Орден Змей (СИ) - Ершов Евгений

— Продолжай, — подбодрил меня магистр.

— Помните, к нам за неделю до того приезжал театр, тогда еще показывали представление про славного короля Зигрида и Поле мертвых? — Кнут кивнул. — Ну и там скоморохи изображали зомби. Они были так похожи на настоящих, которых мы на арене видели, что мы потом все как зомби ходили, пугали друг друга. Я поэтому и друга решил напугать. Ну вот, я, как это сказать, так вжился в роль, что стою над Эйнаром, и не понимаю, кто я — Ормар и мертвяк.

— Отлично, пробуем так, — потер ладоши владетель Северной башни, всегда спокойный и величественный. Первый раз таким я его видел.

Вновь твердя про себя, что зомби, я стал представлять как меняется мое тело, как кожа приобретает землистый и зеленоватый оттенок, как появляются струпья, как обнажается череп, как не гнутся промерзшие суставы, как из моего тела вырывается крик, скрип, хрип мертвяка, как я хочу сожрать человека, сидящего напротив меня в резном деревянном кресле. А вот он вдруг встал, стал отступать от меня, и я начинал двигаться за добычей, хрипя своим мертвым голосом.

Человек отошел в угол, взял палку с металлическим наконечником, и резко ударил меня в плечо. Страшная боль пробрала меня, я еще больше разъярился, но последовал другой удар, в другое плечо — обе руки повисают, как плети, и я могу лишь рычать-хрипеть ему в лицо. В лицо магистру Кнуту, внимательно разглядывающему меня.

Это отрезвляет. Пришел в себя, сильно болели руки. Горло драло, будто я простудился. Распрямился и попытаюсь потянуться, это с трудом удалось.

— Прикоснись, — магистр вытянул палку с металлическим наконечником, которой бил меня, сделал это и вопросительно посмотрел на Кнута, — садись.

Магистр налил мне горячей жидкости из металлического чайника, всё это время греющегося под пламенем большой сальной свечи. Окончательно пришел в себя, и горло постепенно перестало болеть.

— Что же, хорошие новости. Это не дар подражания, как я решил поначалу. Это способность к превращению — ты стал на время зомби со всеми вытекающими последствиями. Маленький злобный зомби. Это серебро, — колдун показал на навершие палки. — Сейчас ты можешь спокойно касаться его, но когда я ударил тебя в облике зомби, то оно ожгло тебя, как любую нечисть. Редкий дар!

Прихлебывая горячий ароматный напиток, Ормар задумался. А я, который Ваня, неожиданно удивился не превращению, а тому, насколько же напиток напоминает сбитень, который пил недавно на Масленицу.

— Редкий и опасный дар, — продолжил магистр, — пока что опасный в первую очередь для тебя самого. Не вздумай превращаться без меня или других наставников-магов. А то заиграешься в зомби и не вернешься обратно. Ты же на какое-то время забыл, кто ты такой на самом деле и решил полакомиться мной? — захохотал Кнут.

Я лишь смущенно кивнул. Что тут сказать, если могут быть мысли в голове мертвяка, то они были приблизительно о том, какой большой и вкусный человек передо мной, и что надо только добраться до него.

— А раз так, то будем аккуратно развивать твои способности, чтобы не навредить. Обычно способности развивают с десяти лет, но до этого времени нельзя пускать всё на самотек.

С тех пор примерно раз в месяц или немного чаще я стал под руководством наставника-мага Олафа превращаться в зомби, пытаясь контролировать свое сознание, которое так и норовило ускользнуть от меня в моменты трансформаций. Получалось откровенно так себе, но меня успокоили, что сейчас важно просто сохранить способность, а настоящая работа начнется с десяти лет или чуть позже. О моей способности было запрещено распространяться, так что для всех я отлучался на дополнительные занятия с мастерами боя, как и другие ученики.

— Бой до смерти одного из участников, — раздалась над ареной команда, — разрешено любое оружие на выбор и применение любых способностей.

Эйнар отбросил свой щит и остался с мечом. Я же решил, что пока щит мне не помешает. Мы начали сближаться, внимательно глядя друг на друга, но тут ворота, одни из четырех на арену, со скрипом отворились. Краем глаза глядя на них, не забывая контролировать движения Эйнара, я понял, что это те ворота, из которых обычно на арену выходит нечисть. Вот и сейчас оттуда медленно выползал мертвяк, щурясь от яркого солнца. Медленно и тихо он поднялся на ноги, распрямился и издал глухой рык.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Эйнар, надо объединиться! — закричал я, а зомби повернул голову на мой голос и начал двигаться в мою сторону. Мальчишка же бросил на меня презрительный взгляд.

— Конечно, Ормар, — произнес он, — бери серебро.

Я кивнул и побежал к оружию, которое лежало в трех саженях от меня — это совня или глефа — к древку около двух аршинов длиной прикреплялся длинный наконечник — заточенный с одной стороны нож, примерно в половину аршина или немного больше. От обуха наконечника отходит «острый палец» — шип, которым удобно делать отверстия в голове зомби при боковом ударе. Нож с шипом сделаны из серебра. Направляясь к совне и отслеживая мертвяка, который начинал постепенно ускоряться, оглянувшись через плечо, заметил, что Эйнар бежит за мной.

— Что ты… — начинал в изумлении говорить, но увидел замах его меча, и на рефлексах, разворачиваясь, подставил свой щит под сильнейший удар. Мне отсушило руку, я отступил назад, блокируя следующий удар мальчишки своим тренировочным мечом. При этом видел, как орущий и хрипящий зомби оказывался всё ближе и ближе.

— Ты сошел с ума! — закричал Эйнару.

— Нужна лишь смерть одного из участников, змееныш, — процедил сквозь зубы противник.

Продолжал отбиваться от обезумевшего Эйнара, а мертвяк уже приблизился к нам на расстояние вытянутой руки. Резко ушел перекатом назад, отбрасывая щит, и оказался перед сваленным на земле оружием. Не ожидавший этого Эйнар остался один на один с зомби, с тренировочным коротким мечом, рассчитанным под пацанов. Сражаться таким против зомби — надо быть либо очень тупым, либо очень искусным. Несмотря на всю силу Эйнара против девятилеток, было очевидно, что с зомби ему не справитсья. А после того, как мертвяк закусит мальчишкой, настанет мой черед, если, конечно, наставники не остановят бой.

На миг даже закралась идея, что раз было сказано — «до смерти одного из участников» — то и не стоит вмешиваться, а лишь подождать, как скушают тупого человечка. Но отбросил предательскую мысль — нас учили взаимовыручке, и перед лицом нечисти все мы — братья, и каждый должен быть готов отдать жизнь за своего товарища. Плевать, что он только что хотел заколоть меня ударом в спину — это всё равно человек и мой боевой товарищ, а против нас стоит тьма, порождение бездны. И значит, я должен ее уничтожить во что бы то ни стало.

Пока в моей голове проносились эти мысли, Эйнар, на котором сосредоточено всё внимание мертвяка, отбивался всё с большим трудом, из свежих ран на его теле текла кровь.

— Эйнар, беги! — крикнул ему и бросил свою совню в центр площадки, куда может прорваться Эйнар, если, конечно, он не собрался погибнуть здесь и сейчас. Чтобы отвлечь зомби, кинул в него свой меч и начал превращение.

Слава всем богам, мальчишка оказался не настолько туп и уперт. Всё же инстинкт самосохранения еще не совсем покинул его озлобленную на меня голову. Он даже применил свой излюбленный трюк с падением на землю и успел с размаху резануть мечом по ноге зомби, отчего меч в ней и застрял. После этого вскочил, увернувшись от лапы мертвяка, пробежал параллельно земле по стене арены и направился в центр площадки, где его ожидало брошенное мной серебро.

Собрал всё свое внимание, представляя, как покрывается струпьями моя кожа, как скрипят мои суставы, как хрипит мой голос — и из моего рта или уже пасти вырывается крик мертвяка. В это время зомби, хромая на ногу, в которой застрял меч Эйнара, почти добрался до меня. И я мог бы поклясться, что на лице мертвяка вдруг пронеслось удивление, когда вместо маленького вкусного человека перед ним оказался маленький собрат зомби, хрипящий ему в лицо. Мертвяк даже прекратил орать, протянул руку, видимо, чтобы убедиться, что ему не показалось.