Авантюра в двух действиях. Акт 1 (СИ) - Хаоцки Дэш

— Ты не Йомаль, — сказал голос.

«Не Йомаль, не Йомаль…», — досадливо подхватило эхо.

— Ты не Йомаль, — раздалось у Михеша над самым ухом.

Михеш обернулся. Девушка стояла прямо у него за спиной и отпрянула от резкого движения. Худенькая, хрупкая. Её большие, карие, миндалевидные глаза широко распахнулись, длинные и густые ресницы затрепетали. Михеш с удивлением уставился сначала на торчащие в стороны листочками уши, затем на маленькие тонкие рога на голове. И, правда, олень. Точнее, скорее серна.

— Ты не Йомаль! — девушка в отчаянии тряхнула волосами.

Она села на корточки и обхватила тонкими руками себя за плечи. Её уши-листочки грустно опустились. Михеш немного постоял в растерянности и присел перед ней:

— Эй? Я могу помочь?

Девушка подняла на него свои печальные оленьи глаза.

— Кто ты?

— Я — Михеш, — Михеш пожал плечами. — Если тебе это о чём-то говорит.

— Что ты тут делаешь?

— Меня… убили, — Михеш невесело улыбнулся, потёр шрам на шее. На мгновение ему показалось, что он снова слышит свист опускающегося тяжёлого меча. Затылок заломило. — И потеряли, видимо, — он кивнул подбородком на свою грудь, из которой вилась нить.

— И меня потеряли… А те, кто нашёл, заперли меня здесь… Я Йена, Йена Лань.

«Вылитая лань! Стоп, заперли?..», — Михеш обеспокоенно заёрзал:

— А где — здесь?

— Не знаю. Но там внизу — мир. Я обросла им, словно коконом. И мне уже не выбраться из него… Думала, Йомаль, мой брат, пришёл за мной…

Йена всхлипнула и закрыла ладонями лицо. Михеш протянул руку и неуверенно коснулся её плеча. Йена вздрогнула, но не отстранилась.

«Обросла миром… Как это? Сколько она уже здесь? И кто её заточил?», — мысли вертелись в голове Михеша, наскакивая одна на другую. — «Что произошло там, снаружи? Или наверху? Или внизу? Почему порвалась моя нить? Неужели, я тоже застряну в этом ничто?».

Йена зябко повела плечами. Размышляя, Михеш не заметил, что бесцеремонно разглядывает её.

— Почему ты так смотришь? — спросила Йена.

— Я… я задумался просто, — Михеш потупился.

— Да, я слышала.

— Что слышала?

— Твои мысли. И могу ответить на последний вопрос: тебя тут ничего не держит. Ты свободен и попал сюда случайно. Тебе только нужно указать путь.

Михеш склонил голову к плечу:

— Ты поможешь?

— Только потом не жалуйся, — Йена кивнула. — И… пообещай мне, что найдёшь меня там.

— Где — там?

— Пообещай.

Откуда-то повеяло холодом, и вокруг как-то разом потемнело. Михеш почувствовал, что его куда-то тянет, будто всасывает. Йена схватила его за руку и с мольбой заглянула в глаза:

— Пообещай!

— Хорошо! Обещаю!

Йена подула Михешу на руку, и та покрылась мягкой шерстью, быстро превращаясь в лапу. Лицо Михеша вытянулось в острую лисью морду, взметнулся пушистый хвост. И Йена разжала пальцы, позволяя раскрывшемуся чёрному зёву проглотить маленького белого лиса.

Глава III. Зеркало

Зал был огромным даже по меркам дракона. Пол имел ровное очертание круга, а потолок уходил высоко во тьму наверху таким же идеально ровным куполом. Гладкие стены поблёскивали в мягком голубоватом сиянии, исходящим от Зеркала. Само Зеркало, неизвестно кем помещённое в центре зала и вмурованное в каменный пьедестал, смотрелось маленьким овальным пятнышком света в этой пустой и просторной пещере. Его серебряная оправа в матовой тёмной патине была уже почти не видна под наплывшим и въевшимся в металл камнем.

Саартан положил лиса на холодный пол рядом с пьедесталом. С опаской глянул на Зеркало. Ни раненых, ни умирающих драконов никогда не приносили сюда. Может, когда-то давно, но на памяти Хранителя — никогда. Что нужно сделать? Попросить? Приказать? Пропеть какое-то заклинание? В первый раз, когда дракон увидел Зеркало, оно его разочаровало. Если не учитывать исходящего сияния, то ничего особенного в нём не было. Разве что оно раз-два в год предсказывало погоду…

Лис глубоко с хрипотцой вздохнул, затих на мгновение и задышал часто-часто, дёргая лапами. Потом снова затих. Саартан прижал гребень и осторожно обратился к Зеркалу:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Здравствуй…

Зеркало не отреагировало. Саартан решил повторить своё приветствие чуть громче. Вдруг не расслышало?

— Здравствуй, Зеркало!

Никакой реакции. Может, надо сразу к сути?

— Уважаемое Зеркало! — Саартан кашлянул в кулак, чувствуя себя последним дураком. — Исцели пожалуйста этого зверька!

И снова ничего не произошло. Тишина и мерцание голубых искорок на радужных пластинах дракона. Саартан начал злиться. В первую очередь — на себя. Если Зеркало — бесполезная магическая безделушка, вроде хрустальных шаров, то он, Хранитель, — полный идиот, раз поверил легендам и сказкам. Как маленький ребёнок разинул рот и проглотил горькую пилюлю, выдаваемую за конфетку. Во-вторых, Саартан злился на всю свою семью, что спихнула ему никому не нужную должность сторожа, лишь бы отделаться от никчёмного сородича. В-третьих, какого чёрта Михей ничего сказал про засаду, и за каким лешим он сейчас тут подыхает?! В-четвёртых, самому бы убить этого лиса за пополнение лексикона сомнительно-полезными словечками… В общем, Саартан злился на всех и вся.

— Давай! Сделай хоть что-нибудь! Мигни что ли! Он умирает, слышишь, ты, стекляшка?! Помоги ему! — орал он на Зеркало, бил себя хвостом по бокам, угрожающе нагибал голову, топорщил гребень и раздувал широкие ноздри, пуская горячие струи пара.

Зеркало молчало.

— Я разобью тебя! — прошипел Саартан, вконец задохнувшись от ярости.

Михей слабо дёрнулся, выдохнул и замер. Нет, нет, нет! Только не это! Саартан подбежал к нему, прислушался. Не дышит! Хранитель глухо зарычал и заскрёб когтями каменный пол. Распахнул слабые просвечивающие крылья и набрал полную грудь влажного пещерного воздуха. В горле у него заклокотало, чешуя на шее раскалилась до красна. Саартан развернулся к Зеркалу, чтобы спалить его ко всем чертям, вплавить в камень, уничтожить…

По поверхности Зеркала пошла частая рябь, голубоватое сияние сменилось белым. Хранитель застыл. В глубине Зеркала заклубился туман. Кто-то шёл к ним с той стороны: тонкий изящный силуэт быстро приближался. Пламя в горле дракона медленно погасло. Туман в Зеркале расступился, и Саартан увидел девушку, одетую в белое, с рогами и ушами, как у оленя. Девушка с печальной улыбкой кивнула Хранителю, положила узкую ладонь на поверхность Зеркала, надавила. Под её ладонью стекло расплавилось, потекло жидким серебром, и рука проникла в пещеру. Девичьи пальцы удлинились, вытянулись, покрылись нежной корой, обратились в молодые побеги с узелками-почками на месте суставов. Они потянулись к бездыханному лису на полу, обвили его маленькое тельце, укутали в стремительно растущую листву, почти полностью скрыв из виду. Миг — и на кончиках веточек распустились розовато-белые цветы, как у яблони. Саартан, забыв даже дышать, изумлённо наблюдал. Ему чудился аромат весенних лугов в тёплый день после дождя.

Ветви укоротились, превратились в обычную руку, которая в свою очередь втянулась обратно в расплавленное серебро, а серебро снова стало стеклом, сквозь которое всё так же печально улыбалась девушка-олень в лёгком белом платье. Девушка, снова кивнув, развернулась и растворилась в тумане. Зеркало подёрнулось голубоватой пеленой, мерно замерцало. И только тогда Саартан выдохнул. Он быстро глянул вниз, на пол. Михей сидел там живой, ошалело смотрел на него. И первое, что он сказал, было:

— Твои крылья, Саа… они…

* * *

— Твои крылья, Саа… они…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Саартан, как застыл, так и стоял в боевой позе с распахнутыми крыльями. Только сейчас он ощутил их тяжесть, упругость и… мощь? Саартан недоверчиво скосил глаза: полноценные, широкие и длинные, крылья переливались всеми цветами радуги, ловя голубые огоньки сияния Зеркала. Хранитель моргнул. Медленно, прислушиваясь к ощущениям, сложил и снова раскрыл их. Будто не веря, что они — его.