Бестиарий - Иван Наумов

Но девушка, подходившая к Яну, не была таким исключением, наоборот, всем своим видом она подчёркивала: путешествие — это праздник! Что-то вроде Нового года, только в произвольное время.

Странно сравнивать девушку с новогодней ёлкой, тем более что никаких гирлянд, лампочек и висюлек на ней не было, но Ян об этом не задумался. Что-то такое красивое, светлое, блистающее и не совсем настоящее, будто понарошку — вот что он увидел сначала, и только потом уже разглядел детали. При ближайшем рассмотрении оказалось, что девушка существенно взрослее его — Яну недавно исполнилось двадцать три, а её манеры — то, как она двигалась, улыбалась, а потом заговорила — выдавали совсем взрослую женщину. Ян, конечно, тоже считал себя взрослым, но в некой начальной категории взрослости, и.

— Это вы — «Трансэйр»? — мелодичный голос лишь усилил очарование, и Ян бессмысленно улыбнулся в ответ.

Спутник девушки не разделил всеобщего благодушия. Наклонив голову, он заглянул в табличку, которую Ян отвернул куда-то вбок.

— Это он, — подтвердил мужчина и обратился к Яну. — Мы Крутовы. На Германию.

Поборов приступ эйфории, Ян нашёл в папке документы.

— Константин Эдуардович. Наталья Андреевна.

Паспорта, билеты, ваучеры.

Пока мужчина проверял документы, Наталья Андреевна отошла на пару шагов и прижала к уху телефон:

— Маргоша, ну где ты? Ну что значит «пробка»? Ну, мы же улетим сейчас, и всё! Давай быстрее, ладно? Да, жду, всё, пока.

Константин Эдуардович убрал документы в борсетку и протянул ладонь для рукопожатия.

— Вы ведь Ян, если я правильно понимаю? Значит, через пять дней увидимся, так?

В голове Яна с некоторым скрипом, но всё-таки закрутились шестерёнки, он сопоставил факты и кивнул. Виталий подрядил его повозить по Германии индивидуальных туристов, и фамилия их была Крутовы. Три рабочих дня, машина напрокат, предоплачена в Висбадене на имя Яна.

— Очень приятно, — он пожал руку, твёрдую как железное дерево. — Жалко, что мы разными рейсами: вы в Мюнхен, а я во Франкфурт. А то могли бы обсудить программу по дороге. Или, если хотите, можем сейчас.

— Да куда спешить, — чуть снисходительно улыбнулся Константин Эдуардович. — На месте всё порешаем. Наталь, где там твоя Марго? В «дьютик» же ещё надо заскочить.

Наталья Андреевна развела руками:

— Эта стрекоза вечно опаздывает. Давай, наверное, мой паспорт, а сам иди вперёд. Список у тебя, справишься? Я её дождусь и догоню тебя уже там.

Константин Эдуардович буркнул что-то неодобрительное, но отдал ей документы, сухо кивнул Яну и направился на регистрацию.

Наталья Андреевна улыбнулась Яну совсем по-другому — в градации улыбок эта попала бы в категорию «более чем тепло»:

— И нам очень приятно! Увидимся.

И, тоже кивнув Яну, оставила его разбираться со своей неизвестно откуда взявшейся немотой. Он провожал её взглядом, пока светлая шевелюра не скрылась за киоском быстрого питания.

— А табличку поднять сложно, да?

Перед Яном встали в одинаковой позе мать и сын: пятки вместе, носки врозь, живот вперёд, руки сложены на груди. Одинаковые чемоданы у ног, как сторожевые псы. Нарисованные под копирку курносые лица, вялые брови, недовольные мины.

— Мы тут уже полчаса круги нарезаем. Это сервис, да? Тоже мне фирмочка, рассказать кому.

— Здравствуйте! — невозмутимо поприветствовал туристов Ян. — Вы у нас в Германию? «Трансэйр». «Эйртранс» подготовил для вас незабываемое путешествие.

Плохие приметы — как мина замедленного действия. Даже если заметишь, что что-то сделано не так, уже не исправить, а когда рванёт — неизвестно.

Последней за документами подошла сухопарая остроносая «шопница» — Ян не впервые выдавал ей документы, а однажды они летели одним рейсом. Татьяна Петровна моталась в Германию раз в две недели по многократной визе, каждый раз приволакивая с собой под центнер «товарчика». За время того полёта Ян, кажется, не открыл рта, зато узнал много нового — полезного и не очень. Переплаты за сверхнормативный багаж стали — жуть! «Хаус дер Моде» в Эшборне постепенно оккупируют турки! Коллекция «осень-зима» на следующий сезон — просто что-то с чем-то, но как этим торговать — непонятно! У нас такое ещё лет десять не наденут! А аренда в Иркутске нынче — ого, какая! Плюс китайцы всё уже завалили своим копеечным тряпьём, не продохнуть, и шьют всё лучше, не отличишь! Только на новом, на европейских брендах, выживать можно! Подвозить, подвозить и подвозить! Каждую неделю бы летать, но далеко, не обернуться!

— Янчик, сокол ты мой! — закричала стремительно приближающаяся Татьяна Петровна шагов с двадцати. — Скажи, что тоже летишь в Берлин, а? У меня полбутылки дагестанского осталось, а я ж летать боюсь, сопьюсь так совсем без компании!

— Здравствуйте, Татьяна Петровна! — Ян неожиданно обрадовался её появлению. — Нет, я во Франкфурт сегодня. Придётся вам как-то превозмогать ситуацию.

— Эх, огорчил! — туристка пошебуршала в сумочке, выудила мятый конверт. — Значит, опять одна, как старая алкашка. По-лучите-распишитесь!

Едва Ян взял у Татьяны Петровны оплату, как его придержали за локоть. Ян сдвинулся в сторону, но цепкие пальцы не отпускали. Сразу четверо крепких парней оказались рядом, впритык, закрывая обзор окружающим и пути к отступлению — провожающему и туристке.

Красная книжечка, чёрно-белое фото, расплывчатый штамп.

— УВД на транспорте, линейный отдел, лейтенант Морозов, — представился старший, широкоскулый вихрастый парень в джинсовке. — Операции с наличной валютой, я так понимаю? Документы, молодой человек!

Ян, что называется, ещё даже напугаться не успел. На автомате запустил руку за пазуху, нащупал корешки двух паспортов. Вытащил общегражданский.

— Вас, гражданочка, также попрошу задержаться, — другой милиционер в штатском пресёк попытку Татьяны Петровны «скрыться в толпе». — Понадобятся свидетельские показания.

— Да не собираюсь я. — вяло возразила она, но её не особо слушали.

— Ян Ван, — раскрыл паспорт старший. — Семьдесят пятого года рождения. Ну-ну. Пройдёмте в отделение. Вас тоже касается, уважаемая!

Вскоре аэропорт обернулся к Яну изнанкой. Спустившись на эскалаторе в зал прилёта, они свернули в незаметный закуток и, миновав неброскую дверь с кодовым замком, попали в служебные помещения. Битая плитка на полу, стены в потёках масляной краски, доски передовиков милицейского производства и разыскиваемых особо опасных преступников.

Яна провели в тесный кабинет, посадили на хлипкий стул перед немолодым лейтенантом.

— «Эйртранс», — пояснил старший оперативник.

Татьяна Петровна оказалась в соседнем кабинете. Сквозь стену уже доносились глухие отголоски завязавшейся там дискуссии — как будто где-то вдалеке заработала циркулярная пила.

— Китаец, что ли? — без особого интереса спросил лейтенант, открывая паспорт Яна.

— А что, похож?

— Да кто вас, китайцев, знает.

— Немецкая фамилия.

— Косенко! — позвал лейтенант. — Свидетелей давай.

— Зачем свидетелей? — вкрадчиво спросил Ян.

Первый «шок» уже прошёл, и сразу захотелось что-то в происходящем изменить.

— Папку на стол, — без интонаций ответил лейтенант.

В кабинет вошли двое: бомжеватый грузчик в комбинезоне и румяная продавщица с именной табличкой на груди. Дальше всё было как в кино, только медленнее: лейтенант доставал из папки и вскрывал конверты, медленно и неуклюже пересчитывал купюры, озвучивал и записывал суммы, свидетели послушно кивали.

Хорошо, что я документы успел раздать, подумал Ян. А то бы ещё и люди не улетели. То, что в полученных конвертах набирается больше шести тысяч долларов, его пока не волновало. Выбираться отсюда надо, вот об этом стоило думать, но как подступиться к такой задаче, Ян не представлял. Остановите самолёт, я слезу! Происходящее катилось вперёд своим чередом, огибая его рутинным канцелярским потоком. Плохо отпечатанные бланки на желтоватой бумаге. Неудобные графы: то целая строчка ради простого «да-нет», а то приходится вылезать на поля и мельчить. Закорючки подписей скрепляют новую реальность. Паспорт и папка с конвертами прячутся в сейф. Чёртики-свидетели исчезают в табакерке. Та, похоже, всегда наготове.

— Тонкая грань, гражданин Ван, — бубнит себе под нос лейтенант. — Сегодня переходите улицу на красный свет. Или списываете на экзамене. Или на автобусе зайцем едете. Всё пустяки, ерунда, а привычки-то закладываются. Вода камень точит. Сегодня то, завтра сё, а потом — опа! — решили с валюткой побаловаться, да?

— Я не знаю, что содержится в конвертах, — в энный раз возразил Ян. — Я просто провожаю людей на самолёт и раздаю им документы. Потому что они не успевают приехать заранее, они из других городов.

— Ну как же не знаете? — засмеялся милиционер. — Конвертики-то при вас вскрыли, вот и протокольчик имеется. И списочек хороший, показательный: «Пепелицына — пятьсот пятьдесят, Алмазова — пятьсот пятьдесят», и далее — в строгом соответствии с содержимым конвертов. Дурачка-то из себя не стройте.