10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» - Роман Пономаренко

2—3 апреля подразделения 10-го разведывательного батальона СС Хайнриха Бринкманна выгрузились из эшелонов на станции под Золочевом. У батальона было время провести реорганизацию после 1600-километровой дороги. После того как все было готово к маршу, Бринкманн двинулся к Бережанам, в район сбора. Как и другим мобильным эсэсовским частям, движению батальона мешали раскисшие дороги. Все пути были забиты колоннами войск, которые двигались практически шагом. Попав в пробку, бронемашины практически остановились. На маршрут длиной в 35 километров было затрачено почти 15 часов(!). Поэтому только 4 апреля Бринкманн прибыл в указанный сектор.

Пока дивизия только собиралась, в немецких штабах уже началась спешная подготовка мощного деблокирующего удара. 3 апреля Раус приказал обеим подчиненным Хауссеру армейским дивизиям обеспечить место для развертывания мобильных частей II танкового корпуса СС в районе Рогатин — Бережаны. По плану Рауса, как только основные части II танкового корпуса прибудут, все 4 дивизии должны будут ударить на

-------------------------------------

Note! стр 43 отсутствует!(((

-------------------------------------

корпус занимал линию обороны длинной 35 километров от Подгайцев до Мариамполя на Днестре. Понятно, что прочной обороны советскими войсками на этом участке создано не было, и вдобавок разведка на внешнем фронте велась неудовлетворительно. Успешным действиям корпуса не способствовало и то, что организационно он был подчинен 1-й гвардейской армии, основные силы которой сражались с 1-й танковой армией в районе Проскурова (ныне Хмельницкий), в 100-километрах южнее.

4 апреля немецкие егеря и пехотинцы начали выдвижение на исходные позиции. Условия, в которых проходил марш, были более чем трудными — гололед, слякоть, плохие дороги. В дальнейшем оттепель, начавшая 5 апреля, еще более усугубила проблему. Вскоре все пространство превратилось в море грязи, что сделало движение практически невозможным. Техника увязла. На очистку дорог были брошены все имевшиеся в наличии саперы и специальные снегоочистители. Такими мерами удалось добиться некоторых результатов, движение частично нормализовалось. Но теперь к трудностям с погодой прибавилось и противодействие противника: советские самолеты, как только позволяла погода, сразу же атаковали немцев.

Командир 21-го полка СС Эдуард Дайзенхофер

Тем не менее обе армейские дивизии пошли в атаку 4 апреля, как и планировалось, несмотря на все трудности. 367-я дивизия генерал-майора Георга Зваде успешно захватила плацдарм через реку Нараевку, к юго-востоку от Рогатина, а 100-я егерская генерал-лейтенанта Виллибальда Утца создала предмостные укрепления у реки Злота Липа у Литвиново, в 10 километрах северо-западнее Подгайцев и в районе юго-восточнее Бережан. Интересно, что согласно советским отчетам, в этот день в районе Подгайцев была зафиксирована только разведка боем(!): якобы немцы безуспешно атаковали силами пехотного полка при поддержке 30 танков[37]. Дальше — больше. Командир 18-го корпуса И.М. Афонин доложил, что за этот день было сожжено и подбито 11 танков и 2 бронетранспортера, уничтожено до 300 солдат противника[38]. Впрочем, эти данные не подтверждаются немецкими источниками: 100-я егерская дивизия как раз добилась некоторых успехов, причем, согласно всем источникам, она действовала без танковой поддержки[39]. Подгайцы были взяты частями Утца уже к утру 5 апреля.

К вечеру 4 апреля во Львов и его окрестности прибыло уже 57 поездов с частями дивизии СС «Фрундсберг» (и только 35 эшелонов с частями «Гогенштауфен»). Ждать, когда прибудут все составные части обеих дивизий, было некогда, и Хауссер решил ввести в сражение «Фрундсберг». Некоторые подразделения (главным образом те, которые выгрузились в окрестностях Львова) выступили немедленно по прибытии, как, например, уже упоминавшиеся 6-я танковая рота или же 10-й разведывательный батальон СС. Через 24 часа дивизия уже была более-менее развернута, но реальная ее сила еще оставалась небольшой: Троенфельд отрапортовал Хауссеру о наличии в боеспособном состоянии лишь 32 танков Pz-IV и 38 самоходок Stug-III.

Но, не обращая внимания на все проблемы, нужно было срочно действовать. Хауссер разместил свои танковые дивизии (вернее, дивизию) в центре, в то время как 100-я егерская дивизия прикрывала левый фланг, а 367-я пехотная — правый.

Цель, поставленная Раусом перед II танковым корпусом СС, была простой: атаковать к юго-востоку вдоль линии Рогатин — Бережаны, а затем ударить южнее Подгайцев и двигаться через Монастыриску[40] к Бучачу.

Первым соединением дивизии СС «Фрундсберг», получившим боевое крещение, стал 10-й разведывательный батальон СС[41]. Утром 5 апреля батальон Бринкманна достиг Подгайцев, только что взятых частями 100-й егерской дивизии. По воспоминаниям унтершарфюрера СС Франца Видманна, связного из штаба батальона, егеря произвели хорошее впечатление на эсэсовцев своей экипировкой и снаряжением. Кое-что вызвало у эсэсовцев раздражение: «Они (егеря. — Р.П.) имели белые маскировочные халаты, которых у нас не было», — вспоминал Видманн[42]. Командный пункт батальона оборудовали в типичной украинской хате, с соломенной крышей. В скором времени в Подгайцы прибыл и Тройенфельд. В 11.00 состоялось совещание, в котором приняли участие Тройенфельд, Бринкманн, Виллибальд Утц и штабисты обеих дивизий. По итогам этого «совета» Бринкманн получил приказ разведать подходы к Бучачу и обеспечить защиту сектора на севере от Бучача, создав плацдарм на восточном берегу реки Стрыпы.

Командир 10-го танкового полка СС Франц Клеффнер

Прогноз погоды на этот день был неутешительным — снег с дождем. Отвратительное состояние дорог не позволяло использовать колесные бронемашины, поэтому 1-я рота батальона (укомплектованная как раз этими машинами) осталась в резерве, юго-восточнее Подгайцев. Для скорейшего выполнения полученного приказа из подразделений 2-й и 3-й рот были созданы три разведывательных патруля — два патруля должны были разными путями идти к Бучачу, а один — к Осовице (в 10 километрах восточнее Бучача).

Около 14.00 5 апреля бронетранспортеры начали выдвижение вперед. По небольшому 12-тонному мосту, построенному саперами 100-й егерской дивизии с активным привлечением жителей Подгайцев, они форсировали речушку Коропец и продолжили движение в сторону противника. Вскоре части 1-го и 2-го патрулей вышли на разветвление дороги на Подгайцы, в 6-километрах к югу от города. Здесь передовые разведывательные отделения 1-го патруля унтерштурмфюрера СС Курта Шоллера наткнулись на советскую противотанковую позицию, вероятно, подразделения 563-го истребительно-противотанкового полка. Шоллер решил не ввязываться в бой, а предпочел обойти советский узел обороны, сделав крюк в сторону, в 1 километре севернее. Однако он не учел состояние земной поверхности, и его маневр провалился: два бронетранспортера безнадежно увязли в грязи, а остальные еле могли двигаться. В итоге движение 1-го патруля остановилось где-то в четырех километрах к юго-востоку от Подгайцев.

Тем временем 2-й патруль унтерштурмфюрера СС Рудольфа Хоффманна разведал подступы к селу Мадзеловка. Воспользовавшись моментом, к нему подошли штабная рота батальона во главе с самим Бринкманном и части 3-й роты оберштурмфюрера СС Герхарда Хинце, усиленной двумя артиллерийскими и одним противотанковым взводами, взятыми из 2-й роты. Около 17 часов группа Хинце, вместе со штабной ротой, атаковала на юго-восток и практически без боя взяла Мадзеловку — советские войска попросту бежали. Впрочем, продвижение вперед тормозилось, как дождем и грязью, так и минами, которыми советские войска обильно «усеяли» все окрестные дороги.

Командир 10-го разведывательного батальона СС Хайнрих Бринкманн

Усиленная 3-я рота Хинце развила атаку и захватила село Курдвановка. Правда, больших потерь противнику нанести не удалось: основная масса советских войск сумела отступить через реку Стрыпу[43] у села Осовицы. На плечах у отступающего противника к 21.00 Хинце взял Осовицы и установил контроль над неповрежденным мостом через Стрыпу. Эсэсовское боевое охранение было размещено на высотах восточнее Осовицы. Тем самым Хинце удалось создать маленький плацдарм. Однако плохое состояние дорог и отсутствие горючего[44] не позволило основным частям разведывательного батальона усилить вырвавшийся вперед отряд Хинце. В качестве усиления к нему прибыл лишь 3-й патруль гауптшарфюрера СС Готфрида Куффнера (командира 3-го взвода 2-й роты, на основе которой и создан этот патруль), а основная часть разведывательного батальона во главе со штабной ротой сконцентрировалась у Курдвановки, где собралось до 50 различных бронемашин. За первый день на фронте потери батальона составили 2 человека убитыми и 4 ранеными. Вернувшись немного назад, заметим, что 3-й патруль Куффнера оказался самым успешным из всех трех. Наступая севернее двух остальных патрулей, Куффнеру удалось захватить село Котузов, в 12 километрах к юго-востоку от Подгайцев, где в качестве трофеев было взято 7 грузовиков и 1 мотоцикл с коляской. Развивая успех, патруль захватил село Вишневое на Стрыпе, однако на этом его продвижение остановилось, поскольку советские войска при отходе взорвали мост через Стрыпу. Поняв, что больше в этом районе ничего не добиться, Бринкманн переориентировал Куффнера, отдав ему приказ усилить немецкие части в Осовице.