Зелье моей судьбы - Виктория Серебрянская

Однако сейчас, после его слов про первородных, и его нечеловеческих, звериных глаз, я охотно верила в то, что ректор не человек.

Ректор оторвал от себя женщину и крепко держал в вытянутой руке:

– Я надеюсь, ты понимаешь, что после этой демонстрации намерений любые отношения между нами невозможны?

Блондинка выплюнула поток таких ругательств, что я поежилась. Даже мужики из бедных кварталов выражались не так виртуозно, как эта благородная леди. Ректор усмехнулся:

– Вот ты и показала свою настоящую сущность. Кикиморы обзавидовались твоей склочности, поверь. Уходи!

Движение руки. И между ректором и блондинкой вспыхнул портал. Но Селия не торопилась. Ректор покачал головой. Мгновение, и женщину словно в спину кто-то толкнул: она с криком, головою вперед, улетела в магическое марево. Портал тут же схлопнулся.

Ректор постоял еще немного. Грустно усмехнулся. Откуда-то со стороны поднял клочок светлой ткани и повертел его в руках. Что это женское белье, я поняла только тогда, когда мужчина стер тканью стекающую по лицу кровь. А потом размахнулся, и с силой запустил испачканной тканью прямо в меня.

– Ну и демоны с тобой и твоими планами! Вот тебе моя кровь! Обида смыта!

Панталоны едва не врезались мне в лицо. Я с трудом смогла увернуться. И тут же похолодела: ректор мог заметить движение, узнать, что у его забав был невольный свидетель. Но мужчины в беседке уже не было. Видимо, ушел так же, как и пришел: порталом. Я облегченно выдохнула. И опустила взгляд на чужое белье в моих руках. На ткани ярко алели пятна. Несколько мгновений я тупо смотрела на кровь. А потом меня осенило. Это же добровольно отданная кровь первородного! Более того, кровь дракона! Всем известны ее исключительные магические свойства. И не важно, что отдана она другому существу. Отмахнувшись от непонятной фразы про смытую обиду, я стала старательно и терпеливо отделять свежую кровь от ткани, сразу же отправляя ее в стазис. Хвала Пресветлой, что амулет стазиса я всегда носила с собой именно в надежде на вот такие случайности.

Крови было мало. Всего несколько капель. И провозиться мне пришлось немало. Но я была счастлива. Обычно для зелья хватало одной капли. А у меня их несколько! Целое состояние!

Закончив работу, я повертела в руках чужое бельишко – изысканное, нежно-лавандового цвета, все в изящных кружевах эльфийской ручной работы. Дорогущее! Внезапно в голове родилась шалость. Уверенная в том, что никто и никогда меня не заподозрит, я выбралась из зарослей плюща.

Поначалу я всего лишь хотела оставить панталоны где-то на тропинке между теплицами. Найдут, значит, найдут. Если нет, то я не расстроюсь. Но все вышло не так. Я очень быстро обнаружила, что, уходя, ректор не снял свой полог. И я оказалась в ловушке. Беседка у забора, пара запертых на ночь теплиц по бокам и небольшой кусок тропинки до ближайших кустов – вот и все, что было мне доступно.

В попытке сломать драконий полог я перепробовала все известные мне плетения. Даже воровато оглядываясь, сняла ограничитель. Но магическая завеса стояла как влитая. Ей мои потуги оказались комариным укусом. Поняв, что другого выхода у меня нет и ночь придется провести в проклятой беседке, я разозлилась. А, как известно, ведьм злить категорически не рекомендуется.

У меня был очень слабенький дар, который я скрывала ото всех: я умела договариваться с растениями. Не иначе, какая-то из моих пра-, пра-, пра- согрешила с эльфом. Обычные люди, даже сильные маги, договариваться не умели. Могли влиять магической энергией на растения и животных. Но такое влияние быстро и неизбежно мог обнаружить другой маг. Даже не очень сильный. А вот если договорится с плющом, скажем, чтобы он рос, заплетая собой только половину стены, то такое влияние не обнаружит даже эльф. Ну разве что кто-то подслушает.

Мой дар был очень слабеньким. Порой, я не могла найти общий язык даже с комнатными цветами, полностью зависимыми от воли человека. Но эмоции ведьм очень сильно влияют на их силу. А сейчас я была зла, как сто драконов. Должно получится.

На уговоры вредного плюща я потратила остаток дня и почти весь вечер. Давно жутко хотелось есть. Но еды не было. Даже теплицы были заперты. Да и необходимость справлять естественные надобности в кустах добрее меня не делала. Надеюсь, кто-то завтра прямо с утра, пока все свеженькое, полезет в эти демоновы кусты. И наступит точно туда, куда следует!

Плющ поддался на уговоры, когда уже изрядно стемнело. Одна из плетей отделилась от общей массы и, подхватив несчастные панталоны, бодро поползла к ближайшей теплице. Через несколько минут кружевное безобразие гордо реяло над крышей строения, закрепленное на каком-то пруте. Я была в восторге. А плющ обиженно отвернул от меня все листочки.

Полог развеялся ближе к рассвету. Либо срок действия вышел, либо дракон о нем вспомнил наконец. Потому что во всех книгах и учебниках говорится: драконья магия сама собой не развеивается. Либо создатель вкладывает в плетение условие с временем окончания действия. Либо дракон погибает.

В этот день я была счастлива, как никогда. Во-первых, я добыла чрезвычайно редкий, можно сказать бесценный ингредиент для зелья. Во-вторых, когда я, злая, сонная и голодная, пробиралась на рассвете в свою комнату, академия крепко спала. И меня никто не видел. Ну а в-третьих, шалость моя удалась на все сто!

Еще во время завтрака среди преподавателей поднялся настоящий переполох. Они забегали, как муравьи, в чей муравейник кто-то неосмотрительно сунул палку. Лисса, одна из двух ведьмочек с которыми я делила комнату, в окно видела взбешенного ректора: растрепанные темные волосы, камзол в беспорядке, рубашка расстегнута у ворота. А на щеках играют желваки. Словно дракон скрипит зубами от злости.

Панталоны с теплицы сняли очень быстро. А вот виновника искали целую седмицу. Но так и не нашли. Поговаривали, что всем адептам мужского пола с первого курса по последний, а особенно последнему, устроили допросы с пристрастием. Ходили слухи, что какой-то молодец украл у кого-то из преподавательниц белье в отместку за то, что она, дескать, не обращала внимание на заигрывания. И, забравшись ночью на крышу теплицы, вывесил их там на всеобщее обозрение. Интересно, кто из наших старых грымз носит такое роскошное белье?

Шутника долго ненавидела вся академия. Особенно боевики старались с засылом проклятий. Но я надела специальный амулет и только невинно хлопала ресничками.

– Адалия!

Я подпрыгнула на месте, выныривая из воспоминаний. Надо мной стояла раздраженная Миранда. Любопытно