Избранное (из разных книг) - Виктор Шендерович

Подойди, я тебя поцелую. Кстати, ты помнишь, что там бушует СПИД? И можно, я попрошу этого молодого человека, чтобы он ничего не искал у тебя в чемодане? Он же все равно ничего не найдет, а ты потом не сможешь как следует сложиться. Ну, не надо так не надо. Прощай. То есть, конечно, до свиданья, конечно… Иди. Стой. Сыночка! Если будет плохо с деньгами, ты не стесняйся, звони.

Из дальних странствий

– Хай!

– Чего?

– Привет! Это я. Итс ми.

– Итс кто?

– Ну как же? Я жил тут, напротив!

– Ах да, да… Припоминаю.

– Ну как вы? Я тут не был семь лет…

– Мы? Помаленьку.

– У вас тут такие перемены…

– У нас? Секундочку… Маш, говорят, у нас перемены! голос из КУХНИ. Пускай идет к такой-то матери!

– Вот видите, все по-прежнему.

– Ну как же! А путч? А СНГ?

– А-а. Так это у них.

– А у вас…

– А у нас по-прежнему. Ну вот разве что… Даже не знаю. Ну вот Петька женился.

– Петька женился? Поздравляю!

– Спасибо, он уже развелся. Что еще? Коганы вернулись.

– Вернулись Коганы???

– Ага. И снова уехали. Вы Петрачкова Иван Борисыча знали?

– Петрачкова? А как же!

– Умер он.

– О господи!

– Да чего там «о господи» – реанимировали. Так что ничего, буквально ничего не изменилось. Вот вы приезжайте к нам лет так через… Впрочем, вы где живете?

– В Сан-Франциско.

– Вот и живите себе. Если что-нибудь изменится, я вам сообщу по факсу.

– У вас есть факс?

– Если что-нибудь изменится – будет.

Занавес

Под микроскопом

ПЕРВАЯ АМЕБА. Слушай, чего он на нас все смотрит?

ВТОРАЯ АМЕБА. Смотрит – значит, надо.

ПЕРВАЯ. Я не могу размножаться, когда он смотрит.

ВТОРАЯ. Ой, какие мы нежные.

ПЕРВАЯ. Да! Мы нежные! Нежные мы!

ВТОРАЯ. Хорош выдрючиваться, делай как все.

ПЕРВАЯ(плача). Это унизительно…

ВТОРАЯ. Не смеши людей!

Занавес

Когда я слышу слово «народ», моя рука тянется к валидолу

Звуки жизни

(Радиопьеса)

– Па-алучай! (Звук удара.)

– Я требую уважения к правам человека!

– На! (Звук удара.)

– Если вы не прекратите, всем будет хуже!

– А вот тебе и ногой! (Звук удара.)

– Низкий негодяй, умрите! (Выстрел.)

– Это вы мне?

– Вам.

– Странно. (Стук тела.)

Занавес

Чушкин и Амальгамский

ЧУШКИН(поднося кулак). Видал?

АМАЛЬГАМСКИЙ. Да уж не раз.

ЧУШКИН. И чего думаешь?

АМАЛЬГАМСКИЙ. Думаю, надо бы помолчать.

ЧУШКИН. А ты скажи.

АМАЛЬГАМСКИЙ. Зачем?

ЧУШКИН. Я же вижу, тебе свербит сказать.

АМАЛЬГАМСКИЙ. Спасибо, я потерплю.

ЧУШКИН. Во-от! Хитрожопые вы, за это вас народ и не любит!

Занавес

Патриот и прохожий

ПАТРИОТ(входя с топором). Где тут живут эти…

ПРОХОЖИЙ. Какие?

ПАТРИОТ. Ну, такие…

ПРОХОЖИЙ. Такие тут больше не живут.

Занавес

В песочнице

– Давай играть, будто ты серб, а я хорват!

– А это как?

– Ну, ты моих всех убьешь, а я твоих всех…

– Ух ты! Класс! А потом?

– А потом: будто ты абхаз, а я грузин! Мы с тобой понарошку помиримся, а потом я сзади нападу. А Толька будет как будто русский, отвернется и ничего не заметит!

– Здоровско! А потом?

– А потом ты будешь как будто еврей.

– А ты?

– А я не еврей.

– А кто?

– Да какая разница?

Занавес

Недоразумение

ПУТЕШЕСТВЕННИК. Скажите, это что за деревня?

УЧАСТНИК. Бородино.

ПУТЕШЕСТВЕННИК. А чего народу столько собралось?

УЧАСТНИК. А тут сейчас начнется…

ПУТЕШЕСТВЕННИК. Я отойду. Вы скажете, что я за вами?

Занавес

Время – вперед!

– Почему вы не уезжаете, Исаак Моисеевич?

– А что?

– Как «что»? Но все же уезжают!

– Разве?

– Все уже давно уехали, Исаак Моисеевич!

– Куда?

– Вы что, сами не знаете?

– Боже, неужели обратно в Бердичев?

– Какой Бердичев? В Израиль!

– Зачем?

– Как «зачем»? Вы что, газет не читаете?

– А что-нибудь случилось?

– Как «что-нибудь»? Как «что-нибудь»?

– Розочка, накапай молодому человеку валерьянки и включи радио: мы таки немного отстали от жизни.

Занавес

Среди бела дня

МИЛИЦИОНЕР. Гражданин, можно вас на минуточку?

ГРАЖДАНИН. Не-ет! Не-ет! Не-е-ет! (Делает себе харакири.)

Занавес

Встреча с народом

ФАРАОН. Я чувствую вашу озабоченность. Сейчас вообще трудное время. Сейчас нам всем надо проявить выдержку, не поддаваться эмоциям. Пока не отбалансиру-ется механизм перехода на феодальные рельсы. РАБЫ. Поскорей бы, господин.

ФАРАОН. А я так скажу: чтобы лучше жить. надо лучше работать. Мы на правильном пути. Мне кажется, вы согласны.

РАБЫ. Мы согласны, господин, только скажи надсмотрщикам, чтобы не били!

ФАРАОН. Это неоднозначный вопрос. Совсем без плетей мы еще не можем. Но знаете, я верю в египетский народ! По-моему, это ясно. РАБЫ. Ясно, господин. Спасибо тебе за все.

ФАРАОН. Вам спасибо, что пригласили. Трудности у вас, конечно, еще будут, но я смотрю в будущее с оптимизмом.

Аплодисменты, крики «приходи еще»

Занавес

Перестройка

МУЖИК(стоя босиком в луже и топая ногой). Свобода-а! Брежнев – дурак, Ленин – сволочь, Сталин – скотина, Горбач – козел! Свобода-а-а-а!..

Занавес

Вольтерьянцы

– Знаешь, что сказал Вольтер?

– Нет.

– Вольтер сказал: «Я не разделяю ваших убеждений, но готов отдать жизнь за ваше право их свободно высказывать!»

– Прямо так и сказал?

– Ага.

– Еще раз повтори.

– «Я не разделяю ваших убеждений…» – А они о чем спорили?

– Какая разница? Главное: этот за, а тот против, но терпит. Я, говорит, не разделяю ваших убеждений…

– Чьих?

– Что?

– Ну, кому он это говорил все время? – Тебе не все равно? – Так если какой-нибудь козел… – Мало ли что! Козел не козел, а выскажись!

– Это кто сказал?

– Вольтер.

– Вольтер, а дурак.

Занавес

Мылодрама

(В четырех действиях с криками в антракте)

Действие первое, перестроенное

– Товарищи, мойте руки с мылом!

– Тамбовский волк тебе товарищ!

– Не хотим с мылом!

– С мылом – не хотим!

– Надо, милые. Ну что вы как маленькие. Перед едой-то…

– Ешь свое мыло сам!

– По-да-вись!

– Ату его!

– Аида жрать немывши!

– Свобода-а-а!

Конец первого действия

Действие второе, демократическое

– Господа! Подойдите понюхайте, как пахну.

– Чего идти? Отсюда слышно!

– Да, браток. Амбре у тебя…

– Это все ерунда. Вы меня вдохните.

– Ну-ка… Ох ты мать. Вот это да! Уши закладывает.

– Имеем право!

– Почешите мне вот здесь, господа.

Конец второго действия

Действие третье, смутное

– Вы кто?

– Мы? Местные.

– То-то я гляжу: ростом вроде местные, а лиц не видать.

– Лиц ему… Пятый год на ощупь скребемся.

– Слушайте, а что, если – того?..

– Чего?

– Я в смысле… может, помыться?

– Типун тебе на язык!

– Нет, я ведь так, пофантазировать просто… Помыться, положим, с этим… как же его… ну брусочки такие… у этого, которого мы повесили тогда в поликлинике… как же это называлось?

– Мыло.

– Вот! С мылом. Да горячей водой, как при тоталитаризме!

Конец третьего действия Крики в антракте:

– Отойдите от меня!

– Куда?

– Немедленно прекратите пахнуть!

– Воздуху! Кислороду! Умира…

Действие четвертое, гигиеническое

– Строиться, уроды! Мылься – р-раз! Мылься – два! Смывай! Руки к осмотру, сволочи!

Занавес

Когда государство повернулось лицом к человеку, человек закричал от ужаса.

Все равно нищие – так уж хоть пойдем по миру!

Когда стране снится свобода, у пограничников встает шлагбаум.