Вернуть жену (СИ) - Данич Дина

- Меня не интересуют чужие женщины. Так что успокой своего зверя, - жестко парирует Феликс. -  Лучше подумай, с чего твоя жена решила сбежать. Она, знаешь ли, была очень убедительна в своем желании, когда я приехал.

Целую минут я просто молча смотрю на него, пытаюсь понять, лжет ли Багров. Но тот продолжает оставаться совершенно спокоен. 

- Ты что-то знаешь? - сдаюсь и спрашиваю.

- Только то, что она не хотела оставаться рядом с тобой. Хотела, чтобы ты не смог ее найти. Ни ты, ни родители.

Я оглушен. Буквально падаю обратно в кресло и смотрю перед собой. В голове шумит, я ни черта не понимаю.

Как Ася вышла на Багрова? Откуда они знакомы? Почему он помог ей?

- Я тебе сочувствую, - неожиданно добавляет смотрящий. - Судя по всему жилы она из тебя знатно вытянула.

- Зачем? - хрипло спрашиваю. - Зачем ты ей помог?

- Долг. У меня не было выбора. Слово я привык держать.

- Тогда почему сейчас? Почему передумал и дал найти Асю?

Феликс едва заметно морщится. 

- Были причины.

- Я имею право знать! Ты лишил меня жены!

- Тише, Амиран. Я ничем тебе не обязан. Наша сделка была закончена до того, как я помог твоей супруге.

- Твой человек ее забрал из дома?

- Да.

- Что было дальше? С кем она жила? 

Феликс ухмыляется, а я едва сдерживаюсь от того, чтобы не выписать ему леща. 

- Понятия не имею. Я не следил за ней. Мне это ни к чему. 

- Но ты же контролировал, чтобы мои люди не нашли ее! Значит, должен знать, с кем она была и….

Багров внимательно смотрит и, кажется, понимает.

- Разбирайся с женой сам. Я принес новости о твоем друге. И то лишь для того, чтобы ты урезонил Рустама. Не всем нравится его ненужная активность. 

Он поднимается на ноги. А я понимаю - это последний шанс.

- Феликс! Я заплачу, - наступаю на горло своей гордости. Сложно признавать, что все мои поиски любовника Аси ни к чему не привели. Понятно, почему спряталась так хорошо. Но ведь ребенок… Значит, она потом нашла кого-то!

- Думаю, тут я тебе не помощник,  - усмехается смотрящий. - А ты бы лучше сосредоточился на более насущных проблемах.

- Каких?

- Твой тесть возвращается. Ты ведь снова женат. А значит, Саид по-прежнему повязан с тобой.

Пока обдумываю его слова, Феликс уходит. Пытаться задержать его бесполезная трата времени. Он слишком своенравен и слишком упрям. Если не захочет, никто не сдвинет. 

Вечером, поняв, что еще не готов видеть Асю, еду в бар. К черту. Если сейчас окажусь рядом с ней - не сдержусь. А она беременна. И даже то, что не от меня, не позволит сорваться и вытрясти из нее правду. 

Я все узнаю. Но для начала нужно вернуть спокойствие. 

Вот только это ни хера не легко. Даже крепкий алкоголь не помогает, не обезболивает. И я все кручу в башке одни и те же вопросы - как? Как Ася получила помощь Феликса? Ее любовник постарался? Будь это не так, Багров бы ответил, кто помог.

Не один час я вскрываю свою рану и ковыряю снова и снова, изводя себя сомнениями и ревностью. Даже упускаю момент, когда ко мне подсаживается какая-то деваха и начинает очень профессионально мурлыкать что-то  про расслабиться и классную ночь. С трудом отцепляю ее и, наконец, сваливаю домой.

На улице, оказывается, уже рассвело. Все же заезжаю домой переодеться и принять душ. Удивительно, но несмотря на количество выпитого в голове никакого тумана. Словно меня не пробрало ни на грамм.

А когда поднимаюсь на второй этаж, вижу Асю.

Сонную, домашнюю. Она выходит из спальни и, заметив меня, замирает. Смотрит настороженно, и я почти готов забить болт на все. Потому что такая она сейчас…. Я стараюсь не опускать взгляд ниже, но внезапно выражение ее лица меняется. Становится презрительно холодным, и она, резко развернувшись, возвращается в спальню, еще и на замок закрывается.

Ну просто шикарно…

- 12 Ася -

Шитьё и вязание успокаивают меня. Только благодаря мыслям о малыше я держусь. А ещё запрещаю думать про его отца. Хотя вообще-то отцом уже и не считаю. Не после тех злых слов про нашу кроху.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Фарида будто чувствует мой настрой - весь вечер находится рядом под разными предлогами. Даже уговаривает позволить ей помочь с распашонками. Мы вместе раскладываем материал в гостиной. Все идёт отлично, пока на экране телевизора не мелькает фото Амирана.

Он не один. Рядом с ним красивая женщина. Он придерживает ее за локоть, и они оба, улыбаясь, что-то отвечают журналистам. 

- Кто это? - невысказанный вопрос, который повисает в воздухе.

- Ну, что ты дочка, - обеспокоенно говорит женщина. - Ты чего? Ну подумаешь стоят они рядом, между ними же ничего не было такого…

Резко оборачиваюсь к ней.

- Не было? Вы ее знаете?

- Да как сказать… - мнется та. - Приезжала пару раз. Вроде деловой партнер.

Снова перевожу взгляд на экран и буквально заставляю себя смотреть. Запоминаю каждое мгновение, каждый кадр.

Вот, значит, как… Я ведь смирилась. Приняла, что у Амирана другая. Научилась жить без мыслей о нем. Но он ворвался и растоптал мою жизнь. Ради чего? Что еще ему нужно от меня? Бизнес? Так ведь он собирался разводиться, значит, больше  навязанная жена ему ни к чему. Тогда что? Потешить свое самолюбие? Наказать за то, что посмела сбежать первой, а не дождалась, когда он бросит мне подачку и с позором отправит к родителям?

Девица эта между тем льнет к своему якобы партнеру совсем не по-деловому, очень даже…

Не выдерживаю. Отворачиваюсь и, собрав волю в кулак, возвращаюсь к вязанию.

Мне все равно. Мне совсем все равно. Пусть хоть с ней, хоть еще с кем.

Лишь бы меня отпустил.

Не верю я в его внезапно прозревшие чувства. Даже если та часть сердца, что до сих пор глупо верит в чудо, желает этого.

Нет. Амиран сделал свой выбор. А я должна сделать свой. И как только появится возможность свяжусь с Ольгой. Может, она снова захочет мне помочь сбежать от мужа.

- Ася, не бери в голову, - тихо произносит Фарида. В ее взгляде такое сочувствие и понимание, что я невольно вспоминаю маму. Она всегда меня утешала. Но что она думает теперь обо мне? 

Феликс пообещал, что родители будут знать, что я жива и со мной все в порядке. Я не хотела, чтобы они переживали обо мне. Но подозреваю, что вряд ли бы они приняли меня обратно. 

Пару раз закрадывалась мысль рискнуть и позвонить им. Но когда у меня стал появляться живот, я вдруг четко осозналаа - они меня не примут. Ни меня, ни моего ребенка. Ведь если Амиран уверен, что я его нагуляла, они скорее всего тоже будут так думать.

Так устроен этот мир - правда за мужчинами.

До самого позднего вечера я все жду, что Казаев приедет, и я смогу с ним поговорить. Увиденный репортаж подтолкнул меня к мысли, что стоит попытаться узнать причину, по которой бывший муж удерживает меня здесь. 

Но тот не приезжает даже за полночь. А я просто засыпаю, так и не дождавшись. Только когда под утро малыш начинает активничать, невольно просыпаюсь.

Ещё очень рано, но мне хочется пить, и я все же выхожу в коридор. Сонно зевая, заворачиваю за угол и торможу. В холле стоит Амиран. Уставший, судя по всему. И в груди шевелится кое-что позабытое - желание позаботиться. С трудом подавляю неуместный порыв и уже собираюсь сказать хоть что-то, чтобы нарушить неловкое молчание, как замечаю следы помады на рубашке.

Болезненный укол в сердце даже не становится неожиданностью.

Он был с ней…

Он провёл ночь у неё…

С ней. С той самой.

В ушах начинает шуметь, и я просто сбегаю обратно к себе. 

Горькое осознание правильности моих догадок больно резонирует. Я ведь понимала, что все так. Не глупая. Тогда почему так больно?

Малыш беспокойно толкается, кладу ладони на живот, успокаивая его.

Мой сыночек. Только мой…

Я найду способ уберечь тебя и сбежать. Снова.