (СИ) - Коновалов Виктор

— Ну хорошо, вот мы выполнили все шаги: дошли до конца лестницы и вновь поднялись наверх, что мы увидим, выйдя наружу? — спросил математик.

— А вы выйдите и узнайте, — подмигнул Красный монах, закидывая в пасть последний кусок мяса.

Спустившись до самого низа, мы не обнаружили ровным счётом ничего интересного. Я вообще не был уверен в необходимости «ритуального» спуска… Возможно, достаточно посидеть в Преисподней какое-то время, а затем вновь открыть дверь наружу — и вот ты уже в другом мире. Тем не менее Красный монах утверждал обратное, и никто из игроков не решился выразить сомнение в его словах.

У основания лестницы располагался самый банальный тупик. Из необычного — на ровной каменной стене оказался изображён чуть светящийся во мраке символ ладьи. Красный монах протёр символ, состоящий из десятков золотистых нитей, немного подрагивающих в воздухе (нечто подобное мы лицезрели, когда НПС возвращал память Крысолова), прошептал заклинание на неизвестном мне языке (Лингвистика не перевела ни слова) и объявил:

— Для верности неплохо бы принести кого-нибудь в жертву… Например, вот этого здоровяка, — Красный с усмешкой посмотрел на Ивана — Иван напрягся. — Но, думаю, сработает и так. Теперь поднимайтесь и…

— И подождите нас с Чернокнижником у выхода, — закончил фразу Крысолов, неожиданно хватая меня за рукав и не давая присоединиться к союзникам.

Я взглянул на демона и отшатнулся. Лицо Крысолова искривилось в улыбке, которая обычно появляется на лице, когда погружаешься в мысли и перестаёшь контролировать эмоции, глаза демона светились алым огоньком, а многочисленные руки подрагивали, тем не менее хватка у низкорослого баргола оказалась на удивление железной. От греха подальше я подозвал Крыса, чтобы в случае чего не остаться наедине с двумя демонами, психическое здоровье которых вызывало ряд вопросов.

Красный монах поглядел вслед озадаченным игрокам, хмыкнул при виде Крыса, мол, не стоило параноить, и активировал неизвестный мне навык — щупленькое тело начало испускать красноватое свечение. Во мраке тупика этого свечения оказалось вполне достаточно.

— Красный? — вопросительно спросил демон, дождавшись, пока за поворотом винтовой лестницы скроется последний серый.

Лицо Красного монаха выразило непонимание. Через мгновение непонимание сменилось удивлением, а затем и недовольством.

— Ты совсем в Горной долине свихнулся, что ли? Ни. За. Что, — возглас Красного монаха эхом пролетел по всей Преисподней, многократно отражаясь от чёрных стен винтовой лестницы.

— Да ладно тебе, — гораздо тише проговорил Крысолов. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что ОН этим уже никогда не воспользуется… А нам может пригодиться — и ещё как!

Красный с минуту молчал, меряя взглядом заговорщически подмигивающего ему Крысолова, а затем обернулся ко мне:

— Чернокнижник, что ты знаешь о Стальном?

Я вкратце рассказал Красному монаху всё, что стало известно о светлых магах и их связи со Стальным гигантом, а также о моих видениях, да и в целом историю этого действительно трагичного персонажа. Умолчал лишь о деталях финальной битвы, а конкретно о вмешательстве Шрама, которым управлял Крысолов в образе баргола Ультера. О подобных вещах религиозному фанатику (а именно такое впечатление производил НПС) знать вовсе необязательно, тем более я не знал, как НПС отреагирует на действия своего демонического друга, фактически сделавшего всё, чтобы его «бог» был повержен.

— Помнишь, я говорил о «читаемом отрезке»? — спросил вдруг Красный монах, снова протирая золотистую ладью.

— Ну да… — протянул я. — Если честно, не до конца понимаю, что вы с Крысоловом задумали.

Но Красный монах пропустил ответ мимо своих маленьких ушей:

— Так вот, у меня этого отрезка нет. Однажды я вспомнил абсолютно всё, что произошло в моей жизни… и тут же об этом пожалел. Груз воспоминаний, все дела, ****… В общем, я был игроком. Моя фракция собрала шесть обломков из семи, но забрать последний, седьмой обломок у Стального гиганта не вышло…

Маленький красный гуманоид стоял перед десятиметровым чудовищем, корпус которого на три четверти состоял из металла. В то время Стальной ещё не был в полной мере стальным, но уже на порядок превосходил любых соперников как среди НПС, так и среди игроков.

Красный монах был готов принять неизбежное и пасть от рук гиганта, последовав за союзниками, перебитыми минутой ранее, но судьба решила иначе:

Внимание! Стальной готов пойти против Системы и помиловать обречённого.

Вам предлагается признать величие Стального гиганта и избежать смерти, став стражем Преисподней.

Склонись перед своим новым богом!

Конечно, игрок согласился. Бросив оружие, он встал на одно колено и преклонил голову.

Сначала работа казалась ему довольно простой: спрятать добытые обломки Ключа по случайным отдалённым локациям, зачистить Залы предков (Залов предков, кстати, было несколько штук, поэтому убийство агрессивных НПС отняло довольно много времени) и попытаться понять, каким образом работает Преисподняя, пройти через которую его фракции так и не удалось… Но годы брали своё: одиночество, мрак винтовой лестницы, извивающейся под землёй в Преисподней, редкие вылазки наружу… Красный монах становился всё более замкнутым и одичалым, ему начали приходить ведения. Сначала во сне, затем и наяву.

Однажды утром он проснулся и осознал, что уже не помнит, как оказался на месте стража Преисподней, кто он такой и ради чего всё это делает, но одна мысль всё-таки оставалась — он служит Стальному и оберегает Преисподнюю.

Красный монах, наверное, совсем бы сошёл с ума, но в одной из незапланированных вылазок за пределы Преисподней ему встретился Крысолов. Они быстро нашли общий язык, хотя Крысолов и имел совершенно иное мнение относительно Стального гиганта.

Во время одной из бесед за чашкой перебродивших магических ягод в южном Зале предков друзьям пришла довольно оригинальная идея самостоятельно открыть лаз в Преисподнюю. Во время попыток взломать неподдающуюся дверь пошатывающийся Крысолов случайно задел статую, изображавшую сплошную каменную плиту — вероятно, ошибка Системы. Древняя статуя упала, разбиваясь на сотни осколков, а под ней обнаружилась полость с ссохшимся трупом, из шеи которого вырывались десятки странного вида отростков, которые пьяный Красный монах сравнил с макаронами. Труп покоился среди чёрных магических артефактов.

Внимание, страж Преисподней! Задача — сохранить уникальную специализацию Харон для твоего бога. Однажды Стальной выполнит свою миссию и будет готов забрать то, что по праву принадлежит ему.

…

Принять специализацию Харон?

Невозможно.

Причина — вы являетесь демонической сущностью, необходим статус игрока.

…

Страж! Не забывайте, что вы должны СОХРАНИТЬ специализацию для своего бога.

В голове пронеслась мысль о возможной связи Безликого, некогда обитающего в нашем Зале предков, где он и молился Стальному, и Красного монаха. Впрочем, сейчас это было не так важно.

— Ну, ребят, вы и даёте… — сказал я, прослушав рассказ Красного монаха. — У меня только три вопроса.

— Валяй, — махнул рукой НПС.

Красный выудил из-за пазухи острый кинжал и принялся отдирать со стены золотистый символ ладьи.

— Кому принадлежал труп? — я озадаченно поглядел на действия Красного, однако НПС не обратил на это внимание. За него ответил Крысолов:

— По всей видимости, труп принадлежал предыдущему стражу Преисподней. По какой-то причине он не справился со своей задачей… Хотя, могу предположить: либо сумасшествие после сотен лет, проведённых во мраке межпространственной локации, либо элементарное убийство или же самоубийство.

Красный монах, крякнув, оторвал первый слой камня, обнаруживая тёмную нишу. Яркости света, вырывающегося из его кожи, не хватало, чтобы рассмотреть содержимое ниши, однако НПС, очевидно, прекрасно знал, что там должно находиться.