Кот Тихон и новые знакомые - Маша Трауб

в мире, при виде которой он становился дурным и неловким, как котёнок. Он – кот. Боевой кот, прошедший специальную подготовку. Он с детства знал, к чему его готовят, знал, что будет завтра и послезавтра, через год, через пять. А теперь сидит в заброшенной деревне, собака кормит его рыбой, а морская свинка пристроилась у него на лапе, как на подушке! Его мир рухнул и уже не будет прежним. У Тихона закружилась голова, будто он прыгает с высокого подоконника и не знает, приземлится ли на все лапы или погибнет.

– Юг, север, запад, восток, – Владимир Семёнович подлетел к рисунку, который оставил когтем Тихон. – эти чёрточки и цифры – широта и долгота. Кружочки – градусы.

– И где это? – спросил Тихон, стараясь даже не дышать от волнения.

– Не знаю. Нужен компас, – Владимир Семёнович ухнул и вернулся в свой угол.

– Что такое компас? – не понял Тихон.

– Такой прибор. Молодёжь, чему вас только учат в мореходке? – буркнул Владимир Семёнович. – В наше время это проходили на первом курсе… Как сейчас помню экзамен… думал, от нервов без перьев останусь.

– А где его достать? Компас? – прервал воспоминания совы Тихон.

– На корабле, у людей, естественно, – ухнул Владимир Семёнович.

– А если нет ни корабля, ни людей? – уточнил Тихон.

– Тогда звёзды. Небо. Смотри вверх. Правда, мне это не помогло. Ты никогда не найдёшь своего друга. Проще забыть и не вспоминать.

Владимир Семёнович ещё раз глухо ухнул и закрыл глаза.

– Подождите, не засыпайте! – закричал Тихон. – Вы умеете читать звёзды? Помогите мне!

– Не хочу. Зачем? А если твой друг не захочет тебя видеть спустя столько времени? Вдруг у него другая жизнь? – Владимир Семёнович будто очнулся, огляделся и поковылял к двери. – Нора, спасибо за мышь, – поблагодарил он и улетел.

– Как? Куда? Нет! Котовский меня ждёт! Он оставил мне эту карту! Подождите! – закричал Тихон.

– Карту, которую ты не никогда не сможешь прочесть? Хороший у тебя друг, – донёсся до него голос Владимира Семёновича.

– Не переживай, – сказала Нора и положила свою лапу на лапу Тихона, отчего он опять замер на месте. – Владимир Семёнович просто быстро устаёт. Мы обязательно его ещё раз расспросим про компас.

– Когда?! – крикнул Тихон. Он выдернул лапу. Прекрасно понимал, что Нора обиделась, но ничего не мог с собой поделать.

Гости ушли, а Тихон всё лежал без Вена. Неужели эта сова не понимает, как ему важно прочесть карту? Как он мог так сказать? Утром же пойдёт к Владимиру Семёновичу и заставит его расшифровать эту карту. Даже без этого… как его… компаса. Он не собирается торчать в этой деревне всю свою жизнь. Найдёт Котовского, вернётся в музей, а там – будь что будет. Если они все сдались, то он – нет! Никогда! Может, Норе и нравится проводить время с морской свинкой, собакой и птицей, а ему – нет!

Тихон уснул расстроенный. Но спал так глубоко, что не слышал, как в дом вошёл Вениамин. Тихон проснулся от лая и подскочил, как ошпаренный.

– Я стучался, но ты не слышал. Пришлось лаять. Уж извини, если напугал.

– Что-то случилось? Который час? – Тихон пытался стряхнуть сонливость.

– Не случилось, – ответил Вениамин, – уже пять утра, пора на рыбалку.

– Куда? – всё ещё не понимал Тихон.

– На рыбалку. Мы же вчера договаривались. В любом случае, мне лишние лапы и зубы не помешают – поможешь хотя бы тащить, если не поймаешь.

– Это обязательно? В смысле, может, завтра? – Тихон никогда не любил рано вставать и терпеть не мог ранние утренние тренировки. На первых уроках по искусству всегда спал.

– Нам всем надо что-то есть. Рыба сама в тарелке не появится. Нора охотится на воробьёв. Марыся ягоды собирает. Я рыбачу. Так и выживаем, – серьёзно заметил Вениамин.

– Ладно. Сейчас, только умоюсь.

– На речке и умоешься, – рассмеялся Вениамин.

Они шли по дороге к речке. Тихон всё время дёргал лапами – ему было непривычно ходить по тропинкам. В лапу впивались то иголки от сосен, то камни, то ещё что-то. Подвал Котовского по сравнению с этой тропой показался ему испытанием для котят.

– Привыкнешь, – сказал Вениамин, – Нора тоже поначалу еле ходила, а сейчас бегает быстрее меня.

Наконец, они вышли на берег, и Вениамин указал Тихону на заводь.

– Стоишь здесь. Смотришь внимательно. Не отвлекаешься, – начал инструктировать он. – Как только видишь рыбу, не дёргаешься, а замираешь на месте. Она подплывает, и в этот момент ты бьёшь её лапой по голове. Сильно. Чтобы оглушить. И тут же хватаешь зубами. Понял?

Тихон кивнул, хотя ничего не понял.

– А теперь давай, рой. Нам нужна подкормка, – велел Вениамин.

– Что? – опять не понял Тихон.

– Червяки. Рыбы любят червяков. Мы кормим их, а они кормят нас. Давай, рой.

– Я… никогда не видел червяков. Как они хоть выглядят?

– Ладно. Показываю один раз. Потом сам.

Вениамин быстро разрыл ямку и вытащил оттуда длинного червяка. Бросил его в заводь. Зашёл в воду по колено и замер. Тихон смотрел на воду, но ничего не видел. И вдруг Вениамин изо всей силы ударил по воде, и через секунду в его зубах уже была рыбина. Он бросил её подальше от воды, на траву.

– Ну, давай! – крикнул Тихону пёс.

Тихон начал копать яму и вдруг увидел червяка. Пока он думал, как лучше ухватить, тот успел уползти. Пришлось снова рыть яму. Но червяк выскользнул из лап Тихона и уполз.

– Научишься, – подбодрил его Вениамин, – иди в воду. Стой и жди.

Он сам ловко подцепил червяка и бросил в заводь. Тихон зашёл в воду и замер. Вдруг он увидел, как в воде что-то блеснуло, и ударил лапой так, как делал это Вениамин. Но не удержался, наступив на что-то липкое, противное, засасывающее лапы, и плюхнулся в воду с головой. Он ничего не видел, задыхался. Вдруг стало так страшно, как никогда. Со всех сторон окружала чернота. Тихон попытался вдохнуть, и почувствовал, что захлебывается. Во рту была вода. Вода была везде.

«Ну и пусть. Лучше умереть», – успел подумать Тихон и перестал бороться и барахтаться.

В этот самый момент кто-то ухватил его зубами за загривок. Он даже решил, что это рыба. Ведь у рыб тоже есть зубы. Потом почувствовал, что летит и падает на землю. Тихон открыл глаза – перед ним лежала рыба, которую поймал Вениамин.

– Я рыбу должен ловить, а не тебя, –