Инферно: Карающее пламя (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш"

А Тарганис был как раз из таких… слишком многое о себе думающих и успевших обжечься, но не слишком поумнеть.

* * *

Шайлэрр, повелительница боли, домен Адская Колыбель.

Что нужно настоящей, знающей себе цену суккубе для жизни не только комфортной, но и позволяющей смотреть в будущее с улыбкой? О, хочется то очень-очень многого, но вот необходимо чувствовать, что у князя, под знаменем которого находишься, есть будущее. Настоящее будущее, перспективное, с дорогой, посыпанной золотом, с черепами убитых врагов под ногами и устланной нежным шёлком, на котором так приятно отдаваться действительно сильному мужчине… или женщине, тут суккубы всегда были широких взглядов.

И поначалу, едва только пройдя в портал, ведущий из Инферно в мир, где князьям требовались новые демоны, Шайлэрр подумала, что ей достался неплохой вариант. Развивающийся замок; успешно покоряемое население, склоняющееся перед хозяином Источника Силы; уничтожение тех, кто покориться отказывался или кого покорять не стоило по разным причинам. Нормальный такой взлёт оказавшегося в новом мире аристократа Инферно. Плата за найм, поступающая от князя без промедлений и даже с небольшой надбавкой, если хорошо себя показываешь. Казалось бы, всё хорошо, однако…

Всё дело как раз в возможности себя показать, столь важной, буквально необходимой для всего суккубьего рода. Не абы перед кем, а перед стоящим выше и обладающем властью. Секс и власть, переплетающиеся вместе — вот то, к чему стремится каждая уважающая себя суккуба. Так было всегда, так есть и так будет вечно. Создания Архидемона, они были полностью довольны собой и в страшном сне не желали лишаться ни одной из своих черт.

Невнимание к своим прелестям! Вот что суккубы никогда не могли простить. Не лично к себе, тут была лишь досада по поводу того, что проиграла — пока, а не вообще — конкурентке или конкуренткам. Отсюда желание оттеснить временных победительниц от объекта, занять их место, а уж там развернуться. У кого-то получалось. У большинства, вестимо, нет, но сама возможность манила, будоражила кровь и поддерживала желание становиться ещё лучше, сильнее, опаснее и привлекательнее.

А этот… этот Флаэртус! Шайлэрр, несмотря на все свои усилия, не могла к нему подобраться. Не только она, но и остальные суккубы. Сперва она было подумала, что князь предпочитает иных демонесс или может там эльфиек, человечек, ещё кого-то. Но нет, ни разу не видела. К себе же чувствовала несильное, но ощутимое пренебрежение. Оказалось, не она одна, а и другие подруги суккубьего племени. Такое оскорбление мало какая женщина прощает, а уж демонессам и вовсе прощение в таких делах неведомо.

Ожидаемым событием была довольно быстрая трансформация Дворца пороков в оплот оппозиции князю. О нет, никоим образом не открытой, но тайной до поры. До какой? Той, когда суккубам удалось бы перетянуть на свою сторону достаточное число сторонников и вычленить из их числа — а то и своего, если особенно повезёт — того или ту, кто сможет возглавить мятеж. Успешный, разумеется, поскольку на плохие шансы крылатые прелестницы ловить не собирались.

Зато успешно ловили одного демона за другим и не каких-то там гвардейцев Инферно, а рыбу покрупнее. Ифриты и дьяволы — вот кого они действительно старались обхаживать, да и вездесущие бесята… Им ведь только декольте с нужного ракурса покажи да за хвост таскай пореже. А уж если совершать омовения, предварительно огоньками вокруг не пошвырявшись — они вовсе в эстетический экстаз впадут. Уж суккубы знали, как привлекать неудержимое внимание даже таких вот мелких пакостников.

Прошло некоторое время, за которое мощь собственно домена ещё немного возросла, и… Тут случилось нечто неожиданное. Представитель Торговой Гильдии, филиал которой был недавно открыт в домене после того, как князь Флаэртус провернул что-то этакое, приправив содеянное ещё и немалым количеством золотых монет, внезапно появился во Дворце пороков. Под предлогом, что лично решил доставить заказанную партию редких благовоний и кружевных халатиков, что прямиком от тёмных эльфов прислали. Так себе предлог, но человек — а именно он являлся в домене представителем Гильдии — решивший навестить суккуб в их пристанище даже под довольно натянутым предлогом — это дело обычное. естественное даже. Вот никому и в голову не пришло заподозрить, что у него к ним частное послание, щедро оплаченное, разумеется… неизвестным в то время адресатом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Послание было адресовано не какой-то конкретной демонессе, а всем суккубам разом. И являлось очень тревожным, если только оказалось бы, что это не какая-то хитрая провокация, чего также можно было ожидать. Успокаивало то, что содержимое письма лишь предостерегало, хотя в скором времени обещало и материальные подтверждения-предостережения в виде кристаллов, записывающих голос и изображение. Оставалось только ждать… сразу двух событий. И вот одно из них случилось не далее чем вчера. В домен прибыл, хм, гость, встреченный князем Флаэртусом с почётом — тоже князь, но беглец из оставленного им домена. По словам князя Флаэртуса — потерянного в тяжёлом сражении, ну а сам беглец, он был ему многим обязан, а долги следует платить. Поэтому, дескать, он не будет знать покоя, пока не исполнит данную клятву и не вернёт тому долг. Ведь клятва, данная не абы как, а с упоминанием Архидемона — это серьёзно, это просто так в сторону не отбросить.

Лжи в словах ни Шайлэрр, ни её товарки, также хорошо владеющие Разумом, не чувствовали, но веяло от сказанного чем-то странным. Веяло и всё тут! А ещё имя прибывшего в домен демона, равно как и состав его свиты, и кое-что ещё — очень уж соответствовало содержимому послания. Подозрительно соответствовало. Оттого и собрались свободные сейчас от поручений суккубы во Дворце порока, не забыв о том, чтобы полностью исключить попытки кого-либо подсмотреть и подслушать происходящее. А происходила тут отнюдь не оргия, столь ими любимая. Куда более серьёзное событие.

— Смотрю я на этого… князя Тарганиса и сразу верить начинаю тем строкам, — поморщилась Шайлэрр, возлежащая среди атласных подущек разных оттенков красного. — Такой мог это сделать!

— И спутники его. Особенно один из ифритов, Шаолонг, — аж передёрнуласьГвидэрра. — Сразу вызнавать стал, как тут с девками, которые простые, но здоровые, чтоб дольше могли его «огненную страсть» выдерживать. И расстроился, когда его в борделе завернули, сказав, что за увечья девочек платить очень много, чтоб и на лечение, и за извращённые страдания. Урод!

— Не о том думаете, — процедила третья из шести собравшихся здесь и сейчас демонесс, Майлиса, с ногами забравшаяся в кресло с львиными лапами, обтянутое изумрудным шёлком. — Если Тарганис изнасиловал одну из наших сестёр, а князь Хельги действительно князь и к тому же Провозвестник… Нам не нужен такой больной ублюдок во главе домена. И тот, кто пытается освободить ему место — его тоже не требуется.

— Гнать надо обоих тогда…

— В любом случае надо гнать, Гвидэрра, — чуть ли не прошипела Шайлэрр, являющаяся изначальной и главной движущей силой постепенно разгорающегося заговора во всём домене. — Но если все или даже часть сказанного правда… Это хорошо. Тогда будут доказательства, а служить такому «князю», — тут суккуба особо выделила слово, так, что, помимо презрения, ничего не ощущалось, — может только треть и согласится.

— Треть — это слишком много, сестра.

— Это разумная оценка, Вайлисс, — парировала душа заговора. — Вот давайте подумаем, кто может поддержать даже не Тарганиса, а нашего нынешнего пока ещё князя. Он очень уж… равен ко всем, никого не выделяет. Потому и недоброжелателей не так много, как нам хочется. Смотрите…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Планировать суккубы всегда умели. Другое дело, что многие их планы были направлены на достижение особенных целей. Зато если эти прекрасные и порочные демонессы нацеливались против того, кого начинали считать своим врагом — о, вот тогда демоническая ярость и женское коварство переплетались в воистину смертоносную и донельзя ядовитую паутину. Запутаться в ней было чересчур легко, а вот освободиться уже гораздо сложнее.