Чернокнижница (СИ) - Мелевич Яна

Призрак сразу же почуял неладное и заметался.

По логике вещей ему бы радоваться подобному исходу — освобождения из зеркального плена давало возможность упокоиться. Однако, мы имели дело не с несчастной душой жертвы проклятия. Зеркальная тюрьма редко забирала тех, кто не совершил ни одного греховного деяния. Убийцы, насильники, воры — стандартный список на выдачу из подобного места. Дух знал: после освобождения будут только горящие угли нижнего мира. Больше никаких случайных жертв и разгульного образа благодаря внутренней силе.

— Ну тихо, маленькая крыска, — протянул Эйдан, наступая ботинком на поверхность зеркала и послышался слабый визг. Кажется, Холланд придавил нашему призраку пальцы.

— Арден легко отделался. Сгорел во время пира вместе со всей свитой и многочисленными вассалами заживо прямо в день своего величия, — хмыкнула я, делая первый надрез на подушечке большого пальца и бормоча заклятие.

— Стоило лучше следить за безопасностью. Один факел решил проблемы двенадцати королевств, — ответил Эйдан и взял нож. — Кстати, а что ты сделала с королевой Неллой? Когда замок догорал, она была еще жива.

— Отравила, — равнодушно бросила я, разглядывая проступившие капли крови следом за рассеченной кожей. — Арден успел оставить семя. Мятежникам же только дай повод и символ свободы.

Мы коснулись ладоней друг друга и переплели пальцы в замки.

— Жаль, она была красивой, — проговорил Эйдан с намеком, и я зловеще хохотнула в ответ.

— После этой фразы большая часть твоих женщин посещала сырую могилу. Навечно, — промурлыкала я, поддаваясь вперед.

Наши губы соприкоснулись в чувственном вздохе, и слова проникли в самую душу, выжигая буквы раскаленным железом:

— Ego te intus et in cute novi [1]…

[1] Вижу тебя насквозь (латынь)

Глава 7. Зеркало, зеркало

— Зеркало, зеркало, молви мне скорей. Кто опаснее всех на свете? Кто сильней? — услышала я голос Эйдана и крутанулась в компьютерном кресле.

Несложно догадаться, что едва мы произнесли заклинание, зеркальная поверхность лопнула. Тюрьма открыла свои врата, призрак оказался на свободе. Возможно, он бы попытался нас убить, поскольку от порыва ветра я случайно ступила за границу девятиконечной звезды. Нарушила главную заповедь, позволив духу почти прикоснуться ко мне в надежде стать единым целым.

Но в этот момент что-то пошло не так.

Уродливый призрак заорал не своим голосом и схватился за голову, падая на колени. От отчаяния дух царапал длинными ногтями мой линолеум, оставляя глубокие борозды и портя ремонт в квартире. Бубенчик кинулся вперед, жадно раскрыв пасть, дабы схватить душу — не успел. Несчастного засосало в образовавшуюся воронку прямо посреди гостиной, а затем наступила гробовая тишина.

Магия не вернулась, зеркало разбилось, призрака утащило в Бездну за грехи.

Никакой справедливости.

— Прекрати заниматься ерундой, — колесики скрипнули, едва я подъехала к Эйдану и пнула того в голень, привлекая к себе внимание. Бывший муж прекратил разглядывать свое отражение в маленьком косметическом зеркальце и щелкнул крышечкой, отбрасывая то подальше.

— Стоило принести в жертву младенца, — проговорил идиот.

— Вот поэтому у нас не было детей.

— Просто кое-кто методично расправлялся с моими любовницами до того, как они родят, — развел руками Эйдан и улыбнулся широко.

Звук пришедшего сообщения на смартфоне заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Такой отчетливый «плюх» посреди полутемной комнаты.

Что за манера припоминать старые грехи? Вообще, я не знала женщин, которым бы понравилось ходить рогатыми дурами. Даже если муж — форменная скотина. Но моя же. Лишь мне позволялось травить Эйдана ядами разной степени сложности по составу и периодически слать кляузы в городской совет инквизиторов с жалобами на непотребное поведение.

Я — жена. Мы созданы, чтобы пытать своим мужчинам мозг. В прямом и переносном смысле.

— И вообще, — достала сигарету и щелкнула в темноте зажигалкой, — что-то ты забыл, как быстро отправил меня на костер по обвинению в колдовстве и блуде!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так ведь распутничала, — промурлыкал Эйдан, подходя ближе. Он взялся за подлокотники кресла, разворачивая меня лицом к себе, склоняясь к губам. Никакого поцелуя я не дождалась, лишь слабый укус заставил издать недовольный стон.

С кончика сигареты легкой дымкой упал на пол пепел.

— Кто старое помянет, — пробормотала я, подцепляя ногтем его подбородок и очерчивая линию до кадыка, чуть надавливая. Через секунду меня уже выдернули с уютного кресла, удерживая двумя руками в подвесном состоянии.

— Я точно помню конюха, — прошипел Эйдан почти по-змеиному, сграбастав волосы у меня на затылке и заставляя задрать голову.

Из-за смеха сказать в ответ что-то остроумное не получилось, вырвалось лишь несколько тихих всхлипов.

О, я знала, как на Холланда действовала моя реакция. Он с шумом втянул носом воздух и взгляд темнел, хоть рассмотреть не получалось. Прижавшись вплотную к твердой груди, я ловила каждый его вздох.

— Твой старший брат, кузен, затем парочка вассалов, — принялась перечислять, дожидаясь реакции. Однако в этот раз Эйдан меня серьезно разочаровал. Никакого рычания, ни попыток задушить, лишь сильнее прижал к себе и ладони опустились ниже спины, сжимая округлости.

— Зайчонок?

— Что? — затаила я дыхание, заинтересованно приподнявшись на носочках, едва Холланд обратился ко мне.

— Поехали, — прошептал он в самое ухо, заставив хихикнуть от щекотки. По спине пробежали мурашки, а потом я резко застыла, услышав продолжение.

— … к маме.

В далеком прошлом моя свекровь — графиня Локредж — была женщиной глубоко духовной. Леди Элизабет постилась, когда надо и не надо. Она думала, что ее слышат боги. По этой причине долгое время ее сиятельство регулярно запиралась в покоях и избивала себя кнутом до крови, усиленно умоляя небеса простить главный грех — младшего сына. А затем меня.

Нечестивая темная ведьма в доме благородных господ, повенчанных с высшими силами. Какой скандал!

Мое желание ехать к этой женщине, пусть даже просто копии, равнялось нулю. Эйдану понадобилось все обаяние, чтобы склонить меня на свою сторону, уговаривая между поцелуями на встречу с мадам Харламовой. Пришлось соглашаться, иначе Холланд ныл бы в ухо весь вечер подряд — а после неудачи с зеркалом настроение без того было ужасным.

Так что я заставила себя собраться, приоделась в лучших традициях стервозных невесток и теперь разглядывала огни ночного Петербурга в такси, стараясь не прислушиваться к мурлыканью бывшего муженька над ухом.

— Перестань дуться.

Я молча стряхнула невидимую пылинку с полушубка и поправила шелковый шарф, игнорируя голос Эйдана. Тьфу, Пэдуард как есть.

— Хелена.

Водитель такси сжимал руль дрожащими пальцами, на каждом светофоре оборачиваясь назад. Аромат духов «Амброзия» кого угодно бы свел с ума. Кроме Холланда, но его я не считала. На него даже яд гремучего василиска не действовал. Однако для обычных смертных две капли смеси масел и еще с десяток других ингредиентов были сродни всплеску подростковых гормонов в период созревания. Мне стоило только коснуться волос, а несчастный парень на переднем сидении едва не сполз вниз от перевозбуждения.

Может, магии у меня и не было, но навыки приготовления опасных настоек и любовных масел я не растеряла. Хотя мне понадобился год, чтобы изучить местную флору и фауну для поисков аналогов.

Забавно, но большая часть спокойно продавалась в обычном продуктовом магазине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Лена-а, — широкая ладонь двинулась выше по коленке, а большой палец погладил чулок. Пришлось шлепнуть ловкую конечность, дабы не лезла, куда не разрешили.

— Я привяжу тебя к стулу и буду ломать фаланги одну за другой, если не прекратишь, — прошипела, поворачивая голову.

Издевательская ухмылка коснулась мужских губ. Вот, демон. Стоило сразу догадаться, что змея ждала моего внимания. От удовольствия Эйдан даже глаза прикрыл и восторженно вздохнул. Еще немного и между зубов мелькнул бы раздвоенный язык.