Дюна: Пол - Брайан Херберт

о том, чтобы Ирулан встречала меня в Кайтэйне. Ее присутствие важно и необходимо. – Курьер бросилась выполнять приказ, а Пол обернулся к помрачневшему унылому Орлеаку.

– Мы чем-то вызвали ваше неудовольствие, сир? – спросил принц севшим от волнения голосом. – Мы надеялись, что вы задержитесь здесь немного дольше.

– Я не могу. – Пол знал, что кровь Атрейдесов навеки привязала его к Каладану, но сердце его теперь принадлежало Дюне, а часть души, называвшаяся теперь Муад’Диб, принадлежала всей галактике.

Люди склонны проявлять недовольство, когда старое должно уступить место новому. Но вечные перемены естественны для вселенной, и мы должны учиться принимать изменения, а не страшиться их. Самый процесс преобразования и приспособления укрепляет жизнестойкость биологических видов.

Верховная Мать Ракелла Берто-Анирул, основательница школы Бинэ Гессерит

Прибыла делегация Гильдии. Три человека шли по временному металлическому ангару, служившему пока залом императорских аудиенций. Высокомерные чиновники Гильдии не скрывали раздражения. Им пришлось несколько раз останавливаться у турникетов с охраной, проверявшей их личности. Но соблюдение протокола было необходимо, если они хотели аудиенции у императора Муад’Диба.

Стоя у трона и неестественно выпрямив спину, подчеркивая этим свое высокое положение, светловолосая принцесса Ирулан холодно смотрела, как приближается, проходя мимо металлических стен, причудливая троица. Все они выглядели весьма внушительно в серой форме с эмблемой бесконечности – гербом Гильдии – на рукаве. У всех – от самого низкорослого до самого высокого – был весьма странный вид, отличавший представителей Гильдии от обычных людей.

У шедшего впереди коротышки была непропорционально большая голова; левая ее часть была прикрыта металлической пластиной с шипами, а вторая половина поросла клочковатыми, падавшими назад оранжевыми волосами. У второго, отличавшегося непомерной худобой, было узкое лицо, покрытое шрамами после множества пластических операций. Самый высокий представитель Гильдии, замыкавший шествие, судорожно водил по сторонам металлическими искусственными глазами. Ирулан заметила, как резко изменилось выражение лиц прибывших, когда они увидели на троне ожидавшую их маленькую Алию.

Величаво завернувшись в плащ, у подножия трона Пола стоял, охраняя его, Корба. Конденскостюм и одежду он украсил знаками своего ранга и таинственными символами архаичной религии муадру. Сомнительно, чтобы Корба надеялся таким способом усилить впечатление от своей влиятельности, но, будучи воспитанницей Бинэ Гессерит, Ирулан легко догадалась о его мотивах. Логически рассуждая, нетрудно было понять очевидный план Корбы.

«Принадлежность к религии впечатляет больше, чем принадлежность к корпусу телохранителей, пусть даже и прославленных», – думала Ирулан.

Вероятно, и ей самой следовало бы подготовить для себя подобную роль.

Старшая дочь Шаддама Коррино IV, Ирулан всегда знала, что выходить замуж ей придется исходя из политических и экономических соображений. Так ее воспитывали и император, и сестры Бинэ Гессерит, и она охотно приняла на себя эту роль. Она даже сама предложила себя в качестве полюбовного решения, когда Пол встретился с ее отцом после битвы за Арракин.

Ирулан не питала иллюзий и не надеялась на любовь Пола, но рассчитывала родить от него дитя. Этого требовала Орден сестер Бинэ Гессерит, исходя из целей своей селекционной программы. Но Пол не прикасался к ней и, поместив Ирулан на третье место, подчинив ее Алии и Чани, он дал ясно понять всем, какое именно значение имеет она при его дворе.

Стараясь сбросить напряжение, Ирулан, незаметно для окружающих, выполнила дыхательное упражнение Бинэ Гессерит. Она уже не ощущала иронии судьбы в том, что Муад’Диб превратил в свой первый аудиенц-зал массивный ангар, привезенный на Арракис ее отцом для подготовки чудовищного удара по планете. Но слава Коррино померкла, и Ирулан смирилась со своей малозначительной ролью; это было ее изгнание.

«Я – всего лишь пешка на шахматной доске Империи».

В зале толпилось множество людей – высокие чины КООАМ, представители малых аристократических Домов, богатые торговцы водой, бывшие контрабандисты, ставшие ныне респектабельными господами, да и многие другие просители, жаждавшие аудиенции у Муад’Диба. Сегодня, несмотря на то что император отбыл на Каладан, все они надеялись получить аудиенцию у его сестры Алии. Мудрая Алия в обманчивом обличье четырехлетней девочки терялась на величественном троне из прозрачного зеленого камня, на котором некогда восседал Шаддам IV.

Рядом с Алией в высоком кресле сидела рыжеволосая Чани, напротив нее стояла Ирулан; у нее не было собственного трона. Несмотря на то что Ирулан была супругой императора, Пол так до сих пор не завершил церемонию бракосочетания и говорил, что никогда этого не сделает, ибо сердце его навеки отдано фрименской наложнице. Лишенная надежды на подлинное супружество и материнство, Ирулан изо всех сил старалась определить и утвердить свою особую роль при императорском дворе.

– Нам назначена аудиенция. Мы желаем видеть императора Муад’Диба, – произнес низкорослый представитель Гильдии. – Мы прибыли сюда с планеты Джанкшн.

– Сегодня от имени Муад’Диба посланцев принимает Алия, – сказала Чани и замолчала в ожидании ответа.

Оправившись от минутного замешательства, заговорил второй представитель Гильдии:

– Это Эртун, а я – Лойксо. Мы прибыли сюда от имени Космической Гильдии, чтобы потребовать увеличения квоты специи.

– Как зовут самого высокого из вас? – спросила Алия.

– Крозид, – ответил высокий, коротко поклонившись.

– Очень хорошо, я буду говорить с Крозидом, ибо он по крайней мере знает правила приличия и не говорит вне очереди.

Глаза Крозида блеснули.

– Как уже сказал мой спутник, Гильдии, для того чтобы удовлетворить требования Муад’Диба, нужна дополнительная квота специи.

– Интересно, почему Гильдия никогда не просит о снижении квот, – не скрывая иронии, сказала Чани.

– Мой брат и без того был очень щедр, – добавила Алия. – Мы все должны приносить жертвы на алтарь великого дела.

– Он использует наши лайнеры и привлекает множество навигаторов к военным перевозкам, – вмешался в разговор Эртун. – Но Гильдии эти корабли нужны для торговых перевозок внутри Империи. КООАМ уже сообщает о катастрофическом падении прибылей.

– Мы находимся в состоянии войны, – бесстрастно заметила Ирулан, хотя Алия могла бы сказать это сама. – Чего будет стоить весь ваш бизнес, если у вас не будет специи для возбуждения предзнания ваших навигаторов?

– Мы не хотим вызвать неудовольствия Муад’Диба. – Лойксо откинул с левого глаза оранжевую прядь. – Мы ничего не просим, мы просто констатируем наши потребности.

– Тогда молите Бога, чтобы джихад скорее закончился, – сказала Алия.

– Подскажите, как нам ублаготворить императора, – вставил слово Эртун.

Алия на время задумалась, словно ожидая телепатического сигнала от брата.

– Божественный Муад’Диб увеличит поставки специи Гильдии на три процента в год, если вы дополнительно предоставите на нужды джихада двести лайнеров.

– Двести лайнеров? – воскликнул Крозид. – Так много?

– Чем раньше мой брат консолидирует свою власть, тем раньше вы восстановите свою драгоценную монополию.

– Откуда мы можем знать, что джихад не потерпит поражение? – спросил Лойксо.

Взор Алии вспыхнул гневом.

– Попросите своих навигаторов воспользоваться предзнанием и посмотреть, одержит ли Муад’Диб победу.

– Они сделали это, – ответил Эртун, – но увидели сплошной хаос.

– Так помогите ему справиться с хаосом. Помогите ему привести в порядок имперские дела, и он будет безмерно