Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я чувствую себя превосходно. Но я хотела бы посоветоваться с вами относительно здоровья моего мужа.
— Отчего же он сам не обратится к врачу? Или он не в состоянии передвигаться?
— О, конечно, в состоянии, но… Вы разрешите мне закурить?
— Пожалуйста, пожалуйста, мадам.
Джерри предложил даме огня, стараясь в то же время получше разглядеть ее. Со странным чувством он смотрел на ее лицо, на локоны, окрашенные под светлую блондинку. Перед ним была пятидесятилетняя Мэрилин Монро. Очевидно, миссис Лоусон носила в сердце большую тайну, и Джерри с любопытством приготовился выслушать ее.
— Мы уже три месяца женаты, — начала женщина тихо. — Вернее, уже три с половиной. Все бы, кажется, хорошо, но муж со мною так холоден… Он, конечно, вежлив и предупредителен, но в то же время — совсем как чужой. Он еще ни разу не приблизился ко мне. Вы, доктор, конечно, понимаете?
— Да, да. Продолжайте.
— Я просто не могу понять такой холодности. Муж только похлопывает меня по плечу, и больше — ничего. Но ведь это же невыносимо! Вы меня, конечно, понимаете, доктор?
— Да, конечно. Вы можете говорить во мной вполне откровенно.
— Я уже пятый раз замужем, и мне такая холодность кажется очень странной. И это ведь оскорбляет чувства женщины. Так обходиться можно с молодыми девчонками, но не с женщиной. Я хочу, чтобы вы, доктор, внимательно исследовали моего мужа. Я слыхала, что холодность у мужчин бывает от позвоночника…
Джерри вглядывался в ее лицо, черты которого были покрыты плотным слоем краски, непроницаемым, как маска разбойника. Он видел женщину, прекрасный романс которой — опус номер пятый — прозвучал до конца в день свадьбы. Ее пятый брак был поистине потрясающей драмой, герой которой совершил самоубийство еще до начала первого акта. Джерри прошелся по комнате, потирая виски и стараясь произвести на пациентку хорошее впечатление.
— Простите, миссис Лоусон, — сказал он тихо. — Я должен знать ваш возраст. Видите ли, нам, докторам, можно свободно рассказывать все.
— В ноябре мне исполнится восемьдесят два года, — ответила она бесхитростно.
— Ни за что бы не поверил! — воскликнул Джерри. — Вы чудесно сохранились!
Возле глаз у дамы появились довольные морщинки. Откинув волосы, она показала шрам у себя за ухом и сказала:
— Две операции: мне подтягивали кожу. Между прочим, оба раза в Европе. И, кроме того, я получила несколько инъекций гормонов.
— И все-таки это необычайно, — изумился Джерри. — Без лести, я все время думал, что вы моложе меня. А вашему нынешнему супругу тоже за восемьдесят?
— Н-нет… не совсем… Он несколько моложе…
— На сколько лет? Пожалуйста, не стесняйтесь, миссис Лоусон. Мне, как доктору, вы можете открыться вполне.
Несколько мгновений миссис Лоусон молчала. Наконец она медленно проговорила:
— Теперешнему моему супругу недавно исполнилось двадцать шесть лет.
— Двадцать шесть?!
— Да. И если в этом возрасте мужчина уже холоден — очевидно, у него что-нибудь не в порядке. Я никогда еще не встречала ничего подобного. Правда, мои родственники утверждают, что Чарльз Лоусон женился на мне только из-за денег, но это просто низкая зависть. Когда я первый раз выходила замуж, родственники моего мужа говорили то же самое обо мне. Тогда мне было семнадцать лет, а мужу — немного более семидесяти. И все у нас было хорошо. А сейчас!
Миссис Лоусон заплакала, — надо отдать ей справедливость, глаза источали слезы безотказно. Джерри обещал ей поговорить с мистером Лоусоном и заверил, что холодность мужчины, если только она связана с позвоночником, легко излечима.
— Сколько я вам должна, доктор? — спросила миссис Лоусон дрожащим голосом.
— Два доллара, — ответил Джерри машинально.
— Два доллара? — переспросила она. — Не смейтесь надо мной, милый доктор. Возьмите пока хотя бы это.
Она дала Джерри билет в сто долларов и продолжала:
— Если Чарльз победит свою холодность и будет обходиться со мной так, как настоящему мужу следует обходиться с женой, — вы, конечно, понимаете, доктор? — я заплачу вам сколько угодно. Но если Чарльз неизлечим — я потребую развода. Об этом я уже советовалась со своим адвокатом, и он уверяет, что для развода имеются все основания. Но, может быть, вы, доктор, попробуете как-нибудь подействовать своими средствами. А то мои родственники могут, пожалуй, назвать меня легкомысленной, если после такого короткого замужества я начну хлопотать о разводе.
— Я сделаю все, что только в возможностях хиропрактика, — ответил Джерри. — Прежде всего я бы хотел побеседовать с вашим супругом.
— Может быть, вы примете его сейчас? Муж ожидает меня в машине.
Лицо профессора Джерри Финна стало белым, как цинковые белила. Но он не хотел сознаться, что трусит.
— Приму, — ответил он заикаясь. — Я готов…
Женщина вышла из комнаты; Джерри скрестил руки на груди, подобно Лютеру, окончательно доказавшему несостоятельность католической церкви. Он поспешил в кабинет мистера Риверса, чтобы посоветоваться с коллегой, но у того было трое пациентов на процедуре, четвертый собирался уходить, а пятый раздевался, и доктор не мог уделить сколько-нибудь внимания Джерри. Он ответил машинально:
— Не думаю, чтобы разминка помогла, но тем не менее попытайся.
Мистер Лоусон принадлежал к числу мужчин, до позвоночника которых не так-то легко добраться. Он был выше Джерри на полголовы и в плечах широк, как мамонт.
— Чего тебе от меня надо? — спросил он профессора Финна, перекатывая губами сигарету и многозначительно надвинув шляпу на самые глаза.
Джерри обратил свой взгляд на миссис Лоусон и заметил:
— Мадам, я хотел бы поговорить с вашим мужем с глазу на глаз. Не угодно ли вам на минуточку пройти в комнату для ожидания?
Женщина вышла, полная надежд, ибо она верила в чудеса, и Джерри остался наедине с мистером Чарльзом Лоусоном. Ситуация складывалась напряженная. Чарльз Лоусон был характерным представителем известного типа людей, которых можно видеть на экране кино и которые описаны во множестве уголовных романов. Он был, что называется, круто сварен и весьма неудобоварим. На нем был роскошный костюм, дорогие ботинки и шляпа. Будучи расточительным в одежде, он, по-видимому, экономил на разговоре: употреблял слова исключительно дешевые и низкопробные.
— Какого дьявола ты от меня хочешь?
Джерри инстинктивно ощупал свой карман и убедился, что молоток под рукой.
— Мистер Лоусон, — сказал он с деланной любезностью, — я надеюсь, что вы в разговоре со мной будете пользоваться иным языком.
— Я говорю настоящим языком, а ты сюсюкаешь черт знает по-каковски. Ну ладно, давай выкладывай, что ты имеешь мне сказать.
— Ваша супруга открыла мне свою тревогу и…
— Моя супруга? — перебил мистер Лоусон. — Ага-а-а, ты хлопочешь об этой старой хрычовке! Ну, что же ей нужно? Она уже и тут ныла, что я чересчур много транжирю? Сама она, черт бы ее взял, высохла настолько, что ей и мотовство уже не доставляет удовольствия!
Мистер Лоусон засунул руки в карманы, выплюнул сигарету и погасил ее ногой. Джерри заметил, что положение становится угрожающим, но сотня долларов обязывала его продолжать.
— Дело серьезное, мистер Лоусон. Вы пренебрегаете своей женой. Вы не исполняете супружеских обязанностей…
Мистер Лоусон выпятил грудь и начал наступать на Джерри.
— Слушай ты, лекарь! Какого черта ты суешь свой поганый нос в мою семейную жизнь? Я тут узнал, что ты недавно прибыл в Америку из Старого света. Ты, что же, собираешься учить нас, как надо жить, а?
— Если будет такая необходимость, я могу взяться и за это, — ответил Джерри.
— Нет, ошибаешься, здесь европейских учителей не требуется. Мы сами справляемся с нашими делами. Без вас. Скажи на милость, чего тебе тут надо?
Джерри до боли прикусил губу. Но сотенная бумажка вынуждала его говорить дальше.
— Любезнейший мистер Лоусон, я не имел намерения обидеть вас, но поскольку ваша супруга обратилась ко мне за помощью, я счел своим долгом поговорить с вами.
— Супруга?! Эта мумия уже три месяца бегает по докторам за лечением для меня, тогда как ей самой надо бы полечить свою голову.
— Но почему же вы не выполняете своих обязанностей?
Мистер Лоусон вынул руки из карманов и поднес кулачище к самому носу Джерри:
— Заткнись ты! Женился бы сам на восьмидесятидвухлетней карге, тогда бы и говорил!
— Мистер Лоусон, я еще раз прошу вас употреблять в этом доме более пристойные выражения.
— Пошел ты, знахарь, подальше! В Европу свою проваливай!
Джерри не мог больше сдержать свой гнев. Указав широким жестом на дверь, он вдруг воскликнул:
— Вон! Я не привык иметь дело с таким негодяями. Уходите!
Мистер Лоусон еще больше надвинул шляпу на глаза и прошипел сквозь зубы:
— Бывают на свете люди сроду слепые, а некоторые слепнут оттого, что глаз не уберегли.
- Четвертый позвонок, или Мошенник поневоле - Мартти Ларни - Юмористическая проза
- Детская коляска - Мартти Ларни - Юмористическая проза
- Хоровод нищих - Мартти Ларни - Юмористическая проза
- Поэт Сьерра-Флета - Фрэнсис Гарт - Юмористическая проза
- Вся правда о Муллинерах (сборник) - Пэлем Грэнвилл Вудхауз - Классическая проза / Юмористическая проза
- Семь колодцев - Дмитрий Стародубцев - Юмористическая проза
- Гордость и предубеждение - Джейн Остен - Юмористическая проза
- Идеальная жена (сборник) - Александръ Дунаенко - Юмористическая проза
- Миссис Изи получает откровение - Стивен Ликок - Юмористическая проза
- Ресторан мистера Нусича - Михаил Факиров - Периодические издания / Сатира / Юмористическая проза