Серебряный любовник - Ли Танит

Стоял тихий осенний вечер. Под навесом, где праздновала Египтия, все сияло от яркого света, а может быть, такое впечатление создавал яркий, вызывающий макияж каждого из присутствующих.

Я встала на край светового круга, и наблюдала, как Египтия со стройным красивым мужчиной и несколько других пар танцует танец змеи. Трава была густо усеяна людьми и бутылками, а воздухе вились клубы голубоватого дыма. Именно такого рода вечеринки обожает Кловис, потому что них можно не стесняться.

Ко мне подошел молодой человек лет двадцати с небольшим. Он спросил:

– А ты кто такая?

– Меня зовут Джейн. Я подруга Египтии.

– Я и не знал, что у нее есть подруги. Стань лучше моей подругой, и тогда сможешь войти.

– Благодарю вас.

– О, не стоит, - он посмотрел на мое платье из доастероидного восточного шелка. В моем гардеробе просто нет дешевых вещей или хотя бы таких, которые не казались бы дорогими. - Очаровательная маленькая принцесса, - сказал молодой человек, одновременно привлекательный и неприятный. - Ты тоже хочешь попасть на прослушивание?

– Я не умею играть.

– Все умеют играть. В жизни мы только и делаем, что играем.

– Но не на сцене.

– Театр Конкордасис не может позволить себе иметь сцену. Мы просто сдвигаем вместе столы.

Наверное, он шутил, и я не знала, что ответить. Нельзя сказать, что я остра на язык.

Молодой человек повел меня под навес. Его зовут Лорд. Он налил мне стакан шипучего зеленоватого вина и поцеловал. Если я скажу, что смертельно надоели мужские поцелуи, это покажется попыткой выпендриться, хотя так оно и есть. Я пыталась увлечься, но у меня никак не получалось. Ничего при этом не происходит, лишь изредка возникает какое-то непонятное ощущение, и я все жду, когда оно станет приятным, но это словно слабый зуд где-то под кожей. Поэтому я отпрянула от Лорда, а он сказал:

– Ты застенчивая. Какая прелесть.

Я покраснела и обрадовалась, что под слоем косметики этого не видно. Но я уже чувствовала себя не двадцатипятилетней, а одиннадцатилетней, и мне хотелось уйти.

Танец змеи кончился, так как на ленте возникла пауза. Интересно, подойдет ли Египтия ко мне или притворится, что не видит меня. Но она была слишком занята своим партнером и действительно не видела меня. Выглядела Египтия весьма экстравагантно. Я потягивала ледяное вино и от всей души желала, чтобы она достигла успеха в театре. Глаза ее сияли. Она забыла, что кометы падают на Землю.

– Эй, хватит ритма, давай пер-лиз, - послышался чей-то голос. - Я весь вечер жду эти песни. Где же они? Или я попал не на ту вечеринку?

К нему присоединились другие голоса с разными вычурно заумными замечаниями.

Я напряглась в ожидании ленты с песнями, но по открытой площадки, где стояли танцоры, слонялось уйма людей, размахивая стаканами, а ленту никто и не думал ставить.

– Импровизацию! - завопил кто-то.

Тут поставили другую ленту с ритмом, а может ту же самую. После четырех ударов началась песня. Конечно, в ритме нет мелодии, только перкуссия и ударные, для танцев. Я и раньше слушала, как люди импровизируют, накладывая мелодию или песню на ритм; у Кловиса это не плохо получается, только песни всегда похабные. На этот раз песня была просто дикая; слова сыпались, как Фейерверк, но они отскакивали от меня, а вот гитарные аккорды, раздававшиеся с земли, резонировали и как будто застревали в моем мозгу. Слушая песню, почти все притихли. Только Лорд-который-меня-целовал сказал:

– Звучит неплохо, верно? Лучше, чем я ожидал. Ты его когда-нибудь видела? Это просто потрясающе. Пойдем, я тебе покажу.

Я как раз пыталась угадать, кто бы это мог так петь. Но Лорду сказала:

– Нет, не хочу.

Пока Лорд вел меня, обняв своей мягкой рукой за талию, мои ноги путались в траве от этой дикой музыки. А гитара звенела в ушах, в суставах, в сердце, эти звуки переполняли меня. Казалось, взамен моя кровь вытекает на траву. Я уронила чей-то стакан с зеленым вином. Мне стало трудно дышать.

Мой гид продолжал болтать. Египтия, презрительно и отчаянно сообщила труппе, что один человек принял ее за робота. Трое ее новых друзей отправились искать настоящего. Египтия сорила деньгами, будто это всего лишь блестки ее платья, шиковала, стараясь выглядеть щедрой в глазах тех, кто ее полюбил и мог помочь раскрыться ее способностям. Они выяснили регистрационное имя настоящего робота, позвонили в "Электроник Металз Лимитед" и наняли его на вечер, так же, как заказали навес, магнитофонные ленты и механизм, доставляющий на лужайку ящики с бутылками.

Мы оказались у края толпы. Он пел. Робот пел. Он пел в моих венах, где раньше текла кровь, а теперь звучали ноты и гитарные аккорды. Я чувствовала, как его песня вибрирует в моем горле, будто я тоже пою. Его я не видела. Если бы толпа расступилась, и я его увидела, то умерла бы на месте.

Зачем я сюда пришла? Спешила, будто предчувствовала. Если бы я знала, ни за что бы не пришла.

Кто-то передвинулся, и я увидела рукав белой рубашки, вышитой серебром, серебряную руку и отблески света на стальных нитях. Я закрыла глаза и стала яростно проталкиваться к нему сквозь толпу. Теперь передо мной остался только он.

Земля сотрясалась от ритмичных ударов и звуков едва поспевавшей за ними гитары. Он делал это очень искусно, но не без усилий. Трудно было бы предположить, что играет робот, хотя для человека это, пожалуй, чересчур виртуозно. Вряд ли человек может играть так быстро и так, чтобы был слышен каждый звук. Кроме того, в музыке чувствовалась глубина и та особая красота, которая может придать только живое чувство. Это была короткая интерлюдия, без голоса, а потом он снова запел. Были слышны все слова. Смысла в них не было, а мне хотелось удержать их в памяти, но в голосе застревали только корявые обрывки фраз: снег-огонь, алые кони, крылатая карусель, городские огни, расплесканные по ветровым стеклам, машины в полете и миры, парящие подобно птицам...

Я открыла глаза и прикусила язык, чтобы не вскрикнуть.

Он склонил голову, и его волосы ниспадали на лицо, на широкие плечи, на рубашку, вышитую серебром. Они напоминали темно-красный бархат или какой-то вид плюша. Его брови были темно-коричневыми. На груди у него тоже были волосы, будто тонкие росчерки дождя на серебряной коже. Это испугало меня. Отхлынувшая кровь вдруг устремилась обратно в сердце, как цунами, и я чуть не задохнулась.

– Заткнись, - сказал кто-то Лорду, очевидно, он все еще что-то говорил мне, во всяком случае, пытался, но я ничего не слышала.

Песня закончилась, и ритм, записанный на ленте, тоже. Конечно, робот мог определить момент его окончания и в соответствии с этим закончить свою песню. У человека бы так не вышло, если бы он не знал партию ритма заранее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});