Подводная война - Анатолий Сарычев

Двери комиссарского кабинета широко распахнулись, и, громыхая цепью на ногах, к которой был прикреплен металлический шар диаметром сантиметров тридцать, показался согнувшийся Малыш. Два двухметровых амбала, высоко подняв руки Малыша за спиной, толкали его вперед.

Малыш тряс головой, выпучив слезящиеся глаза.

Правый амбал в полицейской форме прихрамывал на левую ногу и облизывал разбитые в лепешку губы. У второго представителя власти был свернут нос, из которого лилась кровь.

«Малыш немного порезвился!» – порадовался за напарника Клим.

– Вас просят в кабинет к комиссару! – выглянул из дверей молодой креол с миловидными чертами лица.

«Одеть тебя в платьице – очень симпатичная девочка могла бы получиться!» – отметил про себя Клим, не делая никаких попыток принять приглашение.

Из правой двери выскочили два полицейских с автоматами и встали по бокам.

«Боятся – значит, уважают!» – снова отметил про себя Клим, продолжая сохранять невозмутимое выражение на лице.

– Пользоваться ключами умеешь, белый? – издевательски спросил один из автоматчиков, кидая ключи от наручников.

Поймав ключи, Клим быстро отстегнул наручники и, нагло улыбнувшись, положил их вместе с ключами к себе в карман.

– Правильно делаешь, белый! Тебе теперь долго в наручниках ходить придется! – похвалил его автоматчик.

Клим не стал огрызаться, а не торопясь, вразвалочку направился в кабинет.

Давешний костистый белый встречал его в приемной.

Одна створка дверей валялась на полу, вторая держалась на одной петле.

– Видите, что ваш товарищ наделал! – картинно всплеснул руками костистый.

– Ну и что? – спросил Клим, усаживаясь в приемной на казенного вида металлический стул.

– Он разбил весь кабинет, покалечил троих полицейских, и у него нашли наркотики!

Клим выудил из кармана пачку сигарет.

– Здесь не курят! – подал голос креол со своего секретарского места.

– Значит, не будем курить! – мирно согласился Клим, пряча сигареты в карман.

Взамен них он вытащил мобильный телефон и два раза нажал на кнопку, включающую фотоаппарат.

Костистый ошарашенно замотал головой:

– Вы незаконно проникли на территорию независимого государства, провезли наркотики, оказали сопротивление властям – за это по нашим законам полагается смертная казнь!

– Давайте поговорим спокойно и без лишних ушей! – приказал Клим, делая отмашку рукой.

– Вы не будете драться, как ваш товарищ?

– Я нахожусь в здании, где полно полицейских! Зачем мне усугублять свое и без того безвыходное положение? – делано удивился Клим, набирая на телефоне номер дежурного по ГРУ.

Через секунду только что сделанные снимки ушли к адресату. Теперь дежурный знал, где находится Клим.

Нажимать толстыми пальцами маленькие кнопки сотового телефона не очень удобно. Клим невольно нажал память и еще какую-то цифру. На дисплее высветился номер Гнома.

Недолго думая, Клим нажал кнопку вызова.

Гном отозвался моментально.

– Тебя твой коллега по дому отдыха спрашивает! – не называя себя, представился Клим.

– Какие проблемы, братан? – быстро спросил Гном, и в трубке послышалось мерное пиликанье.

– Я сижу в полиции города Сандерленда, начальник полиции Питер Ванкоуф.

– Подсуетимся! – пообещал Гном и повесил трубку.

– Здесь нельзя пользоваться сотовыми телефонами! – громко сказал костистый.

– За что нас арестовали? – быстро спросил Клим, заранее зная ответ.

– Вас пока не арестовали, а просто задержали. У нас идет уголовное дело, в котором имеются подозреваемые, сильно похожие на вас, – попробовал начать играть словами костистый.

– Суду все ясно! – подвел итог Клим, снова вытаскивая многострадальную пачку сигарет.

Сунув сигарету в зубы, Клим закурил.

– Вы знаете, что такое большие деньги? – неожиданно спросил он, выпуская в сторону костистого струю дыма.

– Что значит большие?

– По-настоящему большие деньги – это десятки, сотни миллионов долларов. Если это просто деньги, то обычным людям к ним опасно подходить. Такой ком денег раздавит обычного человека и покатится дальше. За сумму в один миллион долларов можно нанять три-четыре взвода наемников, которые перестреляют всю полицию вместе с их семьями, дальними и ближними родственниками, – пояснил Клим и выпустил пару аккуратных колец дыма.

– Вы меня пугаете? – набычился костистый и даже привстал.

– Я просто объясняю ситуацию, в которую вы себя сейчас загнали. Я прямо при вас позвонил своему хозяину и сказал, что нас задержали и где мы находимся. Допрашивать нас вы имеете право только в присутствии русского посла или консула, а избивать моего телохранителя вы не имели никакого права. Фотографию избитого и закованного в кандалы телохранителя я тоже отправил диспетчеру. Мы не будем поднимать никакой газетной шумихи, а просто пристрелим всех участников ареста. Это называется зачисткой свидетелей. Моих хозяев не очень опечалит моя смерть и смерть телохранителя, а вот сорванный контракт очень огорчит и рассердит.

– Я ничего не могу сделать! Приказ отдал начальник полиции! – заявил костистый, на глазах становясь меньше ростом.

– Через восемь часов мы должны быть на месте. Если ты не решишь этот вопрос, то можешь смело заказывать десяток гробов.

– Почему десяток? – удивился костистый.

– У тебя, конечно, большая семья, много родственников… – начал говорить Клим, когда костистый перебил его:

– Так поступают только мафиози!

– Слава богу – ты наконец понял! – озарился улыбкой Клим.

– Так это деньги мафии? – выдал костистый и испуганно прижал ладошку к губам.

– Заметьте, я этого не говорил! Это вы сами сделали такой вывод! – спокойно ответил Клим.

Глава 8

Камера находилась в подвале полицейского комиссариата. Клима довели до нее двое охранников с автоматами, но сковывать наручниками не стали.

И только когда усатый полицейский, одетый в черную форму, открыл ключом толстую железную дверь, Клим боковым зрением усек кривую усмешку автоматчика.

Камера представляла собой квадратное помещение, в котором были установлены по трем стенам аж четырехъярусные нары.

– Еще одного беленького привели! – заорали сразу с трех сторон.

Клим зажмурил глаза, пытаясь быстрее адаптировать зрение к полумраку камеры, и сделал шаг вправо, чем вызвал новый взрыв веселья:

– Молодец, белый! Сразу на свое место к параше идет!

Нога уперлась во что-то мягкое.

Осторожно открыв глаза, Клим обнаружил лежащего около большого ржавого бака с нечистотами Малыша, на котором были только кандалы и наручники – вся остальная одежда исчезла.

– Ты живой, парень? – по-русски спросил Клим, наклоняясь к Малышу.

– Живой-то я, живой, только сковали сволочи крепко, – также негромко ответил Малыш.

– Двигаться можешь? – снова спросил Клим, делая змеиное движение к щиколотке своей ноги. Секунда – и нож уже был в руке Клима. Еще две секунды, и ноги Малыша свободны.

– Слава унификации! – похвалил Клим производителей наручников, открывая ранее реквизированным ключом наручники на Малыше.

– Эй, белый! Снимай всю одежду – тогда мало бить будем! – раздался с «третьего этажа» чей-то веселый бас.

– А хо-хо тебе не хе-хе? – спросил по-русски Клим, кидая по сторонам быстрые взгляды.

– Джой! Разберись с беленьким! – приказал тот же голос.

На середину камеры вышел «трехстворчатый шкаф» черного цвета. Он повел плечами, покрутил маленькой приплюснутой головой и, не торопясь, направился к Климу.

«Такого только с гранатомета можно успокоить!» – прикинул Клим, делая шаг вперед.

Обитатели камеры, видимо, хорошо знали повадки этого динозавра и мгновенно исчезли, освобождая пространство.

Клим невольно улыбнулся, заметив, как два худосочных негра рыбками скользнули под нары.

– Я этот шкафчик сейчас приголублю! – шепотом пообещал Малыш, отодвигая Клима в сторону.

Намотав на правую руку кандальную цепь, Малыш резко дернул металлический шар.

Шар врезался в левую ногу «человеку-шкафу», мигом сметя его с дороги.

Оглушительный рев заставил задребезжать не только стекла в окнах, но и тяжелую дверь, которая отозвалась низкими обертонами.

Сбитый с ног негр снес все нары с одной стены, с которых посыпались, как кедровые шишки, зрители.

Резко рявкнул, вскакивая на ноги, Малыш. Раскрутив над головой шар, он, не торопясь, пошел вперед.

Десять секунд спецназовцу понадобилось, чтобы размолотить нары на одной стене, и пять секунд, чтобы на второй. Надо отметить, что сбитый с ног «шкаф» снес нары с одной стороны за секунду.

Обитатели камеры плотной толпой носились от одной стены до другой, стараясь не попасть под страшное оружие Малыша.

Загнав все население камеры в левый угол, Малыш еще больше увеличил скорость вращения шара, который теперь уже со свистом вращался под потолком.